— Ты вернешься со мной? — прошелестел её голос.

— Мне надо посоветоваться с супругой. Будь так добра, подожди снаружи, с Альбертом Даниловичем.

Ассия покорно кивнула и вышла. Наверное, непросто было переломить собственную гордость, а мы с Винтером остались наедине. Я ждала, что он скажет, потому что не допускала и мысли о его возвращении домой. Мы связаны навеки, он сам говорил. И я люблю его, а значит, не отпущу. Стоило закрыться двери, как Винтер растерял все свое спокойствие. Он заметался по залу, запустив пальцы в волосы. Я же замерла, давая ему время успокоиться, и только когда он немного пришел в себя, спросила:

— И что мы будем делать?

— Ничего. — Винтер качнул головой. — Отправим сестрицу назад, и пусть хоть провалится.

— Уверен?

Не скрою, мне было отрадно это слышать, но я знала, что для Винтера это не выход. Он не сможет жить спокойно, зная, что где-то там его семья, какой бы отмороженной она не была, в опасности. Он-то не такой. В этом, видимо, и была проблема — Винтер хотел от близких людей слишком многого, а они не могли этого ему дать.

— Уверен, — сказал он, но во взгляде, в самой позе уверенности не было.

— А знаешь, — опустила руки ему на плечи, — я не прочь взглянуть на твой мир. Только ненадолго, неделю или две максимум, а то родители волноваться начнут. Скажем им, что уехали отдыхать. Поможешь активировать этот ваш посох, может, найдешь отца — и вернемся. Как ты на это смотришь?

Винтер отрицательно качнул головой. Ему было больно. Я физически это ощущала. Хотелось обнять крепко-крепко, чтобы не сомневался — я разделю с ним что угодно, даже путешествие в другой мир.

— Я для них — никто, — хрипло ответил Вин. — Изменник, предатель, преступник.

— Но они сами просят тебя о помощи. Будь выше этого.

— Я не могу, Алена. Не справлюсь.

Я все-таки его обняла. Стояла так долго-долго, чувствуя, что принимаю правильное решение. Надо дать Винтеру шанс все изменить и решить для самого себя, к какому из двух миров он хочет принадлежать. Чтобы это было не изгнание, а осознанный выбор.

— Спасибо, — прошептал он в макушку.

— Не за что. — Я отступила на шаг. — Ну что, объявим твоей сестрице нашу волю?

Винтер улыбнулся. На этот раз — искренне. Так-то лучше. Зарицкий будто почувствовал, что мы пришли к взаимопониманию. А может, следил? Потому что в эту же минуту дверь открылась, и он заглянул внутрь:

— Ну, долго вы там?

— Мы решили, — ответил Винтер.

Наша гостья вернулась в комнату. Она по-прежнему казалась ледяной и недоступной, но когда глядела на Винтера, в глазах мелькало какое-то затравленное выражение. Ассия понимала, что Вин никому ничего не должен. Понимала и то, что он не останется. По крайней мере, я на это надеялась, потому что тоже не собиралась покидать наш мир навсегда. Мне хотелось бы знать, на что рассчитывали сестры Винтера? Что смогут так просто перечеркнуть его изгнание, все, через что ему пришлось пройти в нашем мире, и сказать: «Возвращайся»?

— Я слушаю тебя, — тихо сказала Ассия.

— Я готов вернуться в наш мир. — В глазах девушки вспыхнуло торжество. — Ровно на две недели. За это время вы должны либо найти отца, либо того, кого признает посох. Но у меня есть условия.

А вот условий Ассия, похоже, не ожидала!

— Первое — да, я вернусь, но это не означает, что стану кому-то подчиняться. Второе — вы не станете насильно удерживать меня в Арее и предоставите обратный портал по первому требованию. Третье — конечно же, Алена отправится со мной. И самое главное — я хочу знать, что случилось с моими друзьями, которые помогали в организации заговора?

Ассия отвела взгляд. Убили?

— Они находятся на каторге в нижних каменоломнях, — ответила, будто опасалась, что Винтер её ударит. Вин переменился в лице. Что это за нижние каменоломни? Вряд ли что-то приятное. Я решила, что сейчас он откажется от возвращения домой даже на такой короткий срок, но Винтер взял себя в руки:

— Итак, мое последнее условие. Вы немедленно освобождаете всех четверых арестантов и даруете им помилование, как и остальным, задержанным по моей вине.

