Сосредоточенно пережёвывая, я думаю о том, что уже давно следовало поговорить с этим любвеобильным перцем, но каждый раз я пытаюсь поставить себя на место Алекс… Мне бы точно не понравилось такое вмешательство. А как же быть? Отпустить и… куда вывезет?

Наверное, я слишком долго молчу, да и, судя по хмурым мыслям, видок у меня наверняка не слишком доброжелательный.

— Ай, — очень вкрадчиво начинает Стеф, — а тебе н-не очень нравится, что Вадик дружит с Алькой, да? А п-почему? Он ведь х-хороший, да? Или ты что-то плохое про него знаешь? А расскажешь?

Я молча таращусь на взволнованную Стешку, пытаясь подобрать слова. Да какие слова-то? Скажи мне кто-то про Вадика плохое — да я все губы по зубам размажу! Но Алекс-то мне дороже!..

— А может, ты сама х-х-хотела с ним? — Стеф совсем переходит на шёпот, а в её глазах вина и страх. — А к-как же теперь?..

— Стоп! — я прижимаю подушечку пальца к губам сестрёнки. — Пока ты не напридумывала себе ещё что-нибудь почудней! Мы с Вадиком просто друзья. И, конечно, он хороший, а иначе я бы с ним не дружила. Просто… — О, господи, как же это непросто! — Понимаешь, Стеш, Вадик… он очень влюбчивый… и иногда ветреный в отношениях. Поэтому я немного волнуюсь за Алекс…

Как же — немного! Да этот чудо-пахарь уже задолжал мне пару миллионов нервных клеток!

— Но ведь наша Алька лучше других… Она такая умная и красивая!.. В неё же нельзя не влюбиться, п-правда? — Стеф почти уговаривает меня, а я… Разве я могу возразить?

— Правда, малышка. Думаю, с нашей Алекс у них всё будет по-другому. По-настоящему.

Стефания мгновенно повеселела и тут же на радостях выдала мне новость:

— А меня сегодня Игорь Козлобаев на свидание пригласил!

Что это ещё за Козладоев?

— Круто! А сколько ему лет? — я улыбаюсь изо всех сил.

— Шестнадцать, он из десятого класса, — Стеф закусывает нижнюю губу и становится похожей на маленькую девочку.

Хотя, о чём это я? Она и есть маленькая! И всю жизнь эту малявку кто-нибудь зазывает на свидание. Только раньше это были такие же писюны, как и она сама… Но этому козлу шестнадцать! Он чем собрался с ней заниматься на этом свидании?! Я должна на него посмотреть… Шестнадцать! Ужас!

Внезапно в мой ужас вторгается дверной звонок.

Алекс, томная и загадочная, вплывает в квартиру. Ломается и тянется, как кошка мартовская, глаза полупьяные, губы — будто насосом накачали.

— Айечка, — мурлычет Алекс, — а почему ты не рассказала своим сестрёнкам, что просила Вадика на тебе жениться?

Я морщусь от досады, глядя, как увлажняются глаза и начинают подрагивать губки Стефании. Наверняка в её красивой головке уже развернулась жесточайшая драма под названием «Жених моей глупой сестры». Но я не собираюсь потворствовать её буйному воображению.

— Это было деловое предложение. Тогда мне казалось, что это неплохой выход, — пожимаю плечами. — Вадику я доверяю, и мы с ним могли бы… А впрочем, какая теперь разница, ведь они с дядей Пашей всё равно отказались мне помочь. Ссыкуны.

— Я не поняла, так ты что, и за дядю Пашу замуж примерялась? — оторопела Алекс и с размаху плюхнулась своей немаленькой попой на хрупкую банкетку.

— А что такого? — я сочувственно покосилась на любимую Бабанину банкетку. — Для моих благородных целей возраст мужа вообще значения не имеет, я же его не варить собиралась.

— И как он отреагировал на твоё… хм… деловое предложение? — оживилась Алекс. — Нет, мне просто любопытно.

— Да как старая истеричка! Сказал, что снимет с себя ремень и всыплет мне по заднице.

— А ты? — хохочет Алекс и бьёт себя по коленкам.

— А я сказала, что если он не хочет зубами отплёвываться, то пусть для своих извращённых фантазий подыщет задницу поспокойнее.

