Эл, слегка успокоившись, покинула свою кровать и аккуратно расположилась в постели Рэми. Та всегда спала у стены, тем самым заранее освободив местечко для Элеттры. Эл окончательно расслабилась, когда Рэми легла на другой бок, лицом к ней, и обняла одной рукой ее талию.
Именно в такие моменты Элеттра ценила дружбу с Рэмисентой больше всего.
Рэмисента появилась в «Греджерс» в девятом классе. Уверенной походкой она шла рядом с Голди Маркс, та ей что-то вещала, а все остальные ученицы приковали к ней свой взгляд.
– Новенькая? – удивилась Джел.
– Рэмисента Арлиц. Переехала в Глэнстоун два месяца назад. Это все, что я о ней знаю, – протараторила Никки.
Рэмисента смотрела на всех надменно, оценивала каждого, кто попадался на ее пути. Заметно, что девушка перекочевала из другой элитной школы, и теперь она сравнивала «Греджерс» и ее обитателей с тем местом, где она провела большую часть жизни.
– Самоуверенная, – подметила Калли.
– Слишком самоуверенная, – подключилась к обсуждению Элеттра, что стояла неподалеку от четверки. – За это ее здесь быстро сожрут.
– И ты откусишь от нее первый кусок, Элеттра, – хладнокровно произнесла Диана.
Элеттре очень хотелось ответить на колкий комментарий Брандт, но все же она решила промолчать. Какой смысл что-либо говорить, если свита Дианы разнесет ее за свою королеву в пух и прах?
Спустя некоторое время Элеттра помчалась в свою комнату. Ее стискивало дурное предчувствие. Войдя в комнату, она поняла, что чутье ее не подвело. Новенькая вовсю хозяйничала в ее обители, раскладывала свои вещи.
– Тебя сюда поселили?
– И тебе привет. Я Рэми. И да, меня сюда поселили. А ты что, против?
Эл вышла из комнаты, ничего не ответив.
– Понятно, – усмехнулась Рэми и продолжила располагаться на новом месте.
– Миссис Маркс, мой отец ведь договорился, чтобы ко мне никого не подселяли!
Кинг напала на директрису прямо у ее кабинета.
– Элеттра, повторяю еще раз: у нас больше нет свободных комнат. Где вы мне прикажете разместить новую ученицу?
– У Мессалины и Индии самая большая комната.
– Я понимаю, что вы цените уединение, но я не собираюсь из-за вас стеснять девочек.
Элеттра лишь недовольно фыркнула в ответ.
– Элеттра, скажите, у вас есть подруги?
– При чем здесь это?
– Я заметила, что вы почти ни с кем не общаетесь, ведете замкнутый образ жизни. Так нельзя.
– Миссис Маркс, меня вполне устраивает мой образ жизни.
– Я верю. Но мне кажется, что появление Рэмисенты изменит вашу жизнь к лучшему. Вы обретете настоящую дружбу. Как у Дианы с ее девочками, – улыбнулась Голди.
Услышав ее имя, Элеттра тут же почувствовала горечь во рту. Настолько Диана была ей неприятна. Также Элеттре было больно осознавать, что Маркс больше не пойдет ей на уступки. Кинг вынуждена теперь делить комнату с Арлиц. Она лишилась своей любимой, самой ценной привилегии.
Когда Элеттра вернулась в свои покои, Рэмисента уже закончила раскладывать вещи. Теперь ее рыжеволосая соседка сидела на кровати и активно с кем-то переписывалась в телефоне. Элеттра осмотрела комнату, свое маленькое убежище, которое больше не принадлежало ей. Новые вещи, новые запахи, новое потрясение. Ей больше негде скрыться. Это осознание выворачивало ее душу наизнанку.
– Тебе не понадобится столько косметики. Нам запрещают яркий макияж, – сказала Элеттра, взглянув на комод Рэми, что весь был заставлен девчоночьими прибамбасами.
– Спасибо, что просветила, но я уже ознакомилась с правилами школы.
– …Ты заставила весь комод.
– И что? Это же мой комод. Почему тебя это так заботит?
– Ты организовала пылесборник! Комод – твой, а комната – общая. Я не собираюсь дышать пылью!
– М-да… – Рэми оценивающе посмотрела на свою соседку. – Диана была права. Ты действительно заносчивая, невыносимая особа.
