Лука поджал и без того тонкие губы.

– Понятно, – нехотя сказал он.

– После того как большая часть сил противника будет уничтожена…

– Большая часть сил не будет уничтожена, – перебил Лука. – Их все еще будут миллионы. Они не будут стоять на местах. Они будут ползти и прятаться. Они будут ждать момента, они будут убивать друг друга, лишь бы дошел хоть один из них. Спасение возможно, только если они разбредутся во все стороны, – Лука притянул планшет к себе. – Когда они взяли Минск?

– Двадцать семь часов назад, – едва моргнув, ответил генерал.

– Их передовые отряды уже в Могилеве. Вы просто не знаете об этом.

– Город практически эвакуирован. Механизированные защитные кордоны обнаружили несколько машин с гнусом, но он был уничтожен. Мы постоянно подавляем огнем любые активные передвижения объектов. Дежурит авиация. Могилев еще чист, – генерал был уверен и спокоен. Он прямо смотрел в желтые глаза Луки.

Лука перевел взгляд с генерала на планшет. Поняв, что собеседник принял эту точку зрения, генерал продолжил.

– После того как… значительная часть сил противника будет уничтожена авиацией и ядерными ударами, мы начнем артиллерийский обстрел по всей линии движения гнуса.

– Это сотни километров в ширину.

– Так точно. Сотни километров. Эшелонированная оборона. Когда гнус будет приближаться, мы будем откатывать первые ряды, выставляя их за последними, и так далее. У противника нет координации и бронетехники. Он будет двигаться медленно, и у нас будет достаточно времени, чтобы уничтожить их на подходе, до линии государственной границы, – генерал убедился, что собеседник не пытается высказать свое мнение, и продолжил. – От Могилева до государственной границы порядка восьмидесяти километров. Мы уже выстраиваем линии обороны и готовим быстрые пути отступления. Тут мы сможем полностью рассчитывать на поддержку артиллерии, но отступать бесконечно нельзя. К тому же на такой широкой линии фронта и первой линии прямого контакта будут наши дизельные поисковые роботы, мы называем их «бычки», а затем линия… Демонов и наших новейших боевых роботов. Вашей задачей будет, как вы сами выразились, замедлять и уничтожать прорвавшиеся единицы противника.

– Почему мы не можем встать рядом с «бычками»? – спросил Лука.

– «Бычки» кроме двух пулеметов калибра двенадцать и семь и циркулярной пилы вооружены еще и огнеметами. Огнемет – недостаточно точное оружие, и в целях безопасности я бы рекомендовал вам не стоять на линии между противником и ДПР, а боевые роботы вооружены только холодным оружием, они быстры и на порядок эффективнее, – ответил военный.

– Понятно. Что делать с водоемами и реками?

– Тут мы рассчитываем на вас, господин Псарас, – опустил глаза генерал. – На перекрытие водных путей нам понадобится около сотни ваших… – генерал как будто замялся.

– Сотрудников, – помог ему Лука. На миг на его лице мелькнула острая усмешка.

– Так точно, – кивнул генерал. – Сотрудников.

Встреча продолжалась еще некоторое время, в течение которого Трофим внимательно следил за происходящим. Обсуждались также и другие необходимые действия Псараса по территории РФ. Рассматривались карты, Лука звонил кому-то с телефона по памяти, каждый раз тратя на разъяснения не более двух минут. После его звонка по линии министерства обороны где-то срочно упаковывался грузовик с дизельными роботами, рота технической поддержки, транспортная колонна для Червей, соответствующий войсковой расчет операторов беспилотников, и короткая военная колонна двигалась в сторону указанного пункта. Пунктом, как правило, являлась очередная свалка либо городские отстойники, куда решили размещать часть обращенных Сумраков и Пилигримов. Существа, полностью подчиненные своему Хозяину, не обсуждали приказ, не сомневались и не задумывались. В результате переговоров добровольно и открыто десятки тысяч зараженных были помечены браслетами, дававшим им зеленую сигнатуру для роботов и средств наблюдения. Тысячи Червей везлись на указанные точки контроля, снабженные средствами связи, усиленные некоторым количеством роботов ДПР для физического устранения членов Братства, если такие будут обнаружены. Еще несколько тысяч Демонов должно было прибыть на линию непосредственного контакта с Братством, в первую армию Нечистого, открыто встающего на сторону человечества.

