И как раз в тот момент, когда девушка растерянно озиралась по сторонам, ее окликнула одна из прохожих женщин:

— Узумаки? Узумаки Кушина, я ведь права?

Обернувшись на голос, Кушина увидела молодую женщину. На взгляд ей можно было дать около двадцати пяти лет. Одета в светлое сиреневое кимоно, легкий бамбуковый зонтик заботливо укрывает от солнца младенца в ее руках. Белые глаза и три нашитых на одежду камона в виде заключенного в круг языка пламени явно говорили о ее принадлежности к клану Хьюга. Отсутствие джуина на лбу намекало на принадлежность незнакомки к главной ветви клана.

— Добрый день. Да, вы правы, Хьюга-сан, — решила проявить нетипичную для себя вежливость Кушина, в надежде выяснить у женщины, не попадался ли той на глаза неуловимый мальчишка.

— Хо-хо! — загорелись нездоровым блеском глаза незнакомки. — Как неожиданно и приятно, что ты так быстро откликнулась на просьбу Микото-тян! Зови меня Нами. Ты, наверно, заблудилась? Ничего страшного. Дом Микото тут недалеко, пошли!

— Постой, я… — договорить Кушина не смогла, так как Хьюга быстро и ловко перехватила зонт, умудрившись даже не побеспокоить ребенка, и с неожиданной для своей комплекции силой дернула за руку Узумаки, ведя ту за собой.

Уже через несколько секунд они оказались перед ничем не примечательной калиткой, на заборе возле которой под изображением двухцветного веера красовалась короткая надпись.

Учиха Микото.

— Проходи, проходи! — весело тараторила Нами, едва ли не силком пропихивая Узумаки вперед. — Не стесняйся. Микото мы все равно не помешаем.

Не успела Кушина оглянуться, как оказалась на пороге дома, о котором буквально получасом ранее впервые услышала от Фугаку.

— О, сегодня же должны были прийти эти мелкие прохиндеи, — заметив две пары детской обуви в прихожей, сказала Нами. — Ладно, они нам не помешают. Микото! Я пришла! И Кушину с собой привела!

— Проходи, — получила Хьюга лаконичный ответ из глубин дома.

— Вот видишь, я же говорю, что мы не помешаем, — удовлетворенно сказала Нами. — Проходи, не стесняйся.

— Извините за вторжение, — рассеянно пробормотала Кушина, оглядываясь по сторонам.

С первого взгляда дом Микото производил впечатление уютного и ухоженного жилища: аккуратно развешанная одежда, чистые полы, заглушающий запахи новорожденного ребенка приятный цветочный аромат в воздухе, на стенах разнообразные картины. Но если приглядеться, то можно было заметить одну характерную и очень знакомую Кушине деталь. В этом доме не было мужчины.

Прожив с Цунаде несколько лет в большом поместье Сенджу, Кушина хорошо запомнила, во что превратился дом, пока у них подолгу не начал гостить Джирайя. Здесь случай не был таким запущенным, но все же заметным: покосилась дверь шкафа в прихожей, подпорчена влагой балка под потолком, затерты татами, разбухла от сырости оконная рама. Многое нуждалось в небольшом ремонте. Как раз таком, который был бы под силу одному человеку, а не требовал бригады строителей.

Ну, раз уж и в их с Цунаде доме появился мужчина, то когда-нибудь и здесь появится. Узумаки была более чем уверена, что старейшины клана не позволят Микото долго оставаться без мужа. После внутриклановой борьбы и двух Мировых войн Учиха нуждались в новых бойцах или хотя бы в поддержании численности уже имеющихся, а как решаются вопросы пополнения рода в древних кланах, Кушина отлично знала.

И все же Кушине было интересно, что заставило Микото не просто зачать ребенка от неизвестного шиноби, но и родить его. Более того, принять и воспитывать. Может, здесь все-таки замешана любовь? Тем более сложно представить, что кто-то способен надругаться над джонином.

Твердо вознамерившись поделикатнее все разузнать, Кушина последовала за Нами Хьюга вглубь дома.

— Кстати, Нами-сан, — решив, что особой вежливости Хьюга не ждет, более фамильярно обратилась к женщине Узумаки, — а тут поблизости много черноволосых мальчишек живет в возрасте от пяти до десяти лет?

