— Как вы посмели? — прогремел голос Винтера. — Как посмели напасть на мою супругу?

— Винтер ди Айсен, — вышел вперед Дженьер, — именем королевы Снежанны ты обвиняешься в измене Ледяным чертогам.

— Что? Что за бред?

— Нам стало известно, что по твоему поручению леди Сейлана создала зеркальную ловушку, в которую заперла твоего отца, его величество Айсена.

— Ты сам себя слышишь? Где сама Снежанна? Где Ассия? Кто ты вообще такой?

— Я — тот, кто, наконец-то, избавит от тебя Ледяные чертоги. Убить!

И приказа Дженьера послушались. Неужели он сумел настолько задурить голову королеве? Неужели сумел убедить мачеху Винтера, что пасынок причастен к исчезновению короля? Или же… это воплощение куда более давнего плана?

Маги атаковали четко и слаженно. В нас летели яркие вспышки. Хотелось закрыть глаза, а еще лучше — вернуться в зеркала и спрятаться, но нельзя. Взметнулись щиты — их поднял не Винтер, а его друзья, прикрывая нас от прямого удара, а Винтер уже летел вперед, крикнув на бегу:

— Уходи!

Еще чего! Я, конечно, не маг, но печать утверждает обратное. Постаралась ощутить силу внутри меня — и направила на врагов. С пальцев сорвались ледяные стрелы, а Винтер довершил начатое мною, обрушив на головы противников ледяной дождь. Астер и Верей действовали четко, слаженно — окружили нас с обеих сторон, а Леонс прикрыл собой Винтера. Сейлана тоже не собиралась стоять в стороне. Она собралась с силами и замерла за моей спиной. И что-то мне подсказывало — не поздоровится тем, кто встанет у неё на пути.

Наши противники поняли, что легко не будет. Я почти ослепла от вспышек, но зато будто перешла на другой уровень зрения. Как иначе объяснить, что четко чувствовала, где свои, где чужие? Враги подсвечивались алым, и я направляла на них синий свет.

— Осторожнее, — перехватил меня Винтер, снова стараясь прикрыть собой. Нет уж, дорогой! Хватит! Я снова замерла рядом.

Боковым зрением уловила алый сгусток. Как его остановить — не знала, поэтому взмахнула руками, представляя, что между нами выросла стена. Вспышка — и чужое заклинание рассыпалось искрами. Обернулась, нашла глазами Винтера. Он пытался прорваться к посоху, но нападавших было слишком много. А без посоха шансы малы… Нас всего пятеро, а их — больше десятка. Как же помочь?

На секунду задумалась — и кинулась к двери. Как и ожидала, трое тут же помчались за мной. Сейлана, кажется, разгадала маневр, потому что побежала в противоположную сторону. Астер и Верей прикрыли нас, а Леонс остался с Винтером. Давай, любимый!

Винтер тоже понял. Недовольно закусил губу — я сразу поняла, что, если выживем, нас ждет серьезный разговор — а потом пол задрожал, с потолка посыпалось ледяное крошево, что-то затрещало — и пол пошел трещинами. Маги падали, не в силах удержаться на ногах, а Винтер перехватил посох, провел им черту — и взметнулось пламя. Синее пламя, отгородившее его от преследователей.

— Алена, сюда!

Я послушалась. Представила, что передо мной — не дрожащий лед, а ровная поверхность, и почти докатилась до Винтера. Он провел еще одну черту. Ничего, продержимся! Не может быть, чтобы весь дворец был на стороне Дженьера. Кстати, сам Дженьер куда-то подевался, и это было крайне подозрительно. Послышался крик. Сейлана!

— Мама!

Винтер рванулся вперед — и шагнул за безопасную черту. Он тут же отлетел к стене и упал. Я не поняла, чье заклинание его задело — только беззвучно вскрикнула. Уничтожу! Кинулась к Винтеру — он не шевелился, а посох покатился по полу. Твари! Мерзкие, грязные твари!

— Алена! — Леонс попытался меня остановить. — Не выходи из-под щита, мы сами…

Но разве я его слушала? Плохо понимая, что делаю, подхватила посох и направила на врагов.

— Горите в аду! — крикнула так громко, что, кажется, сорвала голос. И ад начался в одном отдельно взятом зале. Синее пламя перестало быть щитом. Оно пожирало тех из противников, кто оказался слишком близко, а я вливала и вливала силы в посох, пока на плечи не опустились холодные руки, и слуха не коснулся голос Винтера:

— Хватит. Хватит, любимая, дальше я сам.