Ключей от магазина Трофим не нашел, поэтому решил остаться в нем на ночь. Кроме того, большое количество мониторов, позволяющих одновременно отслеживать события с разных информационных потоков, включая неофициальные, давало ученому необходимую информацию, что называется, онлайн. Уже через несколько часов стало понятно, что такие масштабные движения не могли быть не замеченными людьми. Кто-то снимал погружение зараженных в грузовики на телефон, кто-то видел передвигающихся ДПР, другие волонтеры из гражданских специально ехали в те места, где происходила утечка информации от случайных свидетелей. Редкие ролики в Интернете, которые фильтровались и удалялись сразу, тем не менее спамились на сотнях других ресурсах, перекидывались с сотовых телефонов, и у цензоров, обязанных контролировать информационное пространство, уже не было физических возможностей регулировать тот поток информации, который рос, ширился и стал основным потоком в считанные часы. Санкт-Петербург, Москва, Воронеж, Саратов, Краснодар, Ростов-на-Дону, Волгоград, Самара, Уфа, Челябинск, Тюмень, Омск, Новосибирск и другие города внезапно оказались живущими бок о бок с представителями «неагрессивного» гнуса, как их начали называть в некоторых мелких СМИ уже через несколько часов. Волны вспыхнувшей паники невозможно было скрыть, но в то же время безудержное человеческое любопытство иных отчаянных волонтеров было не остановить. Все чаще в Сети появлялись кадры молодых людей в камуфляжных одеждах, иногда рыбаков, иногда просто гражданских, делающих фото стоящего ДПР127, либо зомби с сетью коричневых вен и сосудов на теле, либо и того и другого недалеко друг от друга. Еще чуть позже нашлись безрассудные экстремалы, делающие селфи рядом с Демоном, не обращающим на человека никакого внимания. У представителей «неагрессивного» гнуса на запястье были одинаковые браслеты, как будто из коричневого пластика или резины, а на элементах одежды закреплена рация, наводящая на мысль о том, что это либо военный эксперимент, либо некая новая форма вируса, выведенная специально для противостояния угрозе. Военные получили приказ не отгонять от Червей подобных добровольцев, которые также будут служить индикаторами как проявления деятельности Червей, так и возможного появления членов Братства.

Уже к вечеру повсеместно на улицах городов начали хаотично собираться люди, обсуждающие, что нужно теперь делать, если, оказывается, угроза не где-то там, за тысячи километров, а здесь, сразу за чертой городов, а возможно, и в самих городах. Полиция, оставшаяся без поддержки военных, выдвинутых для создания и наполнения быстровозводимых укреплений далеко за пределы крупных городов, была вынуждена большей часть просто наблюдать, как человеческие потоки стягиваются к центральным площадям за разъяснениями, как теперь быть, что делать и что будет. Местные представители власти громогласно заявляли, что ситуация под контролем и все в полной безопасности, поскольку у них есть время на создание оборонительных рубежей и разработку нового оружия, позволяющего не допустить повторения европейского сценария, но для определенной части населения это были бесполезные слова. Многие запасались продуктами питания в магазинах, где оставалось совсем немного, разбирали алкоголь, грузили все в машины и смывались из городов либо в свои, известные только им убежища, либо в поисках военных баз, которые, в отличие от городов, имеют большие шансы на выживание. Чуть позже, когда магазины должны были бы закрываться, товар начали выносить из них силой, выбивая витрины и сметая все с полок продуктовых точек, аптек. В городах начали вспыхивать беспорядки, население разделилось на две части. Первые были уверены, что город – это первоочередная цель гнуса, который так и не смогли остановить даже ядерными ударами, и из города надо уходить, вторая часть считала, что города – самые охраняемые и самые важные пункты, и уж из города-то как раз уходить не стоит. Впрочем, никто друг друга не держал. Некоторые, по большей части молодежь и представители активной позиции, покидали города, другие, жители периферии, наоборот стягивались в мегаполисы, надеясь, что тут их защитят более надежно, чем в меньших городишках и селах. Трассы начали забиваться и теми, и другими, образуя многокилометровые ночные пробки. Мелкие и крупные ДТП, которых стало тысячи вместо десятков, уже не влияли на движение. Машины просто разъезжались по своим направлениям, сдав назад, дополнительно толкнув бампером подпирающего. Если транспорт был не в состоянии передвигаться, его общими усилиями сталкивали с дороги в кювет. Водители внедорожников в этом имели преимущество. Наиболее припасливые имели с собой газовые резаки и разрезали или разбирали отбойники, не дающие им сойти с трассы в поле, и уже оттуда продолжать свой путь.