— Да разве человек стал бы жить с этой дрянью в себе, — ткнув пальцем в паразитического моллюска, с усмешкой спросил Забуза. — Да уж лучше сдохнуть, Теруми.

— Да, ты прав, — злорадно оскалившись, охотно ответила Мей. — Уж лучше сдохнуть и остаться человеком, чем убивать своего друга и кучу одноклассников на экзамене, не так ли, Момочи?

Лицо парня перед Теруми быстро окаменело, с его губ сползла усмешка, а карие глаза угрожающе потемнели. Вокруг Забузы на миг словно сам воздух налился тенью, но это быстро прошло.

— Забудем об этом, — коротко произнес Момочи, поднимаясь на ноги. — Ты скажи лучше, какого демона здесь одна делаешь? Если уж таскаешься вне отведенных кварталов, то бери с собой своего Юки. Этот тип скользкий, как угорь. С ним Фугецу тебя бы не тронула.

— Сюда я хотела прийти одна, — буркнула Мей, вставая с колен.

— Куда «сюда»? В Мемориальный парк? На кой он тебе сдался? Для твоего клана здесь места не нашлось.

— Это памятник всем погибшим шиноби Киригакуре, — упрямо ответила девушка. — Иных мемориалов нет, значит, и для Теруми тут есть место, что бы вы там не думали!

— Как скажешь. Твои заскоки — твои проблемы. Если нравится унижаться при любом удобном случае, то лучше обращайся ко мне, а не жди встречи с какой-нибудь очередной Хозуки.

— Иди к демонам, придурок!

— Я и сам демон, придумай что-нибудь поумнее.

— Демон не пришел бы в Мемориальный парк, — сердито заметила Теруми. — Я часто тебя тут вижу.

— Так, значит, ты еще и не обучаемая, Теруми, раз постоянно сюда лезешь.

— Однажды этот парк будет доступен для всех, — вновь упрямо ответила Мей, решительно зашагав к мысу, на котором в тумане угадывался силуэт мемориала. — Однажды все поменяется!

Наверное, с минуту она шла молча и слышала лишь звуки своих шагов и шагов Забузы за спиной.

— Да, однажды все поменяется, Теруми, — внезапно раздался позади хриплый голос Забузы. — Этот твой Юки был до противного прав. Мы и правда похожи. Ты и я.

___________________________________________

В этом году из описания выпал праздник, Тайги-мацури. Однако, несмотря на это и идущую войну, он отмечался в Отомуре примерно так https://vk.com/haleg_chudo?z=photo-157403247_457239214%2Falbum-157403247_253159688

30 апреля 49 года от начала Эпохи Какурезато

Ажурное плетеное кресло подо мной ощутимо тряхнуло, заставляя вернуться к реальности из мира снов. До ушей сразу же донесся шум ветра и гул молотящих по воздуху пропеллеров. Потянувшись и выглянув в квадратный иллюминатор, я увидел только блеклую синеву неба и обмотанные жилами кабелей стойки крыльев. Тонкая преграда фюзеляжа из фанеры благодаря пробковому изоляционному слою неплохо глушила забортные шумы, но все-таки справлялась с этим не идеально.

— Вы проснулись, Рюджин-сама? — обратилась ко мне обладательница глубокого женского голоса. — Кормчий сообщил, что вскоре мы будем у пункта назначения.

Я обернулся на голос, перед моим взором предстала сидящая в точно таком же, как у меня, плетеном кресле девушка. Юная особа была одета в предельно простое кимоно из плотной ткани неярких цветов. Черные волосы были собраны в аккуратную прическу, обрамляя светлое лицо, на котором взгляд цеплялся за три словно вытатуированные линии и разноцветные глаза. Взор этих зеленого и желтого цветов очей на секунду скользнул по моему лицу, после чего вновь устремился к книге, за чтением которой девушка коротала путь.

— Хорошо, — еще раз потянувшись, ответил я.

Спать в жестком кресле, при создании которого думали в первую очередь не о комфорте, а о легкости, было совершенно неудобно.

— Смотрю, тебе приглянулось человеческое творчество, Мататаби, — заметил я, снова посмотрев на книгу в руках девушки.

Этот томик в скромной бирюзового цвета обложке, на которой не было даже намека на иллюстрации, лишь написанное новыми буквами название и псевдоним автора, был мне знаком. «Рай флирта» уже успели перевести на диалект, используя новый алфавит и реформированную лексику Страны Звука. Что и не удивительно, учитывая популярность данного произведения. Не думал, что оно и биджу приглянется.

— Я уже долгое время наблюдаю за людьми, за их жизнью. И делаю это с первых рядов, — аккуратно заложив страницу закладкой, ответила Мататаби, снова взглянув на меня. — Но я все равно понимала не все, что творится в их душе. Меня давно интересовали тонкости описанных здесь, — биджу погладила книгу узкой ладонью, украшенной длинными острыми ногтями, — чувств и переживаний. Мне сказали, что никто, кроме этого автора, не раскрывал прежде эти эмоции с такой ясностью и притягательностью. Пока мне нравится.

— Рад за тебя, — только и оставалось сказать мне.

Мататаби, его заключенная в человеческий организм половина чакры, жил в Стране Звука без малого год. Ровно с тех пор, как произошло нападение Ивы на форпост Кумо, в котором на тот момент находилась Нии Югито. У меня в образе Увабами было достаточно времени, чтобы изучить вживе Текко Фуин. Вкупе со знаниями, полученными через Третьего Эя, и со специалистами клана Узумаки разобраться в печати Облака для их джинчурики удалось вполне неплохо. А вот составить технику для биджу, чтобы из нее вырваться хотя бы частично — это уже была далеко не тривиальная задача. Однако с ней тоже удалось справиться, использовав принцип теневого клонирования, при котором в числе прочего чакра создающего технику разделяется пополам.

Освоить эту технику Мататаби помог Чомей, через которого я с Двухвостым и вел все переговоры. Достигнув определенного взаимопонимания, нам осталось лишь дождаться подходящего случая, чтобы осуществить побег Ниби и ее укрытие в человеческом теле в Стране Звука. В мае прошлого года этот случай подвернулся, и вот теперь в моем распоряжении уже три биджу. Пусть два из них не полностью, но и так результат вполне неплохой.

— Наблюдаю посадочную площадку, — предупредил сидящий у штурвала шиноби, которого Мататаби уважительно именовала кормчим. — Начинаю снижение. Ха… Надеюсь, все пройдет гладко.

Пост за единственным штурвалом занимал один из Чиноике, он неплохо освоил клановое додзюцу, так что видел пункт назначения издали. Я также активировал кецурьюган, чтобы убедиться в правильности расчетов пилота. Тот, вроде, не ошибся. Впереди внизу виднелись башни Роурана. И возле него, среди дюн, была расчищена и выровнена длинная полоса для посадки нашего аэроплана.

Это был первый такой дальний и продолжительный полет третьего опытного биплана, на котором ученые Страны Звука отрабатывали технологии динамического полета. Сутки в воздухе на высоте около пяти километров из Отогакуре в Роуран. За это время уже трижды должна была смениться вахтенная смена на нашем воздушном судне, которая состояла аж из пяти шиноби каждая. Один, естественно, за приборами управления, а еще четыре занимались контролем двигателей и энергетической системой.

«Иканобори» был летающей лабораторией и по уму не предназначался для межконтинентальных перевозок пассажиров, но он показался мне наиболее удобным транспортом в Роуран для моих спутников. Сам-то я мог пережить Тенсо или даже просто вырастить себе тело в Роуране и переместить в него сознание с помощью техники Замены, но подобное дано далеко не всем. Поэтому мы и провели сутки в небесах, заключенные в гигантский, по местным меркам, летательный аппарат тяжелее воздуха.

Наш аэроплан был аж двадцать метров длиной, с размахом крыльев чуть больше тридцати. Каркас из алюминиевого сплава, все остальное, по большому счету, создано с помощью Мокутона. Более половины длины занимал хвостовой отсек, в котором хранились пополняемые из печатей баллоны с водородом. Еще и туалет там имелся небольшой. Для людей оставался лишь салон пять на полтора метра в среднем, и то часть этого пространства была занята различными установками. Например, приборы управления в носовой части включали не только штурвал, но и свиток с печатью для управления чакро-составляющей двигателей. Там же громоздились ящики с запасными частями и водородные топливные элементы, дающие энергию для четырех двигателей на крыльях, которые крутили большие лопасти винтов.