Мы прогонять не стали, и остальные семеро, которых они опередили, со злобным шипением разошлись.

Кормят у нас все факультеты одинаково, и гостьи нашего столика, переводя взгляды со своих сырников на мой торт, завистливо вздыхали. И вообще вели себя странно: мялись, жались, хотели что-то спросить, но не могли решиться.

Мы с Луноликой тоже помалкивали, расправляясь с завтраком (тортик я разделила на двоих). А когда закончили, унесли посуду и вышли в коридор, подруга выдохнула:

— Уф, наконец-то, — и достала припасенную булочку. — Мне от этих взглядов кусок в горло не лез. Хочешь? — она протянула мне половину. Я отказываться не стала.

— Как думаешь, что им было нужно? — спросила я, когда мы шли к аудитории.

— Не знаю, — ответила Лунолика и оглянулась. После чего подхватила меня под руку и ускорила шаг. — Не поворачивайся, они сзади.

Я конечно же обернулась — за нами двигалась целая толпа невест. Когда мы на боевой магии отрабатывали защиту от зомби, лица у мертвяков были такие же одержимые.

Мы заскочили в аудиторию, забились на свои излюбленные места, на самый верх в угол, куда кроме нас сроду никто не забирался, в надежде, что от нас отстанут.

Не тут то было — наш закуток вдруг стал популярен — толпа, едва протиснувшись в дверь, бросилась занимать свободные места рядом с нами.

Шлак и Дружине в этот раз повезло меньше, в мощном прыжке их обставила бриллиантовая невеста Хрук, приземлившись прямо рядом со мной. Гроздья драгоценных камней в ее ушах весело зазвенели. Победоносно посмотрев на соперниц, она достала из сумки тетрадь с конспектами и, повернувшись ко мне, с легкой приветливой улыбкой произнесла:

— Добрый день, невеста Губами.

— Добрый день, — ответила я.

Да что же такое происходит? Еще вчера я и представить не могла, что Капитолина Хрук, бриллиантовая невеста номер два, знает мою фамилию, а сегодня — вон оно что.

Лекцию по истории магии я слушала вполуха — профессор Спим тоже вела себя странно — поглядывала на меня, словно на пирожок с ветчиной. И даже тему выбрала необычную — “магические основы любовных трактатов, посвященных членам королевских семей, от прошлого до наших дней”. Зато остальным невестам очень понравилось, восторженные вздохи неслись со всех сторон. Лунолика тоже прониклась, особенно когда речь пошла о несравненном Перемежайтисе, который, оказывается, много чего написал.

Одна я чувствовала себя не в своей тарелке. У нас в семье любовные истории не любят. Папенька читает только каталоги ковров. Маменька — кулинарные книги, а сестренки предпочитают подушечные бои, тоже хотят в наемницы. Моей последней прочитанной книгой стал трактат по борьбе с вурдалаками. Отличное издание, с картинками. Теперь при встречи с вурдалаком я буду полностью подкована. Жаль только вурдалаков в нашем мире давно, истребили. Но если вдруг появятся, родина может спать спокойно.

Следующей парой были тренировки по вольному бою подручными средствами. Лунолика традиционно выбрала скалку, я сковородку — и понеслись. Вообще-то я больше люблю битву подушками (это у нас семейное), но подушки в боевой арсенал не входят. А зря, если набить подушечку песочком или мелкой галечкой — цены ей не будет. Хотя сковородка тоже ничего.

Люблю вольный бой, он так расслабляет. В общем, на ужин мы пошли абсолютно умиротворенные.

После ужина меня вызвала ректор.

Выглядела она озабоченно, губы поджаты, взгляд с прищуром.

— Невеста Губами, что вы устроили! Вся академия места себе не находит, а вам хоть бы хны!

— Простите, ректор Моръ?.. — я посмотрела на нее озадаченно.

— Прощу. После того как представите меня господину Перемежайтису. Раз уж вы с ним знакомы.

— А вы нет? — удивилась я.

Наша генерал-ректор имела обширные знакомства, простирающиеся до самого королевского трона. Это знал всякий, поэтому странная просьба поставила меня в тупик.

