— Выбирай, — шепнула ему на ухо.

— Этот.

Внутри шарика был обычный домик — с окошками, сияющими ровным светом, забавной крышей и заборчиком вокруг. Чем он привлек Винтера, я не знала, но это его подарок, поэтому расплатилась и протянула Вину шар.

— Спасибо.

Он легко коснулся губами щеки, ткнулся холодным носом. Я рассмеялась, не удержалась и его обняла. Наваждение какое-то. Вполне реальное синеглазое наваждение, которое смотрело мне прямо в душу.

— Идем, — увлекла его дальше. — Куда пойдем? Хочешь, в кино?

— Мне все равно. Я в вашем мире ничего толком не видел, — пожал плечами Вин.

— Тогда в кино. На места для поцелуев!

— Это как? — насторожился принц.

— Так называют последние ряды. Туда берут билеты, чтобы не только фильм посмотреть, но и поцеловаться украдкой.

— Идем.

Стоило заговорить о поцелуях — и Вин согласился. Я только улыбнулась. Он по-прежнему оставался забавным и воспринимал происходящее с каким-то мальчишеским задором. Для него все было впервые, и мне рядом с ним казалось, что и для меня тоже. Поэтому мы направились к кинотеатру. Я попыталась выбрать такой фильм, чтобы не шокировать Винтера излишне откровенными сценами. В итоге, остановилась на семейной комедии. Там ведь не будет чего-то эдакого? Взяла те самые места для поцелуев, захватила попкорн, и мы прошли в зал.

Винтер вертелся по сторонам. Временами будто вспоминал, что принцы так себя не ведут, и успокаивался, а потом снова начинал изучать необычное пространство. А когда на экране появилось изображение, и вовсе уставился на него, как на настоящую магию. И какие тут поцелуи? Зато Вин искренне смеялся. Я тоже ухахатывалась — комедия была сверхудачной. А еще Винтер наконец-то не хмурился, и это дорогого стоило.

Когда в зале зажегся свет, в глазах Вина читалось разочарование.

— А поцелуй? — тихонько спросил он.

— Время для поцелуев ты уже упустил, — с улыбкой ответила я. — Но я тебя поцелую дома. Обещаю.

Вин, кажется, воспринял обещание излишне серьезно, потому что взглянул на меня как-то по-особенному, как умел только он. А я уже тащила его в сгущающийся сумрак улиц, вдоль которых загорались новогодние огоньки. Все блестело и сияло. Мы заглянули в будку фотографа. Я нацепила на Винтера мягкие оленьи рожки, на себя — колпачок гнома, и так мы сфотографировались на память. Вин, правда, немного ослеп от вспышки, а потом долго рассматривал фото.

— У вас такого нет? — спрашивала я.

— Нет. Только иногда придворный портретист пишет портреты. И еще скульптуры… Они украшают сад. Неужели это я?

— Ты, ты, подтверждаю, — забрала у него фото, чтобы не потерялось, и спрятала в сумочку. — Устал?

— Нет!

— Тогда идем на стеклянный мост?

Этим развлечением наш город обзавелся недавно. Перекинули небольшой прозрачный мосток через узкую речушку, но он быстро стал популярным среди влюбленных, да и мне там нравилось. Стоишь — и будто паришь в воздухе. Поэтому мы с Винтером медленно поднялись по ступенечкам, дошли до середины — и мой принц замер. Он настолько ушел в свои мысли, что я даже не стала спрашивать, о чем он думает. Только смотрела на черную воду и на звездное небо над нами.

— И все равно это магия, — вынес Винтер итог своим размышлениям. — Самая настоящая. И… Я рад, что разделил этот день с тобой.

— Я тоже, — прижалась к нему. — Ты даже не представляешь, насколько.

Мы взялись за руки и медленно пошли к стоянке, на которой оставили авто. Было видно, что Винтеру не хочется домой, но мы и так целый день провели на ногах. Я успела замерзнуть и теперь куталась в шарф. Вин это, конечно, заметил и не возражал. По дороге домой он тоже был молчаливым и задумчивым.

— Эй, выше нос, — попыталась его растормошить.

— Все хорошо, — ответил Винтер. — Просто… Я думаю о том, что мы могли никогда не встретиться. Представляешь? Никогда. Потому что мы из разных миров, и эта встреча… Что это? Случайность? Судьба?

