— Что? — отвлекся на миг.

— Ты решил записаться в носферату?

— Глупенькая.

Я больше почувствовала, чем увидела его улыбку.

— Надеюсь, на этот раз ты не забудешь? — спросил он.

— Я постараюсь, — пообещала — и окончательно потеряла ощущение реальности. Прикосновения Винтера были настолько бережными, словно я — хрустальная ваза. А он не занимается со мной любовью, а священнодействует. Хотя, учитывая их брачные ритуалы… Я растворялась в нем. В нежных, пьянящих поцелуях. В легких, будто крылья бабочки, касаниях. В жаре и истоме, разливавшимся по всему телу. Ледяной? Какой же он ледяной? Теплый, чувственный, любимый. Мой! И я цеплялась за Винтера, как за соломинку, удерживавшую меня на грани реальности. Мне было мало — и я тянулась за большим. А потом улетала куда-то в небеса — и ухала обратно на землю. Забыть? Да ни за что! Потому что такого я не чувствовала никогда.

А затем долго лежала на плече любимого мужчины и выводила пальчиком узоры у него на груди. От переизбытка эмоций не смогла бы уснуть, и Винтер тоже не спал, наблюдая за мной сквозь прикрытые веки. Сейчас он выглядел абсолютно расслабленным, но я откуда-то знала, что это не так. Может, брачная печать передавала эмоции? Или я уже склонна во всем видеть магию?

— Алена… — тихий голос.

— Что? — Я приподняла голову, устраиваясь удобнее, чтобы видеть Винтера.

— Я не смогу тебя отпустить. Никогда.

— И не надо, — ответила серьезно. — Не отпускай, Вин.

— Но ты меня не любишь.

— Кто тебе такое сказал?

— Ты сама.

— Неправда. Ты услышал только то, что хотел услышать. Так что, любимый мой, меньше анализируй мои слова. Я тебе такого наговорю!

Винтер тихо рассмеялся. Да уж, мы — идеальная парочка сумасшедших. Интересно, если у нас будут дети, они унаследуют папину магию? И вот о чем я думаю? Потом зевнула, и пришла мысль — до весны далеко, а в другие сезоны от принцев не беременеют. Нет, это точно стресс.

— Спи. — Лба коснулся невесомый поцелуй. — Спи, любовь моя.

— Только с тобой.

Обвила Винтера руками, прижалась всем телом — и только тогда спокойно уснула. Чтобы проснуться, почти по традиции, от дверного звонка.

Звонок разрывался. Вставать не хотелось, хотя часы на столике показывали восемь. Ну кого там принесло? Друзья родителей им всегда предварительно звонят — они ведь могут быть и не здесь. А о том, что мы сюда едем, я никому не говорила. Поэтому вариантов оставалось крайне мало.

— Глянуть? — сонно спросил Винтер.

— Спи, — легонько его поцеловала и закрыла глаза. Позвонят, уйдут. Но вдруг в коридоре послышались шаги. Это еще что? Подскочила, схватила с кресла халат и натянула на себя. Вин тоже приподнялся, а в двери спальни вежливо постучали.

— Кто там? — спросила вне себя от испуга.

— Служба магического правопорядка. Ждем вас в соседней комнате, госпожа Карцева. Обоих.

И шаги застучали к соседней двери. Мы с Вином переглянулись.

— И что это было? — шепотом спросил он.

— Наглость. Говорят, это второе счастье. Одевайся, пойдем выяснять.

Открыла сумку, достала для Винтера чистую одежду. Видно, ожоги действительно почти прошли, потому что одевался он самостоятельно и даже не сильно морщился. Я же натянула платье, расчесалась, и только тогда мы пошли в гостиную, которую наши посетители нашли безошибочно. Там сидели двое — уже знакомый нам носферату и сам Зарицкий. И оба смотрели на нас, как на провинившихся школьников. А вампир — еще и как на завтрак.

— Доброе утро, — безмятежно сказал Винтер. Вот у кого на лбу было написано вселенское счастье. Он спокойно присел на диван, даже не стушевавшись под двумя цепкими взглядами. Я устроилась рядом с ним, а вампир вдруг подмигнул Зарицкому:

— Тысяча моя.

— Какая тысяча? — Я чуть с дивана не подскочила. Они, случайно, не родственники Ярика и Мирика?

— Такая, — отрезал носферату. — Алик ставил на то, что брак у вас фиктивный, а я — что самый настоящий. Я победил, денежка моя.

