— Подожди. — Мать старалась хоть как-то меня удержать. — Может, останетесь на ужин? У меня почти готов пирог.

— Ужинать ты будешь с мужем. А я, уж извини, не хочу его видеть. До завтра.

И пошел к двери. Алена догнала меня уже в прихожей, когда я застегивал куртку. Судя по её взгляду, дома снова предстоит непростой разговор. Но она ведь знает, что у меня непростые отношения с матерью.

— До свидания, леди Сейлана, — сказала Алена маме, и мы вышли из дома.

Наверное, Алене сложно было терпеть и молчать. Всю дорогу до дома она глядела на меня с укором. Я же делал вид, что все хорошо, и избегал её взгляда. Леонс тоже понимающе молчал — все-таки у меня были замечательные друзья. Они всегда знали, когда не стоит попадаться мне под горячую руку. Жаль, Алена этого знать не желала, и едва мы остались вдвоем, она тут же заговорила:

— Вин, то, как ты ведешь себя с матерью… ужасно.

Я молчал, чувствуя, что ссоры не миновать, а сегодняшнее утро и так оставило меня без сил. Поэтому отыскал глазами бутылку с настойкой, наполнил бокал и выпил.

— Не уходи от вопроса! — Тут же вспыхнула Алена.

— А был вопрос? — обернулся к ней. — Ты сказала, что я веду себя ужасно. Я с тобой согласен. Давай на этом закончим?

— Винтер, она же твоя мама. Она беспокоится, разве не видно?

— Двадцать лет назад не беспокоилась, а теперь вдруг начала? — Гнев поднял голову. — Алена, давай оставим мои отношения с матерью в стороне. Это не то, что я хочу обсуждать.

— Но…

— Я прошу тебя, не надо!

Алена тут же обиженно надулась и отвернулась. Я чувствовал себя виноватым. Неприятное чувство. Но сейчас был не в том настроении, чтобы играть в игры вежливости. Алена меня поймет, я верил. Сел рядом с ней, приобнял.

— Ты неправ, — угрюмо сказала Алена.

— Я знаю.

— Тогда почему…

— Ален, хватит, я же просил.

— Хорошо. — Она смирилась с неизбежным. — Тогда давай поужинаем, а то одной настойкой сыт не будешь.

— Давай.

Есть не хотелось, но ради Алены я себя заставил. В мыслях царил сумбур. Касался он и матери, и отца. Раньше я часто спрашивал себя, почему распался их брак. Думал о том, что, наверное, отец был слишком суровым человеком, они не слушали друг друга и в какой-то момент не смогли быть вместе. А сейчас я понимал слишком ясно — мать просто не любила отца. Она полюбила другого мужчину и счастлива с ним. Понять получалось, принять — нет. Я не мог простить, потому что в одну минуту потерял не её одну, а их обоих.

После ужина Алена сразу легла спать. Я же сказал, что немного пороюсь в дворцовой библиотеке и поищу способ применить заклинания для поиска короля. Конечно же, я знал, что ничего подходящего там нет. Думаю, понимала это и Алена. Она видела, что мне хочется побыть одному, поэтому за мной не пошла. Вместо библиотеки я направился в тронный зал. Здесь было пусто, только загадочно мерцал посох — одинокий без своего владельца. Я замер перед зеркалами и вглядывался в их беспросветный туман. Вдруг показалось, что в зеркале что-то пошевелилось. Я обернулся — никого. Что-то стукнуло. Показалось? Нет, не могло. Я подошел ближе, коснулся пальцами стекла — и вдруг ощутил сильный удар в спину. Только вместо того, чтобы натолкнуться на зеркало, пролетел сквозь него — и стало темно.

Алена

Я проснулась уже после полуночи. Привычно повернулась, чтобы поскорее забраться в объятия Винтера, вот только вторая часть кровати была пуста. Более того, Винтер даже не ложился — слишком ровной была подушка. Я резко села. Так резко, что закружилась голова. Где же он? До сих пор тренируется? Вин обещал, что ненадолго. Коснулась пальцами печати на запястье — и отдернула руку. Печать была ледяной, хотя обычно пульсировала едва ощутимым теплом. Тут же подскочила на ноги. На кресле ждало «домашнее» платье, в котором можно было ходить в своих покоях. Натянула его и помчалась по коридорам, заглядывая во все комнаты. Нет! Винтера нет! Не удержалась, забарабанила в двери Гердена. Мне нужно было поговорить с кем-то, чтобы не сойти с ума от ощущения потери. Не только печать не откликалась — я сама не чувствовала Винтера.

