— Придурок, почему жребий не кинули?! — рычит на него Пал Ильич. — Я за каким тебя предупреждал?!
— Но так ведь интереснее, — обороняется придурок. — Павел Ильич, приз слишком ценный, так зачем людям упрощать задачу?
— Это не тебе, сука, решать! — далее следует сложный текст, что в переводе звучал бы: «За каким фаллосом тебе мозги и уши, совокуплять тебя по нотам!» — Твоя задача была проста — сделать, как я сказал. Ты сделал?
— Но я подумал…
— Думаю здесь я! А ты чётко выполняешь то, за что я тебе плачу.
— Извините, я хотел как лучше, чтобы конкуренция была жёстче и конкурс зрелищнее… Эти двое, считай, уже выбыли, — Гарик кивнул на двух околевших моржей в бассейне и состряпал покаянную физиономию.
Прищурившись, я изучаю жёсткий профиль Рябинина. Пал Ильич снова перешёл на витиеватый портовый сленг, но внезапно осекся, заметив меня, и нахмурился. И есть от чего…
Летом, когда открылся ресторан, я заезжала поглазеть на территорию. И фонтан, конечно, видела. Длинный шест-труба служил типа стеблем для одуванчика. А на самом верху труба разветвлялась на множество мелких трубочек, из которых во все стороны били струи воды, образуя шапку цветка. Но сейчас не сезон и это просто голый шест, а вместо одуванчика на самой вершине подвешены ключи от новенького кроссовера, припаркованного в десяти метрах от фонтана. Не то чтобы очень уж крутого, но всё же…
— И как водичка? — спрашиваю Рябинина, поглядывая в сторону бассейна.
— Ты туда не полезешь! — рявкает он зло, догадываясь о моих планах.
А вот это он зря сейчас сказал!..
9.9
Я прекрасно осознаю, что ключи от новенькой тачки — это жирный соблазнительный кусок сыра в опасной мышеловке, только вот эта самая опасность меня и заводит. Рябинин в ярости, но чтобы меня остановить, ему придётся отменить конкурс. А это, на минуточку, угроза репутации.
— Айка, ты совсем с ума сошла? В платье и на каблуках? — прыгает вокруг меня Вадик.
— Легко! А хотя… — думаю, что разгоряченные конкуренты наверняка превратят моё платье в блестящие лоскутки. А мне жалко, оно красивое. Выгибаюсь буквой «зю» и пытаюсь справиться с молнией.
— Я тебя не пущу, — это свирепствует Алекс. Даже смешно.
— Прости, «мамочка», забыла у тебя спросить.
— Айчик, ну н-не надо, з-заболеешь, — хнычет Стеф.
— Это вряд ли, малыш, я закалённая, — подмигиваю сестрёнке, прижимая пипку её носика, и продолжаю мучиться с молнией на платье, но никто не спешит мне помочь.
— Мелкая, не дури, я тебе такую же тачку куплю, — это снова Вадик.
— А ты дофига заработал, покупальщик? И вообще, Рябинин, я за честную конкуренцию, — бью себя кулаком в грудь. — И разве вы не хотели зрелищ?
— Цыплёнок против быков — то ещё зрелище, — ворчит Алекс. — Совсем без башни, дура.
— Ой, да замолчите вы все! — это нарисовалась мама с азартным блеском в пьяных глазах. — Айка, молодец! Может, выпьешь сперва?
Ура! Я победила молнию!
— Мам, я же не пью, — быстро сдёргиваю с себя платье, шокируя публику своей смелостью. Точно не формами.
Со всех сторон слышатся свист и улюлюканье, но я даже не обольщаюсь, что кто-то может всерьёз залипнуть на моё тщедушное тельце. Да и чёрные трусики-шортики в комплекте со скромным бюстгальтером не добавляют мне эротической привлекательности.
— Надень-ка вот, — нарушает своё тягостное молчание Рябинин-старший и протягивает мне тёмную футболку. До этой минуты он возвышался рядом безмолвным и укоризненным памятником.
— Чтобы не оскорблять Ваш эстетический вкус? Отлично подготовились, шеф, жаль водичку не нагрели, — футболку я все же напяливаю, в ней теплее.
Гарик тем временем умело разогревает толпу и заводит участников. Двоим дурачкам из первого заплыва пришлось выбраться из воды и занять стартовую полосу у бортика бассейна. Я тоже на старте, но особо не тороплюсь — пока присматриваюсь.
