— Как я могу отпустить? — возмутился Трой. — Как я могу позволить?

— Послушай, — Варя села на деревянный пол и прислонилась спиной к борту, — так надо.

Трой мгновение смотрел на нее с высоты своего роста, затем опустился рядом, заставляя себя слушать невесту.

— Ей нужен этот меч, — проговорила Варя.

— Не смей говорить так, будто кто-то овладел тобой! — не выдержал Трой.

Варя усмехнулась, вспоминая свои же недавние слова.

— Давай назовем это шантажом, — предложила она. — Так вот, Иша шантажирует меня и хочет, чтоб я шла в эту пустошь. Если я не пойду добровольно, то, боюсь, что никто меня спрашивать не станет. Если раньше она просто использовала меня, не оставляя даже воспоминаний, то сейчас позволяет контролировать ситуацию. Она дает мне свою силу. А каждый раз, когда сплю, я вижу во сне разные события. Представляешь, я видела, как все было на самом деле, как она погибла. Точнее, как сама приказала своему стражу убить себя.

— И зачем это Великой Игрэйн? — нахмурился Трой, поворачивая голову и глядя на невесту.

— Пока королева жива — жива и ее армия. Она видела, во что превратилось все вокруг. Наверное, это было больно… — пробормотала Варя. — Погибло все, не осталось ничего. Там было выжженное поле, только пепел и лава. Жуть просто. Иша захотела остановить все это, вот и приказала своему стражу убить ее.

— Но зачем тебе отправляться в Вахайр?

— Там в каком-то замке находится тот меч, которым ее убили. Кажется, ведьмы использовали это оружие, чтобы призвать Ишу. Трой, она не успокоится, пока не получит этот меч обратно.

— У сестер — ранцтюр последнего стража? — глухо пробормотал Трой, который узнал от Вари не только другую версию легенды, отличную от той, что рассказывали лескаты, но и те события, что видела она в своих снах. — Если с помощью него ведьмы совершили обряд, то меч нужно уничтожить.

Он собрался подняться, но Варя удержала за рукав и вынудила сесть обратно. Для большей уверенности, что жених не сбежит уничтожать ведьм прямо сейчас, она взяла Троя под руку и прижалась щекой к его плечу.

— Я быстро сбегаю туда, заберу меч и вернусь. А ты постоишь на шухере… — зевнула она.

— На чем постою? — Лескат повернул голову и поцеловал невесту в лоб.

— На стреме, — пояснила Варя.

— Где у Раудмора находятся «шухер» и «стрем»? — на полном серьезе поинтересовался лескат. — И почему я должен там стоять?

— Трой, — позвала она вместо ответа.

— Да?

— Ты меня не остановишь. Важно, чтоб ты знал. Не хочу врать. Не придумывай сейчас, как вы с Ревардом запрете меня дома. Я его спалю. Поверь, я знаю, о чем говорю. Ее сила ужасна. Меня бесит то, что мной пользуются, но в ее действиях есть логика. Если мертвая королева хочет уничтожить меч, чтобы никто его больше не использовал, то нужно найти это оружие.

— А если ты ошибаешься, Варвара? — тревожно спросил лескат. — Нам неведомы планы Игрэйн. Где гарантия, что ты не пострадаешь? Я не запру тебя. Зная тебя, понимаю, что это бесполезно. Что ж, я последую за тобой, как и говорил ранее.

— Спасибо, что согласен. — Варя порывисто обняла жениха и в порыве чувств рискнула коснуться его губ поцелуем.

Трой с мгновение медлил, словно чуял подвох, но затем ответил, усаживая ее к себе на колени. Ее длинные волосы укрыли их обоих медной завесой. Немного счастья она заслужила, верно?

Варя никогда бы не призналась ни единому живому существу, что безбожно лгала. Мучилась от этого, но лгала. Она не позволит любимому даже приблизиться к проклятому замку. Нет, не будет такого. И не подвергнет опасности свою ворчливую няньку. Про Карамель и говорить нечего. Мысленно она просила огненную Ишу стать ее подельницей и помочь остановить друзей, когда потребуется.

Сегодня нужно заставить себя поспать. Она должна точно знать, где находится меч и как пробраться к нему. У нее есть только одна попытка и нет права на ошибку. Мартайн была права. Она стала предвестником беды для этого мира и теперь должна исправить то, что в ее силах. Девин рискует жизнью, находясь сейчас в аду. Варя прекрасно помнила, на что способны демоны, призванные ведьмами. Что бы ни случилось, она должна быть храброй, она должна идти.

Как-то Нейл сказал: «Я могу обучить воина, но не смогу заставить его любить свою землю. Ты должна найти для себя то, что услышит твое сердце, Варвара. Нет воина сильнее того, что защищает свой дом. Это лучший щит». Сегодня она могла сказать Реварду, что нашла это для себя. Любовь была в ее объятиях, она ворчала у штурвала, она босиком любовалась ночным небом, она сражалась в небе Вахайра, паря на чудесных золотых крыльях, она ждала их всех дома, наверняка стоя у окна и в этот поздний час. Раз щит найден, так разве она не выстоит?

— Не желает ли госпожа вернуться в дом? — осторожно поинтересовалась Румина, заглядывая в уставшее лицо Делмы.

Кай только задумчиво качнула головой, не соглашаясь с разумным предложением служанки. Уже который день они отправлялись на улицы Аделхейта, чтобы наравне с простыми горожанами оказывать помощь пострадавшим. Дорожное платье эйслин Кайонаодх испачкалось в земле после долгих хождений по развороченным дорогам столицы, но она не обращала внимания на подобное. Два гребня поддерживали волосы хозяйки, и одна прядь выбилась из аккуратной прически, скользя по разрумянившейся щеке.

Делма с тоской наблюдала за тем, как, сидя на поваленном стволе дерева, молодая женщина укачивала младенца, укутанного в лоскут простой ткани. Горожанка что-то тихо напевала, глядя на ребенка с такой любовью, что глаза Кай увлажнились, и она прерывисто вздохнула.

— Госпожа. — Румина решилась коснуться рукава Делмы, а затем, когда хозяйка не отреагировала, отобрала у нее тяжелую корзину с тем необходимым, что они прихватили из дома, чтобы помочь нуждающимся.

— Нам не стоит здесь задерживаться, — проговорила служанка, — стража предупреждала, что стены этих зданий могут не устоять и рухнуть в любой момент. Нужно идти дальше.

— Любые стены могут рухнуть в одночасье, Румина. И как же порой не хватает сил идти дальше… — тихо прошептала Кай и все же пошла по развороченной дороге мимо разрушенных домов.

— Никаких известий из Вахайра или от вашего помощника не было, — осторожно продолжая говорить, служанка поспешила за хозяйкой. — Это лучший знак, госпожа. Не печальтесь. Эйсель Девин молод и крепок! Кто справится лучше, чем наш дорогой господин? Да никто! А эйслин Варвара наверняка у добрых людей. Я верю в справедливость. Иначе просто и быть не может. Скоро все соберутся в доме за большим столом и смогут взяться за руки.

— Я желаю лететь за ними вслед. — Глаза Делмы налились золотом, а с губ сорвалось облачко черного дыма.

— Вы же не станете причинять хозяину подобное беспокойство? — проворчала Румина, подтыкая подол платья за широкий пояс, чтобы не мешал идти по развалинам.

И не беда, что при этом оголились ноги, да повыше щиколоток. В другой раз хозяйка бы наказала за такую дерзость и бесстыдство, но сейчас была погружена в свои мысли.

— Не стану, — печально отозвалась Делма.

— Вы как всегда мудры, — порадовалась Румина, следуя за ней. — Какое счастье будет встретить их дома — юного господина и госпожу!

— Ты забываешь об эйселе Миклосе, Румина, — глухо возмутилась Кай, — и о Трое, который вскоре станет частью нашей семьи. За каждого из них мы молимся богам. Как же иначе?

Хозяйка прошла вперед, придерживая подол и не позволяя любопытной служанке заметить горевшее от смущения лицо. В ее-то годы — и краснеть! Все последние тревожные дни, полные печали и одиночества, она предавалась размышлениям, а когда измучивала сама себя печальными мыслями, то все силы и время тратила на помощь нуждавшимся, а их было немало в Аделхейте.

Делма думала над словами Троя, услышанными в ночь празднования во дворце, и над тем, что рассказал сын. Сомнения терзали ее, путали, не давая толком понять собственные чувства, но сегодня Делма могла себе признаться в том, насколько она заблуждалась. Судьба будет несправедлива к ней, если не позволит исправить это и вновь увидеться со снежным соседом. Она молилась о его возвращении и желала ему победы в бою не меньше, чем родному сыну.