— Ситуация могла сложиться так, что для Хирузена это был самый простой способ выиграть при данном стечении обстоятельств. И он оказался эффективным, не так ли? Корень — после смерти Данзо, да и до этого, Хирузен относился к этому подразделению Анбу насторожено. Когда погиб Шимура, встала необходимость реорганизовать Корень, однако это сложно сделать без самого Данзо. Был риск, что Корень просто распадется на мелкие, независимые ячейки, которые без единой организации могли принести очень много проблем Конохе. Для этого Хирузен поспособствовал твоему установлению на должности. Твоей настоящей задачей было не возглавить Корень, а вести его к медленному угасанию.

Шиноби неспешно кивнул, признавая некоторую логичность суждений собеседницы. Шимура Данзо не мнил себя бессмертным, но в своей организации не предусматривал никаких заместителей своей должности. И то, что такой заместитель появился и с этим согласились многие члены Корня можно рассматривать как довод в пользу теории Фузуки. Хирузен имел возможность этому поспособствовать.

— Кроме того, что была брошена тень на репутацию Корня, Хокаге добился пересмотра отношения шиноби Конохи к Орочимару. Похищение сына придало ему образ жертвы, а решение не обострять конфликт вернуло утраченный было при нападении на Шимуру флер благородства. Более того, он исцелил джинчурики, которую многие уже считали погибшей, и вернул ее деревне вместе с биджу. Это, конечно, не заставит всех забыть о его проступке, но вместе с былыми заслугами позволит улучшить подпорченную репутацию. А этого Хирузен добивается уже давно.

И вновь руководитель Корня вынужден был согласиться. Ему было известно о переписке между Хокаге и его опальным учеником во время действия санитарного перемирия. Так же ему было известно о подноготной инцидента, повлекшего бунт Орочимару и убийство им Данзо. Естественно, каковы бы ни были причины, побудившие Змея на совершенные им поступки, это не умаляет его вины. Преступление есть преступление. Но об этом Хокаге мог и забыть, когда речь идет о его лучшем ученике. И если о подобном просит дайме, которому крайне выгодна торговля со Страной Звука.

— Твои слова могут звучать логично, но у тебя нет доказательств, — подытожил глава Корня. — Хотя это не повод совсем о них забывать. Нужно учитывать данную теорию при планировании в будущем.

— Роспуск Корня положит конец всякому планированию.

— Приказ Хокаге обязателен к исполнению, но Корень никогда не был в его подчинении, — хмуро отозвался шиноби. — Я приложил уже слишком много усилий, чтобы переподчинить Анбу Не себе. Это было сложно, вся идеология Корня не предусматривает иного лидера, кроме Данзо. Я не хочу, чтобы мои усилия оказались потрачены впустую. Из-за Орочимару мне уже пришлось отказаться от желания стать Хокаге, получив шанс служить Конохе в должности не менее важной, я от него не готов отказаться. Придется Хирузену простить мою вольность.

— Хорошо. С Третьим Хокаге Конохе нужен Корень.

— Нужен, — кивнув, согласился с Фузуки шиноби. — Хирузену не всегда хватает решительности для того, чтобы сделать правильные шаги.

На мгновение губы шиноби скривились в ироничной усмешке. Совсем недавно и его решительности было мало. Он не понимал, что дереву для жизни и роста нужны не только обласканные светом листья, но и сокрытые во тьме корни. Пришлось пережить не лучшие моменты в жизни, чтобы подкорректировать свои жизненные принципы. И по прихоти судьбы Орочимару в этом был частично замешан. Его предательство и вскрывшиеся темные делишки резко контрастировали с безупречной репутацией. Благодаря методикам Белого Змея нынешний глава Корня в свое время чудом остался жив, но основа тех методик оказалась не самой красивой, выросшей на бесчеловечных опытах.

— Пусть подозрения Хирузена в пособничестве Орочимару недостаточно обоснованы, но нельзя отрицать, что из ситуации с операцией в Стране Звука Хокаге извлек определенные выгоды, — напомнила Фузуки. — Коноха слишком зависима от дайме, в отличие от Ивагакуре или Кумогакуре. С тех пор, как Орочимару перестал быть простым шиноби, отношения с ним феодалы более не считают компетенцией только Листа. И наши гордость и правила они не учитывают. Им важны свои кошельки и доходы, которые приносит торговля и сотрудничество со Страной Звука.