Внезапно и громко бабахают сразу несколько хлопушек и под сверкающим дождём серебристого конфетти полтора десятка нетрезвых мужиков с рёвом ломанулись в воду. Я же так и осталась стоять у бортика, наблюдая за безобразной свалкой.
Мой расчёт оказался верным — каждого, кто попытался взобраться по трубе, соперники неаккуратно сдергивают за ноги и тут же притапливают. Выглядит смешно и грустно. Началось водное побоище. А впрочем, этим дурням даже полезно — хоть согреются. Да и свадьба без драки — веселье на ветер! Правда, не очень понятно, как быть мне — ждать, пока они поубивают друг друга? Зрители вдруг превратились в кровожадных варваров, выкрикивая участникам совершенно дикие указания и рекомендации: «Топи козла!», «Гаси его!», «Двоечку давай!»… Эх, мне бы сейчас мои нунчаки, я бы быстро расчистила себе дорогу, но их со мной нет.
— Все планировалось по-другому, — бормочет над моей головой Рябинин, вцепившись ладонями в мои плечи. Это, наверное, чтобы я не вырвалась.
— Очевидно, что-то пошло не так, Пал Ильич… — я резко выпутываюсь из захвата и, сбросив туфли, шагаю на холодный каменный бортик. — Даже не пытайтесь меня остановить, — бросаю через плечо.
— Поостерегусь, — усмехается мне в спину Рябинин.
Ну, пошла!
Одновременно со мной в воду прыгают четверо крепких молодцов в костюмах. Оу, вот даже как! Я оглядываюсь на Рябинина, но тот невинно пожимает плечами, типа он не при делах. Да пофиг — в моей войне все средства хороши!
9.10
Бодрящий конкурс, однако. Вода не сказать чтоб слишком ледяная, но холодный ветер с лихвой компенсирует острые ощущения. Мышцы сводит, зубы стучат, и голова почему-то трясётся. Лишь на мгновение я жалею о своей выходке, но там, через несколько метров, вожделенный приз, и никаких сомнений, что ждёт он именно меня.
— Уважаемые участники! Мужчины! Рыцари! — горланит Гарик в невесть откуда взявшийся мегафон. — Среди вас хрупкая девушка! Призываю расчистить дорогу для юной леди и не создавать волну! Будьте джентльменами!
Да какие там джентльмены — приматы обезумевшие!
Несколько подмоченных бойцов всё же оглянулись на меня и, не обнаружив ничего выдающегося, вернулись в бой. Вот шла бы здесь обнажённая Алекс — другое дело, а тощая и посиневшая от холода малолетка никого не впечатляет.
Зато мужики в костюмах прут, как терминаторы — может, у них непромокаемый прикид? До бойни они добираются раньше меня, чему я несказанно рада. Я же не спешу приближаться — типа просто проплываю мимо. Похоже, у непромокаемых пиджаков особые указания — участников не обижать, но протоптать для меня коридор. Ага, наивные дяденьки — их там только и ждали.
Чёрт, а можно уже как-то быстрее мне помогать? У меня даже глаза замёрзли!
И вот окоченевшими глазами я наблюдаю, как один из костюмов пошёл ко дну — печалька. Но ждать больше некуда — иду в "морской бой". Заледеневшие уши ловят сигналы от группы поддержки: «Айка! Айка!» Правда, не все такие оптимистичные — надрывный возглас Стефании призывает срочно вернуться. И почему-то совсем близко гудит знакомый голос: «Давай, мелкая, шевелись!» Позади меня раздаётся всплеск, и я шевелю непослушной головой… Новобрачный при полном параде гребёт следом — на груди цветок, на морде — ярость. Ускоряюсь.
— Извините, — стучу по голой спине крайнего охотника за ключами, — позвольте мне пройти.
Оторопевший мужик послушно посторонился, но потерял бдительность и тут же получил в морду от соперника.
— Извините, — я проводила сочувственным взглядом поверженного бойца и осторожно двинулась дальше. — Простите, пожалуйста, разрешите, я пройду…
Пиджаки уже изрядно потрёпаны, но дело своё знают — трое стоят насмерть, один — насмерть плавает.
И вот он, жёсткий стебель одуванчика, лишь руку протянуть…
— Скрипка, твою ж мать! Даже не мечтай! — это мой одноклассник Шумов. — Мужики, не пускайте девку, эта мартышка за минуту взлетит наверх.