Опять Диана! Опять, черт возьми, она! Да сколько можно уже? Элеттре хотелось кричать от дикой несправедливости. Диана – огромный астероид, что вечно маячит у нее на пути, предрекая неминуемое столкновение.
– А что еще она сказала обо мне? – вдруг поинтересовалась Элеттра.
– Диана предупредила меня, что с тобой всегда надо быть начеку.
– …В этом она права.
Рэмисента резко свесила ноги с кровати, точно была готова сорваться и кинуться на Кинг.
– Элеттра, мне наплевать на то, что ты не хочешь делить со мной комнату. Я останусь здесь. Либо смирись, либо готовься узнать, на что я способна, когда кто-то появляется на моем пути.
Новый враг…
Элеттра ни словом больше не обмолвилась с Рэми. Она старалась ее игнорировать, делать вид, что та абсолютно ничего не поменяла в ее жизни. Конечно, ей с великим трудом это удавалось. Элетт-ра любила свое одиночество, она была искренне предана ему. Ей комфортно жилось за бетонными стенами, что она выстроила вокруг своей души. Ее считали нелюдимой, называли Снежной королевой. Элеттра всех отталкивала своим холодом. Она неспособна дружить, заботиться о ком-то, помогать кому-то, любить кого-то, кроме себя. Так считали все ученицы «Греджерс».
– Мама!
Элеттра вновь проснулась из-за жуткого сна, в котором ее мать, как всегда, с улыбкой наблюдала, как та тонет.
– Черт возьми! Ты чего кричишь?! – ворчала Рэмисента.
Дрожь снова овладела Элеттрой. Девушка сидела на кровати, глядела во тьму, прерывисто дышала и тряслась.
– Элеттра, что с тобой? – испугалась Арлиц.
– …Ничего.
Эл вскочила с кровати и выбежала из комнаты. Рэми, совершенно ничего не понимая, последовала за ней. Арлиц застала Элеттру в коридоре. Та смотрела в окно, обняв себя дрожащими руками.
– И часто тебе снятся кошмары?
– …Оставь меня.
– Не могу. Ты меня разбудила, теперь я до самого утра не буду спать, – Рэмисента подошла к Эл. – Что тебе приснилось?
– Это не твое дело!
Элеттра поспешила вернуться в комнату. Рэми едва удавалось сопротивляться бурному желанию сорваться и как следует накричать на свою чокнутую соседку. Обычно она легко находила общий язык с кем угодно, но с Элеттрой Кинг дела обстояли иначе. Она невероятно сложный человек. Стоит ли в ней копаться? Рэмисента поймала себя на мысли, что Эл имеет сходство с древним артефактом: дотронуться до него, в жизнь ворвется разрушительное проклятье.
Но Рэми была не из пугливых. Поэтому, вернувшись в комнату, она продолжила свой допрос:
– Ты кричала: «Мама». Ты явно была напугана, – задумчиво сказала она.
– Ты отстанешь от меня или нет? – сонным голосом спросила Элеттра.
– Нет. Я хочу разобраться. У тебя проблемы с матерью? Она тебя бьет? Унижает всячески?
Терпение Кинг кончилось.
– Не смей говорить про мою мать! Ты ничего не знаешь!
– Вот именно! Я ничего не знаю. Расскажи мне, что с тобой происходит. Мне станет яснее, а тебе легче.
Элеттра легла лицом к стене, положив подушку на голову. Рэмисента опомнилась. Скорее всего, она в самом деле перестаралась…
– Прости… Моя мама – психотерапевт, и я, кажется, заразилась от нее привычкой копаться в людских мозгах. Ты права, твои проблемы меня не касаются. Я всего лишь хотела помочь, но, как выяснилось, помогать людям – не мое призвание…
Рэмисента, извиняясь за свою назойливость, даже не заметила, как Кинг убрала подушку с головы и повернулась к ней.
– Риннон Арлиц… Как же я сразу не догадалась?
– Ты смотрела передачи с моей мамой?
– Да, довольно часто. Они иногда помогали мне. Твоя мама – удивительная женщина. Такая рассудительная, спокойная, все раскладывает по полочкам… Мой любимый выпуск про депрессию.
Элеттра внезапно вспомнила, как ее психотерапевт рекомендовал смотреть «Разговор с душой», ту самую передачу, ведущей которой и была мать Рэми, знаменитый психотерапевт – Риннон Арлиц. Многие специалисты ориентировались на Риннон. Благодаря своим оригинальным методикам она творила чудеса с покалеченными человеческими душами.