— У дайме всегда свое видение мира, — поморщившись, произнес шиноби. — Орочимару отлично этим пользуется. Сам факт появления санитарного перемирия говорит уже о многом. Но он пользуется не только дайме для достижения своих целей, но и нашими слабостями. Несмотря на окончание перемирия и богатство его страны он до сих пор умудряется сохранять ее нейтралитет. И остается нукенином. Но вскоре его благополучию может прийти конец. Крупная война может развязать нам руки, если мы успеем воспользоваться моментом. Даже дайме будет больше рад не торговать со Страной Звука, а владеть ей. Главное, правильно подать ему эту идею. Если же он ее не воспримет, то в его окружении можно найти более сговорчивых людей.

— Власть дайме в Стране Огня давно нуждается в контроле со стороны Конохи, — согласилась Фузуки. — Пример Стран Земли и Молнии явно показывает, что это выгодно всем. Да и Страна Звука тоже неплохой пример, когда единство власти укрепляет мощь страны.

— Сомневаюсь, что Хирузен согласится с такой позицией. На него мы вряд ли сможем повлиять, однако и в его окружении можно найти более сговорчивых людей.

— Убийство Хокаге — это…

— Я не говорю об убийстве, — оборвал на полуслове собеседницу шиноби. — Хокаге можно поменять и без этого. Тем более ситуация с Орочимару может нам в этом помочь. Есть достаточно кланов, которые с готовностью поверят твоим доводам о сговоре Хирузена с Рюсеем. Этим мы и воспользуемся.

Несколько секунд молча рассматривая собеседника сквозь узкие щели в маске, Фузуки медленно произнесла:

— Ты сильно поменялся. Возможно, время не только требует смены Хокаге, но и в Корне ты появился вовремя, Като Дан.

13 января 46 года от начала Эпохи Какурезато

Звук вспарываемого ударом кулака воздуха домчался до моих ушей позже, чем, собственно, сам кулак. Сам по себе этот факт не особо расстраивал, так как на слух я в своем оригинальном теле редко рассчитываю. Кецурьюган позволил заметить направление удара и приближение узкого женского кулачка. Вот только волна сжимаемого воздуха и достигнувший слуха звук хлопка явно говорили о том, что удар был произведен на скорости, превосходящей скорость распространения звука в атмосфере.

Увернуться мне это не помешало, но неприятный холодок по хребту все-таки пробежал: еще бы немного — и такой удар просто превратил бы пол моего тела в фарш. Мало того, противник на нем не остановился. Худощавое женское тело, провалившись вперед, должно было устремиться вслед за промахнувшимся по цели кулаком, но, нечеловеческие извернувшись, оно словно врезалось в невидимую стенку. Моя противница стремительно погасила инерцию неудачного выпада, ударив ногой о землю и впившись в грунт пятью рыжими хвостами, и вновь атаковала. На этот раз скорость удара была ниже, положение было не очень удобным, но, кроме острого нацелившегося мне в печень кулачка, на мое тело грозили обрушиться еще четыре хвоста.

Увернуться от подобного было сложновато, проще контратаковать, что я и сделал. Одежда на противнице из-за ее сверхзвуковых кульбитов знатно истрепалась и держалась на честном слове, так что пришлось захват делать за шею и стремительно приближающееся запястье. Аккуратно подставив ногу, мне оставалось лишь немного потянуть девушку, закрутив свое тело, чтобы она смачно врезалась в землю.

Инерцию броска противница снова погасила, грамотно совершив страховку: ударив всеми девятью хвостами о землю. Тучи грунта разлетелись во все стороны, а девушка вновь совершенно не по-человечески извернувшись, едва не врезала мне с ноги в подбородок. Этот удар был совершен из крайне неудобной позиции, так что его я рискнул принять на блок, применив Гэмбу. Черное марево водяного тумана в сиянии активированного Шичи Тенкохо было заметно слабо, но сработало безупречно. Краем глаза успеваю заметить, как капельки воды сформировали некое подобие черепашьего панциря вокруг моего предплечья за доли секунды до столкновения с босой девчачьей стопой. От мощного удара водяная пленочка деформировалась пошла волнами, поглощая вложенную в атаку силу.