Дверь открылась почти сразу. Герден вряд ли ложился — он был полностью одет и смотрел на меня совсем не сонно.

— Ваше высочество? — склонил голову.

— Без высочеств! Винтер пропал. Ушел на тренировку сразу после ужина — и не вернулся. Я его не ощущаю. Боюсь, что случилась беда.

— Идем.

Гердену не надо было ничего объяснять. Он провел меня в тренировочный зал — только для того, чтобы узнать, что Винтера тут и не было. Как? Мне никто не объяснял. Герд только провел рукой перед собой, прислушался к чему-то и отрицательно качнул головой. Мы помчались дальше. На каждом повороте Герден прислушивался к своим ощущениям — и то, что он чувствовал, вряд ли ему нравилось. Мы уперлись в двери тронного зала. Снова это проклятое место! Я коснулась двери, снимая защиту — и она распахнулась. Мы шагнули за порог. Посох был на месте — Вин вряд ли его касался. Вот только печать глухо кольнула, будто бы Винтер по-прежнему был рядом. И тут же погасла.

— Что? — спросил Герден.

— Он был тут, я чувствую. И словно не уходил.

Я прошлась по тронному залу. Герден следовал за мной, не отступая ни на шаг.

— Да, Винтер тут был, — подтвердил он мою догадку. — Но я не чувствую борьбы. Если бы на него напали, он бы отбивался.

— Не мог же он испариться!

— Не мог.

Я осмотрелась по сторонам. Может, сделать то же, что и с Айсеном? Попытаться прислушаться к зеркалам?

— Я попробую уловить нить последних событий в этих стенах, — сказала Гердену. — Только не знаю, получится ли. Не умею так хорошо обращаться с магией, как Винтер.

— Увы, тут я тебе не помощник, у нас разный тип магии. Но я прослежу, чтобы тебя никто не побеспокоил, — отчеканил Герден. Хорошие у Винтера все-таки друзья.

— Спасибо.

— Было бы, за что, принцесса.

Какая из меня принцесса? Но я промолчала. Опустилась на колени перед зеркалом, чтобы лучше чувствовать прохладную поверхность, прислонила ладони к стеклу. Сосредоточилась на Винтере — представила любимое лицо, синие глаза, плотно сжатые губы. Захотелось прикоснуться, ощутить тепло его кожи. Брачная печать чуть нагрелась, и я позвала:

— Винтер.

— Алена…

Откуда донесся этот шелест? Тут же открыла глаза, чтобы заметить отпечаток ладони с другой стороны зеркала. Герден, похоже, его не видел, а меня начала бить дрожь. Как? Как такое возможно? Винтер же не может быть… там? Но это многое объяснило бы. Не только исчезновение Винтера, но и Айсена.

— Что? — тихо спросил Герд, опасаясь помешать.

— Винтер… Он в зазеркалье.

Другого слова подобрать не могла. Закусила губу, чтобы не расплакаться от бессилия на глазах чужого человека. Ничего, главное, что я знаю, где он. Теперь нужно найти способ, как его оттуда вытащить. Вот только Герден не казался удивленным.

— Зеркальная тюрьма? — задумчиво проговорил он, подходя к зеркалу ближе. — Давно о таком не слышал.

— Это, наверное, редкий тип магии? — спросила я. — И мы сможем обнаружить преступника?

— Увы, нет. Это редкое заклинание, но использовать его могут и ледяные маги, и водные, и все, кто умеет создавать отражающие поверхности. Ты ведь слышишь зеркала, Алена. А ведь ты — ледяной маг, как и Винтер. Это всего лишь другая грань ваших способностей.

— И как нам его вызволить?

Герден помрачнел. Я уже понимала, что ответ мне не понравится.

— Боюсь, открыть зеркальную тюрьму может только тот, кто её создал. Но я бы посоветовал тебе поговорить с матерью Винтера. Она сильно интересовалась зеркалами, насколько мне известно. Может, она знает другие способы?

Я молчала. В голове был только один вопрос — кто? Кто в этом мире вечного льда обладал подходящей магией? Увы, кандидатур было много, но я склонялась к конкретной.