— Я удивлена, что вы с ним знакомы, невеста Губами. Блистательный Пантелеймоний очень скрытен, никто и никогда не встречался с ним лично, даже издатели, поскольку рукописи свои он отправляет по почте.

“А вот Порк с ним знаком”, - едва не ляпнула я, но вовремя удержалась.

Интересный тип этот писатель. И еще интересней, как мне теперь выпутываться.

Ректор Морь ждала ответа, вперив в меня острый как кинжал взгляд и отступать не собиралась. Напротив, решила поднажать:

— Так что, познакомите?

Я вздохнула, чувствуя себя заточенным в клетку хорьком.

— Познакомлю, если получится.

— Никаких “если”.

Ну это уж слишком, когда на меня давят, я… в общем, уворачиваюсь.

— Простите, госпожа Моръ, но вы же знаете этих писателей, — я вспомнила устало-надменную физиономию Порка и попыталась воссоздать это выражение на своем лице, — они такие непредсказуемые. А господин Перемежайтис и подавно. Не захочет — и не встретится, я же не буду его заставлять.

— Не надо никого заставлять, — тон госпожи Моръ сделался вкрадчивым, глаза блеснули, — проявите женскую хитрость, — она многозначительно поиграла бровью. — Вы же невеста, будущая защитница отечества. Возможно, вас даже возьмут в контрразведку, захватывать в плен вражеские умы. Представьте, что вы на задании, а господин Перемежайтис — объект, который надо склонить на свою сторону. Вот и склоните. А я уж за вас похлопочу, в контрразведке очень нужны способные девушки.

Я вышла от ректора Моръ в растрепанных чувствах. Вернулась в общежитие, взглянула на утонувшую в “Огненной страсти” Лунолику и, поняв, что еще немного — и взорвусь, отправилась на конюшню.

— Не переживай, — ответил Рек, выслушав мои страданья. — На лучше яблочко пожуй.

И я пожевала. Потом еще пожевала.

На крыше конюшни было здорово, над головой мерцал звездный ковер, рядом сидел друг, и не просил ни с кем познакомить. Напротив, предложил познакомить сам.

— Ты что, его знаешь? — удивилась я.

— Знаю, — кивнул Рек. — Только… я забыл, кто это.

Глава 5. Безумие набирает обороты

На следующий день безумие продолжилось. Ошалевшие невесты по-прежнему не давали мне прохода. К ним добавился еще и Порк — завидев меня он делал зверскую физиономию и начинал хохотать, чем ужасно бесил.

— Что смешного? — не выдержала я, когда он в очередной раз оказался рядом. — Что тебя так веселит?

— Гном, — всхлипнув от смеха, с трудом выговорил он. — Ты не представляешь…

— Да! — терпению моему пришел конец. — Я не представляю. Я вообще до вчерашнего дня ни разу не слышала об этом вашем дурацком Перемежайтисе. И предпочла бы дальше о нем не знать!

— Серьезно? — Порк даже смеяться перестал. — Ты никогда не слышала о Блистательном Пантелеймонии?

— Представь себе!

— И никогда не читала?

— Да, не читала!

— Ну ты даешь, — Порк посмотрел на меня с недоверием.

— Да, даю! А теперь уйди с дороги, пока я не дала тебе в лоб!

Порк посторонился, и взгляд его, устремленный вслед, я чувствовала, пока не завернула за угол. Жаль, что коридоры в учебном корпусе такие длинные, он почти прожег меня насквозь.

Занятия кончились, зато домашнее задание осталось, и я отправилась в библиотеку, подозревая, что в общежитии мне спокойно позаниматься не дадут. Утром, до завтрака, к нам с Луноликой в гости успело наведаться человек пять. Все наши, запаснушки, их просто так не выгонишь — тертые калачи, в смысле — калачки. Если впились, то намертво. А библиотекарша, госпожа Штык, дама суровая, болтать не дает, у нее всегда тишина, покой и порядок.

Когда я зашла в библиотеку, госпожа Штык заполняла изданиями новый стеллаж, расположенный сразу за административной стойкой. Средняя полка зияла пустотой.

— А, невеста Губами, очень вовремя, — она вперила в меня сердитый взгляд. — Извольте напомнить своему блистательному другу, что он так и не прислал нам экземпляры последних пяти романов. Непорядок, — она указала на пустую полку.