– И как долго ты будешь избегать меня? – спросила Никки, выследив Диану.

– Никки, не порть мне настроение своим присутствием.

– Я уже сотню раз извинилась перед тобой! Что я еще должна сделать?

– Твои извинения – это пустые слова. Ты всегда думаешь только о себе, – заявила Диана.

– Только о себе?! Да я всегда все делаю ради других, напрочь забыв о себе! Я свозила вас на Ориан, чтобы вы хоть немного отвлеклись от своих проблем. Я чуть не убила Марийону, чтобы спасти вас. Я храню все ваши секреты, и вы знаете, как мне тяжело это делать! Мое кредо – болтать без умолку! Я из кожи вон лезу, чтобы всем угодить, быть полезной, потому что… потому что мне кажется, что во мне больше нет ничего, что может понравиться людям.

Никки расплакалась. В этот момент мимо нее и Дианы проходила Кармэл, держа за руку Гаспара. Мать не придала никакого значения увиденному. Слезы дочери не заставили вздрогнуть ее хладнокровное сердце. Никки проводила печальным взглядом счастливую парочку и после разрыдалась еще сильнее. Безразличие матери вонзилось острием в ее изломанную, ранимую душу.

– …Ты думаешь, я сбежала к Арджи, чтобы просто развлечься? Я хотела сделать ему приятное. Каждый раз я рискую своей шкурой ради него, чтобы показать, как я люблю его, чтобы окружить его вниманием и заботой, как умею… Но ему наплевать на все это.

– С чего ты взяла, что Арджи наплевать?

– Я это вижу. Чувствую. Он обнимает меня, целует не из-за желания, а из-за банального одолжения.

– Никки… я погорячилась. Ты – хороший человек, и я люблю тебя такую, какая ты есть. А насчет Арджи не загоняйся. Ты ему нравишься, это определенно так. Ты просто серьезно влюбилась и очень боишься потерять его. Тебе сейчас все кажется подозрительным и хрупким. Запомни, Никки, таких, как ты, не бросают. Из-за таких, как ты, парни прыгают с крыши, если им не удалось заполучить твое внимание.

– Вранье, – улыбнулась Никки.

– Посмотри на вон того официанта, – Диана указала на паренька, что уже минут пять таращился на Никки, позабыв о своих служебных обязанностях. – Если ты ему не улыбнешься, он вскроет себе вены десертным ножом.

Настроение Никки улучшилось по щелчку. Она вновь надела маску вечно веселой, саркастичной дурнушки, за которой отлично можно было скрыть свою гнетущую печаль.

– Мэйджа, ты сама все организовала? – спросила Аннемари.

– Да. Целый месяц готовилась.

– Ты превзошла саму себя.

– Спасибо, – Мэйджа расплылась в улыбке. Сколько же усилий она приложила, чтобы добиться положительной оценки от своей старой подруги.

– А где Бенни?

– В «ВэстКонтерлэй». Спенсер воспротивился тому, чтобы Бенни пропустил учебу ради дня рождения сестры.

– Суровый у тебя муженек, – сказала Кармэл.

– Невыносимый, – подтвердила Мэйджа, отхлебнув вина.

– Риннон, присоединяйся к нам, не бойся, – Йера окликнула Риннон Арлиц. – Это с виду мы такие гиены, на самом же деле мы довольно милые дамочки.

Подруги одновременно хихикнули. Риннон скромно пристроилась к компании.

– Как же быстро выросли наши девочки, – вздохнула Аннемари Брандт. – И как стремительно мы постарели. Кажется, совсем недавно мы с вами отмечали свое шестнадцатилетие.

– О, я до сих пор не могу забыть твой шестнадцатый день рождения, – сказала Кармэл. – Я тогда лишилась девственности с каким-то хиппи, который принес травку на твою тусовку.

– Вы вместе учились? – удивилась Риннон.

– Да, в «Греджерс», – ответила Йера. – Аннемари и Мэйджа были одноклассницами, Кармэл на год старше, а я на три младше.

– Еще с нами училась Аврора, мать Элеттры Кинг. Она была нашей королевой, – добавила Мэйджа.

– Ох, Аврора… – печально промолвила Аннемари. – Никак не могу смириться с тем, что ее больше нет. Я ее очень любила.

– Мы все ее любили, – сказала Йера. – Все девчонки равнялись на нее. Да уж… Не зря говорят: «Кто ярче всех горит, тот быстрее всех сгорает»… Очень жаль Аврору.