— Айка, ты совершенно ненормальная! Павел Ильич — такой мужик серьёзный, мог ведь и оскорбиться…

— Был бы дурачком, может, и оскорбился бы, а поскольку он дядька серьёзный — знает, что у меня всё для дела. И понимает, что ни на его пожилые мощи, ни на жилплощадь я не претендую. Мне бы только свободы чуть побольше…

— Домик хочешь выкупить? — огорошила меня Алекс своей осведомлённостью. — А нам со Стешкой ты не собиралась об этом рассказать?

Разочарованный вздох я даже не скрываю, а желание укоротить язык одному не в меру болтливому оболтусу стало навязчивым.

— Я просто хотела сюрприз вам сделать… Ну… не получилось вот…

Стефания, сидевшая до этого тихо, как мышонок, и внимавшая каждому слову, аж подскочила на месте.

— У нас что, будет свой дом? А где? А большой? Ой, как здорово! А можно мы там кошечку заведём? И собачку…

В ответ мои губы сами образуют улыбку — приятно, когда в тебя так верят.

— Собачку, думаю, можно будет, а кошечки… Извини, Стеф, Ричи не слишком их жалует… Но нам бы для начала домик выкупить, я и так уже непозволительно долго его придерживаю. Но зато хоть цену немного сбила.

Алекс резко подскакивает с места, шагает мне навстречу и порывисто прижимает к себе. Я судорожно вздыхаю и замираю…

— Добытчица ты наша! Прости, что испортили тебе сюрприз. И на Вадьку тоже не обижайся, он ведь волнуется за тебя. Представляешь, у нас свидание, а он только о тебе и трындит.

— Дурачок, — я неловко отстраняюсь от Алекс и смущённо тру лоб. — Тоже мне, нашёл тему. Аль, ты только не думай…

— Да ты что, мне наоборот приятно, что он так беспокоится.

Я с сомнением взглянула на сестру и отстранилась ещё на шаг, пока она снова не протянула ко мне руки.

— Айка, я как подумаю, что ты всё это время одна… — голос Алекс дрогнул. — Да как ты вообще здесь справлялась? Такая маленькая…

Справа от меня всхлипнула Стефания и мне внезапно захотелось сбежать от них подальше… на улицу.

— Да я не одна… У меня же Ричард… И Бабаня… была. И Вадик вот… мне всегда помогал.

— Понятно, — хмыкнула Алекс. — Ну вот что, запомни, Айя, теперь у тебя есть мы, и тебе, хочешь не хочешь, а придётся делиться с нами обязанностями. Усекла?

— Да ты и так работаешь, а Стеф вон какие кулинарные шедевры нам стряпает. Девчонки, да мне правда легко! Вы только… — я со свистом вдыхаю воздух и прошу совсем тихо: — Только не уезжайте…

Девчонки вдруг резко срываются с места и набрасываются на меня со слезами, удушающими объятиями и поцелуями. Обещают никогда меня не покидать и беречь, и заботиться, и баловать. Закатив глаза к потолку, я думаю, что плафон в нашей кухоньке слишком старый и некрасивый. Если не забуду, завтра обязательно новый куплю. Однако мысли о плафоне разбиваются о грандиозную новость Алекс.

— Ещё раз и помедленнее, — прошу, заглядывая ей в глаза. Даже перестаю замечать тискающие меня руки.

— Мы с Вадиком решили пожениться, — с удовольствием повторяет Алекс. — И мы купим твой драгоценный домик!

Ох, это очень много новостей! Поженятся из-за дома? Или…

Я не могу спросить в лоб и оглядываюсь на младшенькую. Стефания запорхала ресницами и очень неуверенно улыбнулась. Кажется, на фоне наших странных разговоров у неё потерялась причинно-следственная связь.

— Аль, — пропищала она жалобно, — а ты любишь Вадика?

Стефания давно видит десятый сон, успокоенная тем, что мы с Алекс всё же нормальные люди и всё в нашей жизни по любви. Я же, в отличие от младшенькой, не столь наивна и неожиданный брак моей старшей сестры вызывает шквал вопросов.

— Что-то мамы давно нет, — Алекс, разместившись на моём диване зевает, почёсывается и всячески старается соскочить с животрепещущей темы.

Я же настроена живо трепетать, и чёрт с ней, с мамой — не заблудится.

— Аль, хватит мне зубы заговаривать, колись давай.

— Молчать, шаболда! — рявкнул на неё Ричи для пущего устрашения.

— Это ты молчи, а она пусть говорит.

— Говори, шаболда! — тут же исправился Ричард.