Вин забрал у меня опасную игрушку, которая, кажется, только что превратила пятерых магов в ледяные статуи. Я же подбежала к его матери. Сейлана лежала на полу. Её платье стало черным от вспышек чужой магии. Она едва дышала.

— Нужен лекарь, — сказала я Винтеру.

Если бы только у нас было на это время! Отряд у Дженьера был не один. И в этот раз вместе с двадцатью магами явился сам Дженьер. Перед ним шла Ассия — бледная, заплаканная, скованная магической сетью.

— Слушай меня, твое высочество! — выпалил Дженьер. — Или ты опускаешь посох и сдаешься, или твоя сестрица заплатит за это жизнью. Выбирай!

— Если я отступлю, ты все равно нас убьешь, — холодно ответил Винтер. Его лицо окаменело от гнева.

— Тебя, не её. Ну, братишка, что будешь делать?

Посох со звоном полетел на пол и покатился к стене. Вин расправил плечи — в его глазах читалась ледяная решимость. Винтер все для себя решил. Я встала рядом с ним. Я тоже все решила. Погибать — так вместе.

— Отпусти сестру, — потребовал Винтер. — Дерись, как мужчина, не прикрываясь спиной женщины.

— Кто бы говорил! — усмехнулся Дженьер.

— Давай сразимся один на один. Пусть победитель получит всё.

— Хорошо, — кивнул наш враг. — Как скажешь, высочество. Покоряюсь твоей королевской воле. Разойдитесь!

— Алена, все будет в порядке, — шепнул мне Винтер. — Позаботься о маме.

А о нем? О нем кто позаботится? Но я понимала, что буду только мешать, поэтому отступила. Леонс как раз склонился над Сейланой и, кажется, пытался её исцелить. Я замерла у стены — так, чтобы не мешать Винтеру. А для себя решила — если вдруг Дженьер победит, я, конечно, не маг, но приложить его каким-нибудь проклятием успею.

Соперники разошлись на десять шагов друг от друга. Со стороны Дженьера замерли его приспешники. Мы же следили за происходящим с противоположного края.

— Начали, — раздался голос кого-то из магов.

На этот раз, в отличие от боя на плато, Винтер тут же ринулся вперед. Дженьер полетел на него, и они кубарем покатились по полу, а в стороны летели ледяные и водные искры. Я зажала рот руками, чтобы не закричать, потому что готова была умереть от ужаса. Нет, пожалуйста! Винтер, только выживи! А противники, казалось, сплелись, как клубок змей. Все вокруг снова тряслось и дрожало. Треснуло одно из зеркал, осыпалось стеклянным крошевом. А ведь где-то там по-прежнему остается король Айсен, которому мы так и не смогли помочь. Сейчас же его сын рискует жизнью, чтобы спасти нас всех. Ко мне прижалась Ассия. Её трясло так, что, казалось, принцесса вот-вот упадет, но каким-то чудом она держалась на ногах.

А Винтер и Дженьер поднялись на ноги, отпрыгнули в разные стороны, чтобы схлестнулась магия — синяя и бело-голубоватая. Такая, какую мы видели в ауре Норы. Так вот, кто являлся её любовником! Не Винтер, Дженьер. Вин обрушил на щиты Дженьера град размером с теннисный шарик. Тот прицелился — и ударил Вина по ногам, заставляя опуститься на колени, а затем снова кинулся на него. Все, что я могла — надеяться на чудо и на несокрушимый дух Винтера. Удар, еще удар. Вспышка, вспышка. Что происходит? Я закрыла лицо руками — и не увидела то самое, последнее заклинание, которое пронзило грудь Дженьера. Услышала только крик — а противник Винтера уже скорчился на полу, захлебываясь кровью. Его грудь пронзило ледяное копье. Винтер медленно поднялся на ноги. На его светлой рубашке тоже проступили кровавые пятна.

— Я победил, — сказал он магам. — У вас есть минута, чтобы уйти.

Те переглядывались, до конца не веря в то, что происходит — а затем вдруг расступились. По залу шла Нора — хрупкая и изящная в светло-голубом платьице. Но то, как она смотрела на Винтера, пугало.

— Браво, — захлопала она в ладоши. — По законам чести ты победил, Винтер. Но разве есть честь у человека, который пытался свергнуть своего отца?