После апокалиптических глав повествование возвращается к пророчествам, явно принадлежащим Исаии, о безотлагательных проблемах его времени. Иудея оставалась лояльным данником Ассирии с 735 г. до н. э. и была в безопасности, когда Саргон разрушил Израиль и увел его лидеров в плен, из которого они больше никогда не возвратились.

Но в 705 г. до н. э. Саргон умер, а на престол взошел его сын Сеннахирим. Различные провинции Ассирийской империи, ввиду возможных беспорядков, возможной слабости нового царя, сразу же восстали. Езекия, сын Ахаза, который был теперь царем Израиля, участвовал в восстании, отказавшись от уплаты дани. Некоторое время Иудея могла делать это безнаказанно, так как Сеннахирим был занят другими, более важными частями Ассирийского царства. Иудея могла рисковать и дальше, рассчитывая на то, что Сеннахирима могли победить, и Ассирийское царство стало бы достаточно ослабленным, чтобы это обезопасило Иудею от любого ответного удара. Такое прежде уже случалось.

Однако Исаия не думал, что так произойдет и на сей раз.

«Ариил» по-разному переводится как «лев Божий», «очаг Божий» или «камин Божий», но, каким бы ни был перевод, это — явно Иерусалим. Поскольку Иерусалим — это место храма, на алтаре которого сжигают жертвоприношения (следовательно, «очаг»), «Ариил» можно было бы наиболее правильно перевести как «алтарь Божий».

Восстание Иудеи было осуществлено частично при подстрекательстве со стороны Египта, который был все еще независимым от Ассирии, но который боялся того неизбежного дня, когда на него нападет Ассирия и, возможно, завоюет его. Только при сохранении беспорядков в Ассирийском царстве Египет мог надеяться на отсрочивание зловещего дня, и для этой цели его богатство всегда было готово для того, кто определял политику среди подчиненных Ассирией народов. Египет был также постоянно готов обещать военную помощь; это бесполезное обещание, поскольку в то время Египет был слаб в военном отношении.

Исаия ясно видел, что любая зависимость от Египта неизбежно приведет к несчастью, и (в Библии короля Якова) изобразил его насмешливо как того, кто едва ли силен, чтобы что-нибудь сделать.

В этом стихе в Библии короля Якова «Раав» переводится как «сила». Это слово может также восприниматься как обычная персонификация Египта, поэтому в Исправленном стандартном переводе оно оставлено без перевода и стих читается так: «Ибо помощь Египта ничего не стоит и тщетна, поэтому Я назвал ее Раавом, который сидит не двигаясь».

Кульминационный момент иудейского восстания, осада Иерусалима Сеннахиримом, описан в четырех главах Исаии (с 36-й по 39-ю включительно), в которых фактически повторяется история осады, описанной в трех главах (с 18-й по 20-ю) Четвертой книги Царств.

В ходе повествования этого среднего раздела Книги Исаии встречается еще один отрывок апокалиптического писания, описывающий конец старого порядка и пришествие нового, идеального мира.

Название Едом по-гречески звучит как Идумея, и вместо него в Исправленном стандартном переводе используется слово «Едом». Здесь снова, как в более раннем случае с Моавом, Едом подразумевается не сам по себе, а как изображение языческих угнетателей вообще.

Опустошение, которое должно случиться с Едомом (угнетающими языческими империями), описано в буйных красках. В нем будет уничтожено все население, а город захватят страшные чудища. Один отрывок, излишне смягченный в Библии короля Якова, звучит так:

Еврейским словом, переведенным здесь как «ночное привидение», является «лилит», это название, данное ночному чудовищу. Оно происходит от «лилиту» из вавилонской мифологии и само по себе получено от семитского слова, означающего «ночь». Исправленный стандартный перевод усиливает этот стих следующим образом: «там будет сидеть ночная ведьма».

(Тьма всегда заполняется внушающими страх вещами, как в реальности, когда вещи, видимые наполовину в тусклом лунном свете, принимали угрожающие формы, а звуки от невидимых предметов разрывали душу испугом. Теперь мы живем в мире, где искусственное освещение развеяло темноту, и склонны забывать, насколько устрашающей может быть ночь и каково людям ночью с чудовищами.)

Более поздние раввины персонифицировали ночную ведьму и превратили ее в Лилит, прекрасную женщину, которая была женой Адама до того, как была создана Ева. Он не мог выносить ее, потому что она была настолько сварлива (или, возможно, она не могла выносить его, потому что он был настолько рассудительный и серьезный), и они расстались. Она стала злым духом ночи, который, согласно некоторым историям, соединился со змеей, чтобы спровоцировать грехопадение Адама и Евы, и который с тех пор имеет особую опасность для детей, возможно из-за ярости Лилит из-за собственной бездетности.

Ничего не известно о жизни Исаии после неудачной осады Сеннахиримом Иерусалима. Поскольку в первом стихе книги не упоминается ни о каком царе, более позднем, чем Езекия, легко можно предположить, что Исаия умер естественной смертью вскоре после осады и до 692 г. до н. э., когда умер сам Езекия. Это было бы естественным событием, поскольку Исаии было тогда шестьдесят лет, а люди часто умирают в шестьдесят с лишним лет.

Однако, согласно более поздней традиции, он жил в период царствования Манассии, и это вовсе не является чем-то невозможным. Если это так, времена, должно быть, становились опасными для пророка. Если Сеннахирим не преуспел во взятии и разграблении Иерусалима, то преподал Иудее болезненный урок. Во время царствования Манассии Иудея приняла полностью проассирийскую политику, выплачивая ей дань и оставаясь верной марионеткой.

Яхвисты, будучи опасными националистами, которые, несомненно, привели бы государство к краху (в этом был убежден Манассия) своими подстрекательскими призывами полагаться только на Бога, были подавлены. Без сомнения, многие из наиболее упорных были казнены:

Однако в Библии нигде не говорится, что Исаия был убит. Кроме того, Манассии было только двенадцать лет, когда он взошел на престол, и это не могло произойти до тех пор, пока в его царствование его антияхвистская политика не достигла своего максимума. К тому времени Исаия был бы уже совершенно старым.

Предание о том, что Исаия был казнен во времена Манассии, возникло в более позднее время. Легенда даже говорит о таких кровавых подробностях, будто Исаия, в попытке избежать злобного гнева Манассии, скрылся в полом дереве, и Манассия приказал распилить это дерево надвое, вместе с Исаией внутри.

Примерно в 100 г. эта легенда была включена в историю еврейского происхождения, названную «Мученическая смерть Исаии».