— Если вы пришли проверить свои подозрения, можете идти их проверять в другом месте.

— Прошу прощения за моего коллегу, Алена Владимировна, — ровно и спокойно сказал Зарицкий. — Всеволод Бальтазарович всегда дурно шутит по утрам, это не его время. Мы, конечно же, не стали бы беспокоить вас по пустякам, но в вашей квартире был зафиксирован мощнейший магический всплеск. Мы выехали на место — и застали последствия пожара. Думаю, почему вы использовали магию, Винтер Айсенович, спрашивать не надо?

— Я тушил пожар, — подтвердил Вин. — И выбирался из квартиры. Прошу простить, что нарушил кодекс, но обратите внимание, что присутствовала прямая угроза для жизни.

Значит, Винтер все-таки его читал. Уже радует!

— Обратим, — кивнул Альберт Данилович. — Дело в другом. Мы заметили вокруг квартиры следы не только вашей магии. Что скажете, Винтер?

— Не знаю. Я находился в квартире и не видел поджигателя, а в том, что это был поджог, никто не сомневается.

— Это и слепому видно, — буркнул Всеволод. Влад. Влад Дракула. Я едва сдержала улыбку.

— Скажите, Винтер, в последнее время к вам никто не обращался с сомнительными предложениями?

— Не считая предложения жениться на иномирянке, — вставил Дракула, как я уже окрестила Всеволода Бальтазаровича.

Винтер молчал. Я чего-то не знаю?

— Вин? — обернулась к нему.

— Это было пару дней назад, — вдруг ответил он. — Я возвращался домой поздно ночью, и ко мне подошла девушка. Представилась Дариной, сказала, что в вашем мире маги должны держаться вместе, и дала визитку.

— И где она? Визитка? — Альберт тут же нахмурился.

— Я не взял.

— Уверен? Если это та, на кого я думаю, она бы все равно тебе её отдала. Так что поищи. Что на тебе было?

Вин на мгновение замер — а затем пошел в прихожую, туда, где висела его куртка. Слышно было, как он роется в карманах, и не прошло и двух минут, как принц вернулся с визиткой в руках и протянул её мне. Я схватила визитку, пока её не успели перехватить наши гости. Там было только имя Дарина и номер телефона. Ничего больше.

— Дайте сюда! — Подскочил Дракула. — А вдруг на ней какое-то проклятие? Об этом ты, конечно, не подумал?

Винтер нахмурился, а я поторопилась его успокоить:

— Нет на визитке никакого проклятия. Взгляните, я жива и здорова.

— Действительно, нет, — подтвердил Зарицикий, когда Всеволод передал ему визитку. — Что ж, это нам пригодится. Кстати, Винтер Айсенович, вы спрашивали по поводу работы. Так вот, мы готовы об этом побеседовать. Заходите послезавтра часа в два.

— В два часа мы не можем, я на работе, — ответила поспешно.

— А разве я приглашал вас, Алена Владимировна? — Альберт Данилович изогнул бровь. — Речь шла только о Винтере. Так что вы можете спокойно идти на работу.

Спокойно? После поджога? После того, как узнала, что с Винтером связались незнакомые маги? Нет уж!

— И даже если вы приедете вместе, — Альберт будто прочитал мои мысли, — вы останетесь в коридоре. Есть вопросы, которые должны решаться только между магами, Алена Владимировна. На этом разрешите откланяться. Визитку, с вашего позволения, мы забираем с собой. А, и еще одна мелочь. Винтер, снимите бинты, я могу залечить ваши ладони.

Вин поморщился. Впрочем, отказываться не стал, а я, когда увидела покрытые волдырями руки, едва сама его не прибила. Но Альберт лишь коснулся запястий Винтера, и ожоги исчезли на глазах.

— Спасибо, — сказал Вин.

— Не благодарите, жду вас послезавтра. Успехов!

И наши утренние гости поспешили к двери. Я проводила их и тщательно провернула ключ в замке. Впервые появилось ощущение уязвимости. Если эти двое с такой легкостью попали в запертую квартиру, значит, точно так же могут и другие? А еще грызло другое — Винтер ничего мне не сказал. Я же видела, что-то не так. Но он и словом не обмолвился о встрече с магами-изгоями. Хорошо еще, что сотрудники магического управления верят в его невиновность. А если бы нет? Что тогда? Стало горько. Я прошла на кухню, нашла банку растворимого кофе и насыпала в чашку. Вскоре по квартире поплыл любимый аромат. Он успокаивал, но не рассеивал горечь.