Обернулась — Винтер так и стоял у подъезда. Потом потащился к ближайшей скамейке и сел. Ничего, снегопад начался. Может, снегом припорошит, и уйдет. Я же свернула к остановке автобуса. Поеду, заберу машину, а потом — по магазинам.

Возвращалась я в приподнятом настроении. По радио играли новогодние песни, подарки купила для всех, даже для консьержки, елочка выглядывала из багажника. Да, не лучшее место для ели, но другого не придумала. Имя «Сергей» искренне попыталась вычеркнуть из своего словаря на ближайшие несколько дней. Да, каждый раз при воспоминании о нем в сердце будто проворачивали гвоздь, но стоит радоваться, что я узнала о его изменах до свадьбы, а не после неё. Сейчас можно было обрубить концы и забыть, забыть обо всем, как о страшном сне…

Так, мысли снова уехали не туда. Впереди — новый год. Чем не время для чего-то нового? Остановила авто у дома. Сначала перетаскаю покупки, потом отведу в гараж. Взгляд упал на скамейку, на которой оставила Винтера, и глаза расширились. Парень по-прежнему сидел там. Его припорошило снегом — волосы из черных стали почти белыми, да и к серебристому узору на куртке примешался снежный. И долго он будет тут сидеть? Выбралась из автомобиля, пошла к подъезду. Винтер не пошевелился, хоть меня и заметил — стрельнул взглядом исподлобья. Я сделала вид, что мне его фигура глубоко неинтересна. От пакетов ломило руки, разве что в зубах ничего не было. Надо было сначала дверь подъезда открыть, дурочке!

— Ты мне не поможешь? — обернулась к снежному человеку.

Винтер не сдвинулся с места. Ах, так! Ничего, я не гордая. Отнесу пакеты обратно в авто, и…

— Давай.

Когда он успел подойти? Но тут же забрал у меня все пакеты, я открыла двери, а сама сбегала за елкой. Не придется сто раз ходить! Мы снова миновали консьержку. Она пригляделась, узнала — и пропустила. Я пошла к лифту, Винтер — к лестнице.

— Сюда иди! — подозвала его. — Так быстрее.

Парень вздохнул, но послушался. Мы поднялись на седьмой этаж, я прислонила елку к стене коридора и достала ключи. Опять придется впускать этого сумасшедшего в квартиру. Но в груди уже грыз червячок сомнений. А вдруг у парня беда? Может, он память потерял? И его уже с полицией ищут? Надо все-таки выслушать. Агрессии он никакой не проявляет, а странности… Может, по голове огрели, вот и странности. Не оставлять же на морозе! Пропадет.

— Заноси, — наконец, справилась с замком. — Отнеси пока все на кухню, я потом разложу.

Винтер не ответил. Молча отнес пакеты, пока я затащила ель — и зачем она мне понадобилась — в гостиную. Кажется, все. А Винтер уже шел к двери.

— Ты куда? — спросила у спины, с которой стекали капельки от тающих снежинок.

— Обратно, — обернулся Винтер. — Ты утром все доходчиво объяснила. Я помог тебе, ничего больше.

И скрылся за дверью. Нет, так не пойдет! Поспешила за ним, перехватила у ступенек. Винтер на меня даже не смотрел. Обиделся, что ли? Да, выставила за дверь! Но что я должна была делать, по его мнению?

— Пойдем ко мне, — сказала ему. Знала, что пожалею, но не оставлять же на скамейке!

— Я выгляжу настолько жалким? — усмехнулся Винтер. — Спасибо, не стоит, я справлюсь и сам.

Справится он!

— Тебе хоть есть, куда пойти?

— Нет. И что?

— Тогда хватит показывать характер, и идем.

Допрошу — потом приму решение, что с ним делать дальше. Звонок в полицию или в скорую никто не отменял. И потом, сама себе не прощу, что бросила человека в беде.

— Второй раз звать не буду, — сказала, заметив, что кое-кто еще и сомневается. Перехватила за локоть и потащила к квартире.

— Раздевайся, разувайся, — говорила, вталкивая свое приобретение в прихожую. — Проходи в гостиную, я сейчас приду, только машину в гараж загоню.

— Прости, но вторую часть твоей фразы я не понял, — пробормотал Винтер.

— Жди, одним словом!