— Нет, Винтер, это невозможно! — воскликнула Ассия. — Ты хоть понимаешь, о чем просишь? Какие будут последствия?

— Мне плевать. — Винтер взглянул на неё свысока и обдал таким ледяным презрением, что Ассия едва не сжалась в комок. — Либо так, либо никак. И раз уж ты здесь, я подозреваю, что дела еще хуже, чем ты говоришь.

— Хорошо. — Принцесса склонила гордую голову.

— Принеси магическую клятву.

— Но ведь в этом мире нет магии!

— На клятву хватит, — вмешался Зарицкий. — Я засвидетельствую. И, на всякий случай, ровно через две недели сам открою для вас портал. Алена Владимировна, можете оставить мне пароль от любой социальной сети. Обещаю писать вашим родителям раз в пару дней. И не читать личную переписку, конечно.

— У меня её там и нет, — рассмеялась я, представив Альберта Даниловича, который общается с мамой от моего имени. — Почти пустая страница. Так что буду благодарна.

Ассия поняла, что клятву давать придется. Она протянула Винтеру руку, и он сжал её пальцы.

— Клянусь, — монотонно заговорила она, — что выполню твои условия, Винтер ди Айсен, и дарую помилование мятежникам. Слово!

На миг вокруг их ладоней вспыхнуло синеватое сияние — и погасло.

— Доволен? — спросила Ассия.

— Да, — ответил Винтер. — А теперь нам надо подготовиться к долгому пути. Жди нас здесь, мы вернемся через… часов пять.

Что ж, времени хватит, чтобы поговорить с мамой, убедить её, что нам с Вином совершенно случайно досталась замечательная путевка, оставить ей ключи от нового замка на всякий случай и собрать вещи. А еще — чтобы успокоить одного принца, воздух вокруг которого оставался таким холодным, что я чувствовала себя снежной королевой. Ассия хотела было возразить, но промолчала. Только покорно склонила голову. Что ж, не только для Винтера визит на землю станет пилюлей от монаршей гордости. Похоже, его сестрице он тоже пойдет на пользу.

— Спасибо, Альберт Данилович, — сказала я Зарицкому. — Присмотрите за нашей гостьей?

— Присмотрю, Алена Владимировна, — едва заметно усмехнулся он. — Берите теплые вещи. Говорят, в Ледяных чертогах холодно. И валерьянку не забудьте.

— Что такое валерьянка? — шепнул Винтер.

— Расскажу, когда вернемся, — ответила я. — До вечера, ваше высочество. Приятного пребывания на Земле.

И увлекла Винтера за собой. Пять часов — это не так уж много. Главное — все успеть. А о том, что будет после, я старалась не думать.

Я волновалась. Нет, не так. Я была в панике! Но улыбалась, потому что чувство страха заразно, а Винтер после встречи с сестрой больше молчал и глядел куда-то в сторону. Я старалась приободрить и его, и себя: молола чепуху, рассказывала какие-то нелепые истории, пока собирала вещи. Он не помогал мне — хорошо, хоть не мешал. Наверное, у него во дворце и своих вещей достаточно, если их не уничтожили. А если все же? Поэтому и складывала в сумку свитера и джинсы. Будем вводить новую моду в Ледяных чертогах.

Разговор с родителями прошел на удивление легко. Мама только обрадовалась, что отвлекусь после пожара и измены Сергея. Я сказала ей, что связи на курорте нет, потому что это далеко на островах, а Интернет очень плохой, поэтому писать буду редко. Ключ оставила у консьержки — по времени не успевала заехать. Когда до назначенного срока оставалось не более получаса, мы с Винтером сели в такси и поехали к зданию управления. Сердце бешено колотилось. В приемнике играла музыка, но Винтер даже не реагировал, хотя терпеть её не мог. Наверное, на казнь — и то отправляются в лучшем настроении, чем было у него сейчас. А мне было так страшно, что слов утешения найти не могла.

Знакомое здание показалось особо суровым и безликим. Я крепче сжала руку Винтера, он перехватил сумку, и мы медленно потащились к двери. Причем казалось, что с каждым шагом идем все медленнее и медленнее.