— Откуда же мне знать? Это же квартал Учиха, а не Хьюга, — удивленно посмотрела на Кушину Нами, после чего, повысив голос, спросила: — Микото, ты не знаешь, у соседей твоих мальчишки возрастом до десяти лет есть?

— Имеются, — снова раздался короткий ответ из гостиной.

— А среди них нет никого особенного? — спросила Кушина, заходя в гостиную вместе с Нами. — С необычной чакрой или еще какого-нибудь… странного.

Как раз на этом слове Узумаки вошла в просторную светлую комнату, где ее взгляд сразу упал на сгрудившихся возле пеленального столика людей. Маленькая девчонка с темными, слегка фиолетовыми волосами, мурлыкая под нос какую-то песенку, меняла пеленки слабо возмущающемуся малышу. За ее действиями пристально, не мигая, наблюдала сидящая на татами у окна женщина примерно того же возраста, что и Нами Хьюга. Слабый ветерок, проникая через колыхающиеся светлые занавески на окнах, легонько трепал ее черные волосы, мягкий теплый свет падал на нее, придавая странный контраст отчужденному и холодному выражению лица женщины и ее темным одеждам. Чем-то она напоминала Фугаку, но Кушина отметила это только краем сознания.

Все ее внимание почти сразу же привлек мальчишка, сидящий подле Микото и тоже наблюдающий за возящейся с ребенком девчонкой.

— Ты! — невольно вскрикнула Узумаки, увидев этого поганца. — Нашла!

В тот же момент четыре пары глаз уставились на Кушину. Под этим взором девушка смущенно кашлянула и опустила руку, которой, сама того не заметив, указывала на мальчишку.

— Охеми, только не говори, что те крекеры ты украл, — укоризненно пробормотала фиолетововолосая девочка.

— Ничего подобного, Анко! — запротивился мальчик. — Бабуля Уручи сама мне их отдала, когда я зашел в Сембей Ятеншу и сказал, что хочу чего-нибудь подарить Микото-сан, — и, обращаясь к Кушине, он обиженно заявил: — Что бы вы там ни видели, я ничего не крал.

— Да не в этом дело! — недовольно поморщилась Узумаки, мучительно соображая, как объяснить свой интерес к пареньку. — У тебя странная чакра. Мне любопытно, почему она у тебя такая, поэтому я хотела с тобой поговорить, а ты все время убегал.

— Да, вроде, я ни от кого не убегал, — растерянно ответил мальчишка, смущенно вперив взгляд в пол. — А что за странная чакра? Это плохо?

— Это нормально, — холодно бросила Микото. — Не отвлекайся. Потом будешь вопросы задавать, когда время урока подойдет.

— Хорошо, Микото-сан, — с наигранной готовностью отозвался Охеми. — А вообще, вам стоило сразу сказать, что у вас северный кото, тогда мне не пришлось бы бегать за струнами два раза.

— Ты думаешь, если бы я разбиралась в разновидностях кото, то мне нужна была бы твоя помощь? — насмешливо поинтересовалась Учиха.

— Простите, Микото-сан, — склонил голову мальчик. — Я настроил струны, теперь нужно подобрать плектры под вас. Позвольте вашу руку.

Слушая этот диалог, Кушина невольно хмыкнула. Редко можно встретить таких воспитанных детей шиноби, если это, конечно, не девчонка из старого клана.

— Проходи пока на кухню, — пригласила Узумаки Нами. — Сейчас я разберусь с Хибакари, и мы поговорим.

— Хорошо, — согласилась девушка.

Проследовав к обеденному столу на кухне, Кушина продолжила наблюдать за Охеми краем глаза. Мальчишка, оказывается, до недавнего времени возился с широким двадцати четырех струнным кото. Сейчас же он сосредоточенно обмерял пальцы Микото, подгоняя под них бамбуковые кольца с плоскими лепестками, напоминающие кончики боевых когтей.

— Умеет играть на кото? — удивленно пробормотала себе под нос Узумаки, присаживаясь за стол.

Редкое умение для шиноби. Хотя родственники Кушины из клана Шиин почти все умеют играть на музыкальных инструментах. Но этот паренек на выходца из клана Шиин не похож. Однако в Конохе у разных родов ниндзя или отдельных шиноби существуют свои, самые разнообразные увлечения: кто-то оленей разводит, другие цветочный магазин содержат, третьи пишут эротические романы. Так что игра на кото — не такая уж и диковинка, если сравнивать с пристрастиями некоторых иных личностей.