Однако в тесто, которое выстаивалось, иногда из воздуха попадали микроорганизмы и вызывали в нем брожение. Процесс брожения сопровождался выделением двуокиси углерода, отчего в тесте образовывались пузырьки и оно начинало подниматься. Выпечка из такого теста не могла сохраняться так же долго, как из незаквашенного, она черствела и плесневела, и ее вкусно было есть только свежей.

Еще в доисторические времена в хлебопечении был сделан шаг вперед, когда обнаружилось, что нет необходимости дожидаться, пока тесто забродит само. Небольшой кусочек уже забродившего теста, добавленный в свежий замес, мог ускорить его брожение. Это вошло в поговорку, и апостол Павел, например, в своей речи о влиянии распространяющегося зла говорит:

Слово «закваска» (англ. «leaven»[31] образовано от латинского слова «подниматься») — это перевод еврейского слова «hametz», что означает «быть заквашенным» — то есть нечто забродившее.

Слово «дрожжи», являющееся эквивалентом «закваски», восходит к санскритскому слову, означающему «кипеть» — что соотносится с пузырьками двуокиси углерода, образующимися в процессе брожения.

По мнению израильтян, брожение являлось разновидностью гниения, и, хотя дрожжевой хлеб был вкуснее, брожение считалось символом порочности, безнравственности и нечистоплотности. Хлеб, приносимый на алтарь Богу, должен быть чистым и, следовательно, пресным.

На Пасху, в святые дни, можно есть только пресное тесто, и в доме не должно находиться и следа закваски. Недаром Пасху называют «праздником опресноков».

Тайная вечеря Иисуса и его апостолов произошла во время Пасхи. Поэтому хлеб, преломленный Иисусом, был пресным, и облатки, которые используются в католической мессе в память об этом событии, также пресные.

Несомненно, что использование пресного хлеба в ритуалах — чрезвычайно древний обряд, возникший задолго до Исхода. Священникам, редактировавшим Шестикнижие, пришлось найти некое обстоятельство, касающееся бегства евреев из Египта, которое явилось причиной того, что, празднуя Исход, едят именно пресный хлеб. Объяснение нашлось в поспешности исхода евреев: они настолько спешили покинуть Египет, что не могли дожидаться, пока заквасится тесто для хлеба, который нужно было взять с собой в дорогу:

В Книге Левит многое рассматривается как чистое и нечистое.

Для нас разделение вещей на чистые и нечистые относится скорее к области гигиены. Нечистое — это все грязное, дурно пахнущее, зараженное опасными бактериями. Библия же придает этому слову религиозный смысл.

Чистым является то, что можно принести в жертву Богу, или то, что может находиться в присутствии Бога. То, что не годится для жертвоприношения, — нечисто. Люди с увечьями или больные, те, кто прикасался к нечистым предметам или совершил запрещенный поступок, — нечисты и не могут приближаться к жертвеннику, пока не очистятся.

Согласно Книге Левит, есть можно только чистую пищу, а все нечистое, которое нельзя употреблять в пищу, подробно в ней перечисляется. Например:

На основании чего животные делятся на чистых и нечистых, неизвестно. Одни считают, что все дело в гигиене, другие ссылаются на примитивные тотемические представления, третьи видят в этом стремление запретить распространенные в те времена ритуалы идолопоклонничества. Возможно, главной целью для священников, составлявших Книгу Левит, было выработать кодекс поведения, который помог бы евреям сохранить их индивидуальность и целостность их религии от притягательного влияния окружающих культур.

И если это так, то священники своей цели достигли: отдельные главы Книги Левит явились основой законов правильного питания, которые стали особенно важны для евреев после вавилонского пленения. Эти законы были настолько сложными и жесткими, что запрещали набожному еврею есть вместе с неевреем, так как пища, приготовленная неевреем, могла не соответствовать нормам ритуальной чистоты.

И хотя многие продукты питания считались нечистыми, почему-то именно свинина стала воплощением нечистоты — возможно, оттого, что она была весьма распространенной пищей окружающих язычников, и отсутствие ее в питании евреев сразу бросалось в глаза.

Приведенные в Новом Завете споры по поводу чистоты, которые велись между Иисусом и его учениками, с одной стороны, и ортодоксальными евреями — с другой, можно, разумеется, понимать только в религиозном смысле: к гигиене они не имеют никакого отношения.

В Книге Левит указывается, как очиститься от греха, а также от нечистого. Грех — это нарушение запретов Бога, что влечет за собой отлучение от Бога. Так, Адам и Ева совершили «первородный грех», съев запретный плод. Очищение от греха в соответствии с предписанным ритуалом — это возвращение себя Богу, вновь слияние с ним воедино. Поэтому грешник должен искупить грех, произвести искупление.

Первосвященник может произвести искупление для всего народа с помощью определенного ритуала, проведенного в особый день:

«День очищения» — это перевод еврейского «Йом Киппур» («Yom Kippur»), Йом Киппур — это самый святой день в еврейском календаре, в течение которого соблюдается строгий пост («смиряйте души ваши»). Однако нет никаких сведений о том, что этот религиозный праздник соблюдался до вавилонского пленения.

Хотя День очищения стал праздноваться после вавилонского пленения, некоторые обряды, связанные с ним, должны быть действительно древними. Частью этого ритуала являлся выбор двух козлов:

Козел, на которого падал жребий для Господа, приносился в жертву как искупление за грехи народа. Другого козла отпускали в пустыню, и он нес с собой все эти грехи, поэтому наказание должно было пасть скорее на него, а не на народ Израиля. Так как второй козел спасался в пустыне и его не приносили в жертву, в Библии короля Якова он называется «козлом отпущения» («спасшимся козлом»). И этим словом стали называть того, кто безвинно страдает за чужие грехи.

Однако еврейское слово, которое в Библии короля Якова переводится как «козел отпущения», — это на самом деле Азазел (Azazel). В Исправленном стандартном переводе это слово не переводится и стих читается так: «И бросит Аарон об обоих козлах жребии: один жребий для Господа, а другой жребий для Азазела».

Азазел не упоминается в Библии больше нигде, кроме этой главы, но вполне вероятно, что это имя дьявола, обитающего, как считалось, в пустыне. Он мог изображаться злым духом, являющимся источником греха. И когда второго козла отправляли в пустыню, считалось, что грехи, которые он несет, возвращаются к своему источнику.

В более поздних преданиях уточняется, кто такой Азазел. Предполагалось, что это падший ангел, изгнанный с небес, ибо он не признал превосходства только что сотворенного человека.