С учетом сведений о самаритянском противостоянии на протяжении столетия после указа Кира стало ясно, что эта история восходит к первым десятилетиям строительства. Очевидно, самаритянская враждебность вначале прервала работы над строительством самого храма:

В 520 г. до н. э., другими словами, через восемнадцать лет после указа Кира работа была все еще в подвешенном состоянии. Под воздействием словесной критики таких энтузиастов, как Аггей и Захария, работа возобновилась:

Но теперь этой областью владели новые персидские правители, и возник некоторый вопрос относительно того, какое здание воздвигалось и по какому праву. Иудеи ссылались на указ Кира, но Кира не было в живых, как и его преемника, и как раз происходили беспорядки в связи с гражданской войной. Важно было упомянуть о самом Дарии, и записи об этом были успешно найдены:

Экбатана находилась примерно в 280 милях к северо-востоку от Вавилона. Ее названием на языке ее древних жителей было Хангматана, которая для греков стала Экбатаной и Хамаданом для ее современных жителей. Хамадан теперь является частью современного Ирана, в 80 милях к западу от иранской столицы Тегеран, и имеет население в сто тысяч человек.

Экбатана, пользуясь своим известнейшим древним названием, имела огромное политическое влияние через полвека после падения Ниневии, так как тогда она была столицей Мидийской империи. В 550 г. до н. э. Кир взял ее, и она утратила свой статус столицы, перешедший к городам самой Персии. Однако ее местоположение среди гор сделало ее хорошим местом летнего отдыха, поэтому она продолжила служить разновидностью вспомогательного царского центра.

Издав указ, Дарий утвердил его и приказал местным чиновникам Иудеи ускорить строительство здания.

Поскольку Дарий стал царем в 521 г. до н. э. и этот год считается первым годом его правления, строительство Храма было завершено в 516 г. до н. э., лишь через двадцать два года после указа Кира и через семьдесят лет после того, как Храм был разрушен Навуходоносором. Несомненно, есть искушение считать, что семьдесят лет плена, о которых упоминал Иеремия, можно интерпретировать как относящиеся не столько к физическому плену иудеев в Вавилоне, сколько к их духовному изгнанию из Храма.

Иногда восстановленный Храм назывался «Вторым храмом». Первый просуществовал с 923-го по 586 г. до н. э., на протяжении 337 лет. Второму храму предстояло добиться большего успеха. Он просуществовал 586 лет вплоть до разрушения его римлянами в 70 г.

Проходит по меньшей мере полвека, и на сцену выходит Ездра. Это имя является сокращенной формой Азарии, распространенного имени, которое носит около двух десятков человек, которые упоминаются в Библии, включая того царя Иудеи, который также известен под престольным именем Уззии.

Если мы предположим, что это — Артаксеркс I, то он взошел на престол в 465 г. до н. э., и его седьмой год царствования будет 459—58 г. до н. э. В таком случае это был бы год посещения Ездрой Иерусалима.

Если Ездру считать летописцем, то в пользу этого говорит тот факт, что в момент своего представления он гордо приводит свою родословную, отслеживая ее до Аарона (но при этом перескакивает через множество поколений). Он также описывает свою функцию:

Книжник — это «тот, кто записывает», секретарь; и как раз в период плена книжники стали особенно важными. Теперь, когда народ был рассеян, юридические, теологические и исторические традиции иудеев нужно было свести к записям и подготовить множество копий; иначе обособленные группы все это забыли бы.

Ездра был одним из тех, кто переписывал и изучал книги, а поскольку эти книги содержали еврейский ритуальный закон, он (как и другие книжники) был тем, кого сегодня мы могли бы назвать юристом.

Между пророком и книжником существует важное различие. Пророк говорит на основе вдохновения, он может заложить новые основы. Книжник привязан к букве и фактически лично заинтересован в сохранении буквы, поскольку именно благодаря точному истолкованию документов он выполняет свою функцию. По этой причине для книжников характерна некоторая сухость, недостаток гибкости, которые в периоды напряженного и критического положения мешают им двигаться в ногу со временем и вынуждают их занять позицию, которая может показаться непопулярной и даже неразумной. В Новом Завете книжники обычно упоминаются неодобрительно.

Относительно даты 458 г. до н. э., указанной выше как год прибытия Ездры в Иерусалим, возникает одно затруднение. Если бы Ездра действительно был летописцем, то, по-видимому, он должен был бы жить по крайней мере до 400 г. до н. э., поскольку до этого года доходят некоторые из родословных в Первой книге Паралипоменон. Однако Ездра ко времени посещения Иерусалима уже приобрел репутацию и не мог быть молодым человеком. Если он стал зрелым в 458 г. до н. э., то мог ли он все еще быть живым в 400 г. до н. э.?

Возможно, конечно, что он мог написать истории до 400 г. до н. э., и какой-нибудь ученик добавлял стихи, необходимые для того, чтобы сделать их, так сказать, современными. С другой стороны, Ездра, возможно, прибыл в Иерусалим значительно позже 458 г. до н. э.

Артаксеркс I был не единственным царем с таким именем, который правил Персией. После смерти Артаксеркса I в 424 г. до н. э. один из его сыновей правил под именем Ксеркса II, а после него правил Дарий II. В 404 г. до н. э. Дарий II умер и на престол взошел его сын Артаксеркс II. Если это тот самый Артаксеркс, о ком упоминается в 1 Езд., 7: 7, то Ездра прибыл в Иерусалим в 398 г. до н. э.

К сожалению, из библейского описания трудно определить, какой именно подразумевается Артаксеркс, и трудно понять, пришел Ездра в 458-м или в 398 г. до н. э.

Важный намек связан с одним из глав семейств, которые описаны как пришедшие в Иерусалим вместе с Ездрой:

Хаттуш перечислен в родословной Давида в 3-й главе Первой книги Паралипоменон:

Таким образом Хаттуш был праправнуком Зоровавеля и представителем двадцать четвертого поколения после Давида.

Согласно «Энкор Байбл», младший брат Хаттуша Неариах родился примерно в 470 г. до н. э. Тогда можно предположить, что Хаттуш родился в 475 г. до н. э. Если это так, то, когда Ездра прибыл в Иерусалим в 458 г. до н. э., Хаттушу было семнадцать лет; прекрасный возраст для поездки, но тогда его следует рассматривать среди описанных Ездрой как: