— Я — её жених! — Сережа сразу попытался обозначить границы.
— Не может быть, — качнул головой Винтер с таким видом, словно сейчас он заставит непрошеного гостя съесть эти розочки все до одной.
— Почему?
— Потому что я — её муж.
Сергей раскрыл рот. Закрыл. Посмотрел на меня, кажется, усомнившись в своем рассудке, а я готова была аплодировать стоя. Если бы еще не оказалась в совершенно нелепой ситуации!
— Вот видишь, Сережа, свято место пусто не бывает, — сказала, чтобы разрядить обстановку. — Один ушел, другой пришел.
— Да ты шалава! — взвыл Сергей.
Что случилось дальше, я поняла только потом, сидя на кухне в обнимку с новой чашкой чая. Даже кофе не хотелось. А в ту минуту цветы вдруг полетели вниз. Винтер перепрыгнул через букет, схватил Сергея и вышвырнул в подъезд, прямо на пол, а сам в довершение наступил ногой ему на грудь.
— Извиняйся, — потребовал он таким тоном, что я пожалела о том, что четверть часа назад просила парня привести в порядок ковер. — Извиняйся немедленно, и я оставлю тебе жизнь.
— Извини, — просипел Сергей. Видимо, Винтер хорошо его приложил. — Прошу прощения.
Нога исчезла. Винтер обернулся ко мне — но слишком рано. Сдаваться Сергей не умел. Он подскочил на ноги и с силой толкнул Винтера в спину. Тот неловко споткнулся, стараясь не налететь на меня, резко развернулся и взмахнул руками. Сергей охнул, хотя Винтер его даже не касался.
— Ноги… Я ног не чувствую… — взвыл протяжно.
— Если ты не изменишь своего отношения к людям, — и Винтер сжал ладони в кулаки, а Сергей и вовсе посерел, — клянусь, детей ты иметь не сможешь. А теперь пошел вон.
И разжал кулаки. Секунду спустя в подъезде никого не было, а я запирала дверь, пока Винтер поднял цветы и отнес их в гостиную.
— Выброси с балкона, — попросила я.
— Жалко. Цветы не виноваты в подлости людской.
— А почему ты решил, что дело в подлости?
— Вчера я видел этого мужчину с другой женщиной, а ты казалась расстроенной.
А я-то думала, что он был вчера не в состоянии что-то замечать. Впрочем, наверняка, это было до того, как мы допились до потери памяти. Взяла вазу. Вин прав, не пропадать же розам, жаль. Водрузила вазу на стол, а сама пошла за чаем, на ходу заметив, что ковер неожиданно высох.
На самом деле, меня все еще била дрожь. Я не ожидала, что Сережа заявится ко мне домой. Как не ожидала и того, что устроит Винтер. Что он вообще сделал с Сергеем? Приложил своей ледяной силой? Радовало одно — болтать Сергей не станет, иначе упекут в психиатрическую больницу. Потому что сказать ему нечего. «Он меня заморозил, не касаясь». Звучит крайне глупо, а Кряжев, стоит отдать должное, полным дураком не был.
Обида распирала изнутри. Я пила чай маленькими глоточками, чтобы согреться, но разве можно согреться от боли? Нет, нельзя. Приоткрылась кухонная дверь.
— Входи уже, раз пришел, — сказала я.
Винтер сел напротив. Он выглядел спокойным, будто ничего и не произошло. А я вдруг поняла, что благодарна этому странному парню за помощь. За то, что вступился, осадил Сергея, не дал меня оскорблять, пусть и сделал это в своей странной манере. А самое страшное — я всерьез начинала ему верить.
— Ты в порядке? — спросил Винтер.
— Да, в полном, не беспокойся.
Рядовой разговор на рядовой кухоньке.
— Послушай, Вин…
— Винтер.
— Хорошо, Винтер. Не используй эту свою… магию на людях. Ладно Сергей. Ему будет стыдно признаться, чем ты его приложил, но другие могут заинтересоваться, и будут проблемы. Понимаешь?
Винтер кивнул. Все он понимал. А я осознавала, что не смогу выгнать его в мороз. Зато пальчики его стоит проверить. Зря только чашку мыла. Но она ведь не последняя? А друзей в правоохранительных органах у папы хватает.
— Ладно, не будем о грустном! Мне еще за продуктами надо. Посидишь тут, или составишь компанию? Супермаркет за углом.
