– Кто такие? – раздался низкий голос зомби, не показывающегося из-за ворот.

При желании он мог спалить их всех в этом коридоре, просто повернув сопло в их сторону и нажав на гашетку.

Сталкеры, мягко говоря, испугались, немного стравили газ, не вносивший облегчения в духоту помещения, и растерянно замерли.

– Мы это… Мы сталкеры из Свободы, еще вольные есть чуть-чуть… – потерянным голосом сказал Жук, глядя на небольшую горящую лужицу, образовавшуюся на бетоне под соплом огнемета.

– Чего надо? – все так же низко и протяжно спросил мертвец.

– Мы это… мы тоже это… вирус у нас… вот Док подтвердил, вы ж его знаете, – собирая распуганных тараканов в своей голове, сказал Жук, впервые за всю жизнь пожалев, что у него нет справки от врача. – Мы хотели узнать тут, что да как… Все равно же сюда Зона повернет. Может, надо чего, – сглотнув слюну, закончил сталкер.

На десяток секунд воцарилась тишина, в которой были слышны только дыхание перепуганных людей и гудение падающих горящих капель из сопла старого, возможно самодельного, ранцевого огнемета.

– Сюда с оружием нельзя, – наконец ответил зомби. – Прикладами вперед ко мне передаем, – сказал он и чуть шире приоткрыл дверь.

Сталкеры облегченно выдохнули. Жечь он их тут не будет, и, видимо, все обойдется. Жук первый подал автомат, нож и пистолет в проем, которые тут же исчезли. Ему подали свое оружие следующие сталкеры, за ними другие и так далее, пока наконец разоружившиеся кое-как в тесноте и давке мужики не остались только с вещевыми мешками и рюкзаками. Половина ворот открылась полностью, и перед ними встал высокий мертвец, потушивший огнемет. Зомби не отличался, на их взгляд, от обычного человека. Позади него стоял другой зомби с автоматом рядом с кучей сталкерского оружия. Большое помещение, в котором они находились, кишело аномалиями, освещалось несколькими лампами накаливания, а по полу краской была нарисована белая линия.

– По линии идите, – сказал высокий.

Сталкеры один за другим проходили через ворота, крутя головами с налобными фонарями, отчего темноватое помещение постоянно освещалось мечущимися лучами света.

– Шар! – выдохнул кто-то. – Шар, ты здесь? Это я, Батон!

Сталкер отделился от толпы и неуверенно приблизился к стоящему вторым зомби с автоматом. Тот отодвинул ствол автомата в сторону от человека и некоторое время без всякого выражения смотрел на сталкера. Затем по его серому ровному лицу прошла тень узнавания.

– Батон… – лицо слегка тронула улыбка. – Я рад, что ты живой. Иди с остальными…

Возбужденный Батон был готов разреветься от радости. Несмотря на холодную реакцию мертвеца, зомби узнал его и даже вроде бы улыбнулся, и это здорово обнадеживало. Сталкер с усилием воли остановился, чтобы не обнять Шара, но благоразумно решил попридержать эмоции. Он, смахнув выступившую слезу, кивнул и развернулся, чтобы влиться в поток проходящих людей, как вдруг зомби вспомнил что-то еще.

– Батон, – окликнул его мертвец. – Там у красной березы, в корнях. Поищи…

Сталкер замер как вкопанный.

– На юг от крестов? – спросил он, не оборачиваясь.

– Да, это тебе. С днем рождения, Батон, не успел я…

Сталкер порывисто обернулся и кинулся с объятиями к Шару. В секунду приблизившись к нему, он, уже обняв его, ревел как телок.

– Шар… Шарище ты мой! Друган! Не забыл!

Сталкеры, проходящие мимо, остановились. Кто-то зашмыгал носом, кто-то что-то забормотал. А сталкер тем временем прижимал к груди найденного друга, который все-таки неуверенно приобнял сталкера.

Скоро все прошедшие спустились по линии на минус первый этаж бункера, на стенах которого виднелись нарисованные эмблемы черепа с крыльями. Освещение было достаточным, и многие из них погасили налобники. В коридорах явно напоказ дежурили зомби в экзоскелетах с пулеметами. Юрок и тут то ли перестраховался, то ли показывал силу. Одна из дверей сразу справа была открыта, и зомби в броне показывал рукой в ее направлении. Люди пошли в ту сторону. Комната была достаточно просторная и практически пустая, если не считать нескольких скамеек в углах, которые сталкеры порасторопней заняли сразу, а кто не успел, облокотился о побеленную стену либо просто сел на пол. Когда все расселись, в комнату вошел Юрок, одетый в новый комбинезон «Заря» с качественными нашивками на груди и плечах, изображающими тот же знак Воскресших – человеческий череп и раскрывающиеся за ним крылья. Воцарилась тишина. Сталкеры уже знали, кто такой Юрок.