Талию Кармэл обхватили мускулистые руки ее возлюбленного. Та выгнулась как кошка и обмякла в его объятиях.

– Дорогая, жду тебя на танцполе, – сказал Гаспар, а после поцеловал свою даму в ухо и удалился.

– Это твой парень? – спросила Риннон.

– Да, Гаспар Скардино, – не отводя взгляда от попки своего кавалера, ответила Кармэл.

– Сколько ему лет? – задала вопрос Аннемари.

– Недавно исполнилось тридцать.

– Кармэл, где ты находишь таких красавчиков? – не удержалась от вопроса Йера.

– Неужели вы думаете, что я раскрою вам все свои тайны? Ну уж нет.

– Дилэйн, годы идут, а ты все не меняешься, – засмеялась Мэйджа.

– Да, я все так же молода и сексуальна. Поэтому все красавчики мира падают к моим ногам. Ладно, пойду танцевать. Не захлебнитесь слюной, старушки!

Спенсер с важным видом обходил столы, которые на некоторое время покинули гости, – кто-то вышел на улицу, кто-то захотел потанцевать, – и незаметно забирал неоткрытые и почти полные бутылки вина и шампанского. Никто не обратил на него внимания, за исключением дочери. Калли подбежала к отцу и уставилась на него, транслируя презрение и негодование.

– Папа, что ты делаешь?

– Закрытые бутылки можно вернуть в магазин, а то, что уже начато, я поставлю в домашний бар. Гости уже и так нехило нахлестались.

– Положи на место! Это не принадлежит тебе!

Спенсер лишь ухмыльнулся и пошел в сторону своего кабинета. Калли не собиралась сдаваться.

– Ты не слышал, что я сказала?!

– Ты как со мной разговариваешь? Что, взрослой себя почувствовала?

– Папа, это мой день, мой праздник! Умоляю тебя, верни все, что ты забрал!

А в этот момент тот самый официант, что строил глазки Никки, вновь засмотрелся на обворожительную блондинку и опрокинул поднос с двумя бокалами игристого на Элеттру, сидевшую за столом, который тот обслуживал.

– Прошу прощения! Я не хотел…

– Еще бы ты хотел, гоблин криворукий! – Элетт-ра, прижав салфетки к платью, насквозь пропитанному спиртным, помчалась в уборную.

– Эл, помощь нужна? – крикнула вслед Рэмисента.

– Сама справлюсь!

Проходя мимо кабинета хозяина дома, Элеттра остановилась. За дверью шел ожесточенный спор.

– Ты же знаешь, в каком мы сейчас положении! Твоя мать, дура безрассудная, потратила бешеные деньги на этот никому не нужный пир. Даже со мной не посоветовалась! Я из-за вас по уши в дерьме!

– Из-за нас?!

– А из-за кого же еще? Я потратил столько бабла, покупая вам дорогие шмотки, катая вас по всему свету! Я разорился из-за того, что вечно потакал вашим прихотям!

– Спасибо, папочка! Обвинение во всех смертных грехах – лучший подарок на мой день рождения!

Элеттра понеслась к подруге, едва не сбив по дороге несколько официантов.

– Ну что, спасла платье? – спросила Рэмисента.

– Да плевать на платье! Я тут такое узнала!

– Ну?

– Спенсер Лаффэрти – банкрот, – шепотом ответила Элеттра.

– Чушь…

– Клянусь! Я слышала разговор Спенсера и Калли. Посмотри, какая она разъяренная, – Эл указала на Калли, что выскочила в холл в растрепанных чувствах.

– Но зачем тогда они закатили такой праздник?

– Лаффэрти сделает все что угодно, лишь бы скрыть свое плачевное положение.

– Обалдеть…

– А ты говорила, что мы зря пришли. У меня теперь не только хорошее настроение, но и козырь, – хищно улыбнулась Элеттра.

Калли не знала, каким богам молиться, чтобы этот вечер поскорее закончился. Она боролась с нестерпимым желанием запереться в своей комнате, упасть на пол и прорыдать до самого утра. Калли пробежалась глазами по холлу. Казалось, что все, кто пришел отметить с ней ее день рождения, уже давно забыли о ней и о ее празднике и просто развлекались сами по себе, опустошая тарелки и засыпая от нудной музыки. Атмосфера была до жути скучная, даже на похоронах больше динамики, что уж скрывать.

Вдруг взгляд Калли замер на молодом человеке, что стоял у дверей и отчаянно искал знакомое лицо.