В этой плоскости общения все безопасно и хорошо.

Здесь он снова друг моего отца, который иногда делает дорогие подарки просто потому, что ему это приятно и совсем ничего не стоит. А я просто маленькая Сумасшедшая Алиса, которой льстить внимание взрослого успешного мужика.

Я знаю, что Бармаглот снова живет с женой. Мама только думает, что сказать об этом как бы между прочим, когда мы закупаемся продуктами сразу на две семьи — это ни разу не заметная «случайность». Даже не знаю, сколько должно пройти времени, прежде чем она забудет, что видела, как ее маленькая милая дочь целовалась с женатым мужиком, пока новый парень этой дочери вовсю корчил классного мужика перед его папой, а жена женатика в это время рыдала где-то в кусах, потому что видела, как ее муж пялится на малолетку.

Даже для моей безумной головы это слишком крутой и непонятный винегрет.

И страшно думать, какие эпитеты придумала бы мать для меня непутевой, если бы узнала, что после обещания держаться от Марка подальше, я пригласила его в свою квартиру и делала много вещей, которые нельзя делать с женатым мужчиной.

— Был тяжелый день? — спрашивает Андрей, когда заезжает за мной и по дороге до моего дома на меня нападает странная меланхолия. — Не помню даже, когда ты в последний раз так долго молчала.

— Намекаешь, что я слишком болтлива? — хмурюсь, как будто правда рассержена.

Март выжидает пару минут, видимо, оценивая, злюсь я на самом деле или просто валяю дурака. Так что приходится исправлять свой «косяк» и тянуться к нему, чтобы громко чмокнуть в щеку. В последнее время он их бреет почти на чисто, и мне почему-то так даже больше нравится, хоть раньше мне всегда нравилось чувствовать покалывание на губах от его колючек.

Только после этого маневра замечаю, что снова не пристегнулась.

— Иногда мне хочется, чтобы ты не была такой… хорошей актрисой, — нервно посмеивается Андрей.

— Кто же тогда будет изображать Самую лучшую женщину твоей жизни? — тут же снова «играю» я.

Мне нравится наблюдать за его реакциями.

За тем, как перестает думать о работе, о своей гипер-проблемной сестре, а вспоминает, что когда мы рядом, то в плоскости пересечения наших орбит не должно быть посторонних космических тел. Чтобы не произошел разрушительный взрыв.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дома, пока Андрей делает себе кофе, я быстро переодеваюсь — на прошлой неделе повезло отхватить брендовое платье просто за смешные деньги. Не из новой коллекции (мягко говоря), но зато в маленьком размере и сшитое явно на девушку с эффектной грудью.

И туфли в пару к нему, правда, после моей небольшой реставрации, но так они стали даже лучше.

Пять минут на экспресс-макияж и еще столько же на прическу.

Когда выхожу к Андрею при всем параде, он слишком быстро проглатывает еще горячий кофе, и с минуту пытается одновременно выдохнуть, вдохнуть, не ругаться и не упускать меня из виду, словно я какое-то приведение.

— Наверное, это можно считать комплиментом, — не могу удержаться, чтобы его не поддеть.

Мой Март молча и очень энергично кивает, а потом налетает на меня, оттесняя к дальней стене.

— Может, ну его — это ресторан? — шепчет куда-то мне на ухо, одновременно шаря ладонью по боку в поисках молнии.

— Эй! — Я несильно, но настойчиво его отталкиваю. — Не для того твоя женщина наряжалась, чтобы теперь все это не увидел мир!

На самом деле, мне абсолютно все равно, увидит мир мое платье с распродажи или нет.

Просто в последнее время мы оба так много работаем, что чаще просто приезжаем с ночёвкой в гости друг к другу. А мне хочется хотя бы иногда появляться на людях с моим классным красавчиком.

Несвойственное желание для девочки-домоседки, которая из всех развлечений больше всего любит гоняться за скидками вместе с лучшей подругой и учиться в ютубе как вязать носки, готовить, играть на синтезаторе и еще целой куче странных вещей.

Но думать, откуда во мне эта тяга делать нам «красиво и ярко» — я не хочу.