– Здорово, сталкеры, – поприветствовал он.

Сталкеры, вразнобой поздоровавшись, затихли вновь.

– Молодцы, что пришли. Спрашивайте.

– Нам сказали, что места можно выбирать, – сказал Жук, вставая со скамейки.

– Выбирать рано. Но посмотреть можно. Минус второй и минус третий ярус. Еще.

– Гипса хотим посмотреть, – сказал кто-то, не выделяясь.

Сталкеры оживились, поддерживая.

– Гипс еще не готов. Не надо его беспокоить, – ответил Юрок.

– А когда можно? – спросило сразу несколько голосов.

– Не скоро. Месяца два-три, может, полгода, может, больше. Я слежу за этим. Сам. Еще.

– Корешей своих найти можно?

– Список тех, кто уже готов, повесим снаружи ворот. Будете приходить читать. Еще.

Сталкеры освоились, и вопросы посыпались рекой. Начиная от «чем помочь» и до «что будет если прострелить…». На что-то Юрок отвечал, на что-то отправлял к Доку, на что-то откровенно говорил «не знаю» и «время покажет». В любом случае сталкеры повеселели, разговорились, и теперь их гомон уже перекрывал голос Юрка, словно школьники в классе нехотя перебивают учителя. Сталкеры уже говорили друг с другом, рассуждая вслух, кто-то прикидывал и считал что-то по дням и неделям, кто-то находил место посмеяться. Юрок уже просто стоял и смотрел на мужиков, ведущих себя точь-в-точь как школьники, если учитель вышел из класса. Наконец зомби не выдержал и хлопнул в ладоши, призывая к тишине. Сталкеры смолкли.

– Теперь к «посмотреть». Минус второй, минус третий, вход по лестнице. Закрытые двери не отпирать: получите в зубы – не обижайтесь.

Сталкеры оживились еще больше и высыпали в коридор, огласив его шумом человеческих голосов, где ряд аномалий, однако, быстро привел их в чувство, и они, следуя по белой линии, заглядывая в приоткрытые двери, растянулись на всю стометровую длину, и, даже после того как половина уже ушла на минус второй, другая половина все еще продолжала разговаривать и обсуждать на минус первом.

***

Первые сталкеры, довольные и наполненные каким-то новым, появившимся в их жизни смыслом, начали выходить из подземелья уже в темноте, сразу двигаясь в сторону ночных костров. Мало-помалу они выбрались все, и Копачи, приняв такое количество людей, зашумели шутками, смехом, баснями и новыми хохмами по поводу того, что кто-то все-таки получил по зубам, но не от зомби, а от своего сталкера, перепугавшегося от внезапного появления за спиной товарища. Далеко за полночь над Копачами понеслось знакомое уже самой Зоне: «Че-е-ерны-ый во-о-рон, что ж ты вье-о-о-шься…»

Большая земля. Центр военных технологий и перспективных разработок (ЦВТПР) «Ладога». Один из внутренних тестовых полигонов для роботизированной техники.

В белом халате, натирая ветошью блестящий хромированный палец, соединяющий раму ходовой части робота с подвижной стойкой пулемета, сидел высокий светловолосый мужчина лет тридцати пяти в очках с тонкими стеклами. Вихрастая голова, местами поддавшаяся расческе, местами все-таки восстав пучками волос, была повернута в сторону широкого смотрового окна, выходившего на испытательный полигон, предоставленный их отделу. Конструктор Георгий Константинович Кожемяка, он же Гоша для друзей и товарищей, наблюдал через толстое бронированное стекло за действием робота ПР-762, что расшифровывалось как Поисковый робот с пулеметом калибра 7,62. Тут все железки, поставленные на крайне удачную ходовую часть поисковой машины, сделанной для Зоны, точнее для научного центра «Янтарь», имели в своем названии первые буквы ПР. Так было проще и привычнее. Устаревшее название должности «конструктор» в этом центре применялось лишь на бумаге. На самом деле обязанности конструктора были не только в том, чтобы правильно расчертить, рассчитать и обосновать параметры разработки, – нынешний конструктор также составлял и программу для работы и управления разрабатываемым объектом, а вот воплотить все в металле, собрать и подогнать была забота других людей.