— Я лучше останусь здесь.
Я, честно говоря, ожидала другого ответа. Даже если на минуту допустить, что он — из другого мира, разве ему не любопытно? И вдруг поняла: нет, не любопытно. Скорее всего, страшно до одури. Представила себя, если бы вдруг открыла глаза — а вокруг мир без привычных вещей, зато с наличием магии. Можно с ума сойти! А Винтер терпит. Даже если это — его собственное безумие, он ведь в него верит!
— Винтер…
— Что? — Холодный, льдистый взгляд.
— Ты знаешь, что это такое? — указала на холодильник.
— Нет.
— А это? — На мобильный телефон, замерший на подоконнике.
— Нет.
— А это? — На розетку.
— Нет.
Вот это парень попал! И ведь не притворяется, это видно. Как он собирается дальше жить?
— Слушай, а пакеты будут тяжелые. Пойдем со мной, поможешь донести.
Оставлять его в квартире было боязно. А если он её подожжет? Если поранится? Если…
— Алена, иди, обещаю, все будет в порядке. Если хочешь, я с места не сдвинусь.
— Ну, зачем так кардинально… — пробормотала я. — Ладно, посиди тут, я скоро.
Наверное, с такой скоростью я в магазин не ходила еще никогда. Зато скупилась на год вперед, а домой неслась, не чувствуя тяжести. Только надеялась, что родная квартира — на месте, а мой временный сосед жив и здоров. Взлетела на седьмой этаж, ввалилась в двери. Винтер снова переместился в гостиную. Он полулежал на диване, прикрыв глаза, но, стоило мне появиться, сел ровно. Я сделала вид, что ничего не заметила. Быстро расфасовала продукты по полкам холодильника и прошла в гостиную. Что ж, раз мне не все равно, а впереди — новогодние каникулы, надо понять, как быть с моим новым другом.
Села в кресло напротив. Винтер ждал, пока заговорю первой. Что же меня в нем так настораживало? То ли взгляд — чуть свысока? То ли привычка держать спину прямо, будто корона на голове? Что, Вин?
— Спрашивай.
Он снова понял меня без слов. А мне просто хотелось с ним поговорить, отвлечь от мыслей, которые, без сомнения, бродят в его голове.
— Расскажи мне о ваших брачных обрядах, раз уж ты утверждаешь, что являешься моим супругом, — попросила я. Надо понять, что у него в думах. Как он смотрит на мир, чего ждет.
— Ничего сложного. — Винтер продолжал смотреть на меня чуть свысока, и это немного раздражало, но лишь немного. — В моем королевстве запрещено вступать в любые отношения вне брака. Брачная ночь — это обмен магической энергией. Грубо говоря, ты получаешь частицу моей магии, я — твоей.
— У меня нет магии.
— Она есть у всех, Алена, но проявляется по-разному, видимо, потому что печати сработали. Так вот, когда представитель нашего народа выбирает пару, заключается брачный союз. Один и на всю жизнь.
— И у вас нет разводов? — Я округлила глаза.
— Почему? Есть, но… Это большой позор. Так просто брак никто не разорвет. Надо доказать старейшинам, что твоя, допустим, супруга сделала вашу общую жизнь невозможной. Изменила, пыталась лишить жизни… Тогда виновная сторона подлежит наказанию, и брак расторгается.
— И какое же это наказание?
— Невозможность заключить повторный брак. По сути, одиночество.
Я покачала головой.
— Как все сложно! Но вот если вдруг произошло, как у нас — случайно?
— Случайно ничего не бывает, Алена. Может, в вашем мире все и не так…
— Все не так, — подтвердила я. — И отношения вне брака случаются, и разорвать его можно. Поэтому я и пытаюсь понять ваш мир, ваши законы.
Или то, что ты себе придумал, дорогой. Стоп! Если у них первая ночь является подтверждением брака, значит, я была у него во всех смыслах — первая? Едва сдержала улыбку. Жаль, что Винтер о минувшей ночи вряд ли вообще что-то помнит, а повторение ему не светит. Со мной так точно.
— Хорошо, я пока разрешу тебе тут остаться, — сказала Винтеру. — Но ты ведешь себя тихо, мои вещи без разрешения не берешь, и вообще…
— Я понял, — перебил меня, не дав договорить. — Я постараюсь тебя не тревожить. А теперь, все-таки, можешь набрать мне ванну?
И что мне с ним делать?