Возможно, прорезывание вкуса к красивой жизни — еще один этап моего взросления.

— Тогда по пути в ресторан придется заехать в магазин сельхоз товаров, — ворчит Андрей, выразительно пряча руки за спину.

— Собираешься купить веревку и придушить Динамщицу? — Я поправляю прическу и иду в прихожую, чтобы накинуть сверху пальто.

— Вообще думал взять большой кусок какой-то технической ткани и завернуть тебя в него, чтобы никто не глазел, но веревка для Динамщицы — это прямо отличная мысль…

Он становится у меня за спиной и в зеркале его взгляд намекает, что в подтексте его слов абсолютно точно нет ни одной приличной сцены.

И это очень приятно.



В итальянском ресторане, куда меня привозит Андрей, просто чудесно.

Он небольшой и находится довольно удаленно от яркого столичного центра, так что сюда ходят явно знающие и ценящие обстановку люди, которым главное — кухня, а не посидеть ради пары фоточек в дорогом заведении с видом на кремлевскую звезду.

Столов здесь всего восемь, но свободен только один — тот, который заказал Март.

Но когда мы идем к нему, мое внимание привлекает знакомый широкий разворот плеч, на котором темно-серый пиджак сидит, как влитой.

И идеально белый ворот рубашки.

И маленький хвостик волос над бритым почти до макушки затылком.

Мое тело совершает кульбит против законов физики, потому что пока взгляд прикован к знакомому профилю, ноги продолжают идти вперед.

И я чуть не падаю, в последний момент успевая крепче вцепиться в локоть Андрея.

— Все в порядке? — Андрей обеспокоенно осматривает меня снизу-вверх, задерживаясь на ногах.

Я киваю, отворачиваюсь до хруста шейных позвонков и без приключений дохожу до нашего стола.

Пока рассаживаемся и берем меню, уговариваю себя не смотреть в сторону Бармаглота.

Но все-таки, немного поднимая взгляд над меню, зыркаю в его сторону.

Может, мне показалось, что это он?

Может, мне показалось, что он ужинает в компании молодой девушки?

Но нет, это действительно Миллер. Его стол чуть в стороне от нашего — и между нами сидит компания женщин, явно отмечающих чей-то развод, потому что с претензией и крепкими напитками. Но я хорошо вижу Марка и запросто узнаю его жесты: как поправляет манжет, немного лениво одергивая его к запястью, как подушечкой большого пальца потирает нижнюю губу.

Только девушка за его столом — моя ровесница, хоть внешне — полная моя противоположность. И все ее повадки прямо орут о том, что она расшибется, из платья выскочит — но уложит его в свою постель. Хотя наверняка претендует на свое место в его койке.

В той квартире, ключи от которой до сих пор у меня.

Возможно, самое время их отдать?

Швырнуть в лицо Миллеру и сказать, что больше не нуждаюсь в его подарках?

Или с ядовитой улыбочкой и ремаркой «Теперь тебе это нужнее» передать их его новой «Зае»?

— Лисица, ты где? — Андрей напоминает о себе, всплывая перед моими глазами, словно неожиданно вылетевший на встречку грузовик.

— Просто задумалась, — улыбаюсь изо всех сил.

И прячусь за меню, потому что добыча Бармаглота меня уже заметила.

Но Марк, явно по ее кивку, уже все равно поворачивает голову в нашу сторону.

Конечно, нас невозможно не заметить, так что, когда наши с Бармаглотом взгляды скрещиваются, мне остается только широко улыбаться и делать вид, что я заметила его вот буквально мгновение назад. Но, судя по настороженному взгляду его «подружки», она явно начала нервничать от моего внимания.

Знает, что у Бармаглота есть жена? Конечно знает, если у нее есть мозг размером хотя бы со спичечную головку, и она обратила внимание на безымянный палец его руки, потому что Миллер никогда не снимает обручальное кольцо. Возможно, «подружка» ещё не из опытных и не знает, что жены богатых «папиков» даже ссоры в публичном месте устраивают с достоинством, чтобы вдруг не стать звездой всех онлайн-каналов.