— Это магия, — ответила в его стиле и рассмеялась. — Ты слишком много думаешь, Винтер. Иногда это мешает наслаждаться жизнью.

— Да, ты права, — улыбнулся он. — Иногда мешает.

Автомобиль остановился. Привычный ритуал: авто — в гараж, сами — в лифт, ключи от квартиры, тепло родного дома. Я тут же включила чайник и подула на заледеневшие руки. Вин наблюдал за мной с каким-то странным выражением лица.

— Что? — спросила я.

— Ты мне кое-что обещала, — хитро прищурился он.

— И что же?

— Поцелуй.

Точно! Еще в кинотеатре. Но дал слово — держи. Поэтому сделала разделяющий нас шаг и позволила Винтеру коснуться губами губ. Так невыносимо сладко, как мороженое, которое тает на языке. Я целовала его — и понимала, что тону безвозвратно. И не отдам обратно его миру, даже если ко мне явится десяток королей Ледяных чертогов. Он мой! Мой…

Запястье обожгло холодом. Брачная печать напомнила о себе. Я прижалась к Винтеру всем телом и замерла. Вот это была магия.

— Спасибо, — прошептал он в макушку.

— Ты уже благодарил.

— Алена, я…

— Что? — подняла голову.

— Ничего.

— Нет уж, сказал «а», говори и «б».

— Ты очень дорога мне.

Не совсем то, что я ожидала услышать. Но, с другой стороны, я боялась этих самых главных слов. Рана от расставания с Сергеем, хоть и покрылась корочкой, но была еще свежа. И признайся мне Винтер в любви, что бы я ему ответила?

— И ты мне, — сказала принцу. — Ты мне тоже.

И отвернулась, чтобы скрыть блеск в глазах. Раздались тихие шаги. Винтер задержался в прихожей, а затем прошел в гостиную. Я догадывалась, что ему было нужно. Фото. Которое он мне теперь точно не отдаст. Что ж, зачем мне фото, если перед глазами — оригинал?

Все хорошее рано или поздно заканчивается. Подошли к концу и мои новогодние выходные. От одной мысли, что придется наблюдать на работе лицо Сергея, становилось тошно. Нужно было что-то решать. И чем раньше, тем лучше. Поэтому первого рабочего дня после праздников я ждала с легкой паникой, и с куда большей — похода с Винтером в службу магического правопорядка. Это и вовсе казалось чем-то запредельным. А главное, как отпроситься у начальника, если этот начальник — твой бывший жених, с которым вы не так давно расстались? Конечно, это не добавляло хорошего настроения.

Было и другое. Да, Винтер освоился в моей квартире, но я все еще боялась оставлять его в одиночестве. В голове было столько разных «а если», что от них можно было сойти с ума. Весь вечер восьмого января инструктировала Винтера, как пользоваться мобильным телефоном. Нашла для него свой старенький аппарат, забила номер. На всякий случай — моих родителей, Ярика и Мирика, как ближайших родственников. Заставила Винтера раз пять мне позвонить, и только тогда успокоилась. Оказалось, что рано!

Едва успела подготовить материалы, которые нужны для работы, когда в двери спальни постучали.

— Входи, — обернулась к Винтеру. — Что такое?

Вин был мрачнее тучи, и это уже настораживало, учитывая, что ушла к себе час назад, и все было в порядке.

— Возьми меня с собой на работу.

Нет, я, конечно, ожидала подвоха, но не такого же!

— И как это будет выглядеть? — Едва удержалась, чтобы не покрутить пальцем у виска. — Представляешь, сколько дел накопилось за праздники? Мне будет не до тебя. И потом, что скажут коллеги?

— А может, что скажет этот твой Сергей?

Винтер хмурился и смотрел так, что хотелось провалиться под землю.

— А Сергей-то тут причем?

— Вы работаете вместе, разве нет?

— Чувствую, скоро не будем.

— Но сейчас работаете. Мне бы не хотелось, чтобы ты оставалась с ним не то, что наедине, а даже поблизости.

И синие глаза подозрительно сверкнули. А мое гадкое настроение стало и вовсе мерзким.

— Послушай, Винтер, — отчеканила каждое слово, — я туда иду работать. Работать, слышишь? А не встречаться с Сергеем. Да, он мой начальник. Но, чтобы найти работу, нужно время. Пока же я останусь в фирме Сергея, потому что нам с тобой надо на что-то жить.