И понеслась прочь, потому что не хотела оставлять в квартире постороннего мужчину без присмотра. Вернулась так быстро, как только смогла. Винтер сидел там, где указано — в гостиной. Даже не шевелился, как статуя. С чего бы такое послушание? Перемерз?

— А вот и я.

Со стороны, наверное, звучало глупо. Чувствовала я себя точно так же, но видно было, что парню действительно нужна помощь. А вот какая, я пока не определилась. Поэтому поспешила на кухню, включила чайник и вернулась к своему подопытному.

— Знаешь, я тут подумала… — села рядом. — Давай, ты мне все-таки расскажешь, откуда ты родом и как оказался возле моего офиса. Хорошо?

— Ты мне все равно не поверишь, — холодно ответил Винтер.

— А вдруг поверю? Ты расскажи.

А уже через несколько мгновений поняла — зря попросила. Потому что тут просто скорой не обойдется, тут психиатр нужен.

— Я — старший сын короля Ледяных чертогов, — ответил мой гость. — Это государство находится не в вашем мире, поэтому ты о нем, уверен, никогда не слышала. Я восстал против отца, но мятеж подавили, а убить меня у отца не поднялась рука. Поэтому он сослал меня в немагический мир.

— Немагический? — растерянно переспросила я. — Это как? То есть, в вашем мире есть магия?

Вот что я несу? Но лучше сделать вид, что верю. С психами только так и разговаривать.

— Дай мне стакан воды, — попросил Винтер.

— Хорошо, сейчас.

Я даже возмущаться не стала. Парня точно сильно приложило. Надо позвонить папиному знакомому, Игорю Станиславовичу. Он у нас, вроде бы, психиатр. Может, подскажет, как быть? Налила в стакан воду и отнесла Винтеру. Тот опустил его перед собой на стол.

— Отойди, на всякий случай, — попросил меня. — Я не знаю потоков силы вашего мира.

А он, похоже, и правда верит в то, о чем говорит. Винтер занес ладонь над стаканом, сосредоточился так, что даже бисеринки пота выступили на лбу — и вдруг вода покрылась тонкой коркой льда.

— Это что было? — прошептала заворожено.

— Я управляю льдом. Снегом, вьюгой. Могу вызвать буран. В своем мире, конечно. Здесь моих сил почти нет. Раньше мне нужно было только прикоснуться, и вода промерзла бы до дна.

Он бредит! И я брежу вместе с ним. Другого оправдания не находила. Взяла стакан в руки — лед был на месте, но медленно таял под влиянием комнатной температуры.

— Безумие.

— Нет. Это магия. Могу заставить лед растаять, хочешь?

Передала стакан обратно — и Винтер снова сосредоточился на нем, а затем вода чуть ли не закипела. По крайне мере, булькать начала, и лед исчез. Супергерой, чтоб мне провалиться! В кино есть герои со суперскоростью, есть — с умением поднимать любые тяжести, а мне достался ходячий холодильник! Какая полезная сила.

Тихо рассмеялась. Теперь Винтер смотрел на меня, как на сумасшедшую. Но я не верила ему. Не могла поверить. Это сон, бред!

— Значит, тебя изгнал отец? — уцепилась за ниточки этого бреда.

Винтер кивнул.

— Надолго?

— Навсегда.

— Многовато. Хорошо, допустим, ты и правда… принц, получается?

— Принц.

А что, похож. Особенно когда пытается мне приказывать.

— Тогда скажи мне, принц, на что рассчитывал твой папа, отправляя тебя не просто в немагический мир, а в наш? У нас простым-то людям жить опасно, что говорить о тебе?

Винтер пожал плечами. За его поступками проглядывала плохо скрываемая растерянность. Что ж, видимо, ненормальность — это заразно, потому что я видела то, что видела. И вода покрылась льдом, а потом растаяла.

— Отец желал наказать меня за гордыню, — ответило несчастье.

— А наказал меня.

— Что?

— Ничего. Послушай, а как твое имя сокращенно? Вин? Или, может, Винтик?

И рассмеялась. Это уже напоминало истерику.

— Попрошу мое имя не коверкать, — зыркнул принц грозными очами. — Иначе забуду о том, что ты — моя супруга. Кстати, а как тебя зовут? Ты вчера называла, но…

— Ты был слишком занят собой, чтобы запомнить. Алена. Меня зовут Алена.

— Точно. В нашем мире такого имени нет.