– Трофим с вами? Живой? Тьфу! В порядке? – спросил шеф.

– Да-да. Улыбается сидит.

– Чему улыбается? Ладно. Сейчас посмотрю, что могу сделать, держитесь.

Планшет, подключенный к спутниковой связи, щелкнул и отключился.

– Вертолет нужен! – решительно сказал Яков, оглядываясь назад.

Валдарнийца не было видно, но понимание того, что этот организм, сращенный из десятков тел, может двигаться за тобой и день и ночь и рано или поздно настигнет, если не подоспеет помощь, подавляла. К дороге примкнула еще одна полевая, затем еще одна.

– Давай тормознем? – предложил Яков.

– Зачем?

– Вдруг он не гонится за нами, а по своим делам покатит? Лишний шум поднимаем. Сейчас каждый боец с «мухой» на счету, людей спасает, а мы тут паникуем.

– А мы что, не люди, что ли? – удивился Сагитай. – К тому же у нас целых четыре «мухи» и ценный груз, а это дороже, чем остальные люди.

Тем не менее Сагитай внял напарнику и притормозил посреди проселочной дороги. Лес справа сменился лесополосой в два ряда с кустарником, поросшим между деревьями, за которыми простирался травяной степной простор, а слева по-прежнему было пшеничное поле. Засады от прочего гнуса можно было не опасаться, поэтому Сагитай выбрался из машины, не глуша ее, но и не отходя от двери. Яков двинулся назад, к кунгу, открыл дверцу, достал оттуда здоровенную коробку с боеприпасами и бросил ее в кабину.

– Тут бронебойно-зажигательные. Не думал, что пригодятся, но лучше они не нужны, но есть, чем нужны, но их нет, – изрек мудрую мысль Яков, очевидно, отражавшую одну из его теорий.

– Соглашусь, – кивнул Сагитай.

С бронебойными, которые пробивают броню до сорока миллиметров, определенно эффект будет веселее. Яков быстро перезарядил магазин на пять гранат. Вместо гранат с голубым пластиковым наконечником полезли поблескивающие металлом с красно-черным носиком вполне убедительные болванки. Сагитай заулыбался. Ничто так не успокаивало, как понимание того, что ты хоть что-то, но можешь. Яков пошарил по карманам и достал салатового цвета беруши. Скомкав их, он вставил в уши. Распрямившись, они плотно перекрыли слуховой проход.

– Тут заряд посильнее и отдача серьезнее, – пояснил он, поустойчивее расставил ноги, примеряясь к ожидаемой отдаче, и несколько раз приложил гранатомет к плечу.

Сагитай ждал у своей двери. Если Яков стоял позади машины и следил за дорогой, по которой они приехали, то Сагитай возле двери водителя, поглядывая в стороны, в том числе и вперед. Валдарнийца не было. Сагитаю даже на секунду стало стыдно за поднятую панику и скрытую истерику, что для него как бывалого воина, который готов схватиться с любым противником, зверем, мутантом, человеком, мертвецом в рукопашную, было несвойственно. Спокойно дул ветер, мирно тарахтел двигатель, включился и загудел вентилятор охлаждения. Ни звука, ни крика, ни стона, только лишь потрескивание ветвей в лесополосе справа от машины. «А кстати, что за потрескивание?» – пришла ему в голову мысль. Сделав несколько шагов к передней части машины, он увидел то, от чего зашевелились волосы на голове и заболела от вставших в волосяных луковицах волос по всему телу кожа. Несмотря на свои габариты, осторожно раздвигая ветви кустарника и передвигая палки со своего пути, подняв сразу несколько голов из лунок в своем теле, неотрывно глядя на него несколькими головами и еще парой на Якова, между деревьями к ним крался биотанк. Яков стоял к нему левым боком сосредоточенно глядя на дорогу, и закрытые уши не позволяли ему расслышать легкий треск ломаемых сучьев. Судорожно хапнув воздух, Сагитай заорал так, что от поднявшегося давления чуть не лопнули сосуды на глазах. Яков вздрогнул, развернулся и увидел все. Гранатомет взлетел к плечу, но и биотанк, поняв, что его обнаружили, уже ринулся на людей. Расстояние было не больше двадцати метров. Сагитай не слышал ни себя, ни голоса «Леры», ни рева валдарнийца, но словно в многократно замедленном времени видел, как из дульного тормоза гранатомета вылетела оранжево-синяя вспышка огня и дыма, затем еще одна, затем еще. Якова сотрясло и дернуло так, словно его ударили в грудь кувалдой. В центре безобразного тела валдарнийца, прямо между торчащих и обтянутых шрамированной кожей ребер, образовалось отверстие, из которого наружу вылетела черная клякса. Еще один взрывающийся кратер образовался чуть выше, еще один почти на макушке. Яков на секунду остановился и плотно прижал оружие к телу. Еще два выстрела в основание одной из торчащих ног, отчего она отлетела в сторону, и еще один – в область головы. Взрыв произошел внутри, и какие-то внутренности выбило оттуда обратной волной. Танк заревел так, что завибрировало и заболело в ушах, но, может быть, это был слитный эффект пяти выстрелов и пяти взрывов. Вокруг чудовища мгновенно образовалось черное пятно, которое невидимым прыжком перелетело также и на левую сторону дороги, кроша в черное золотые колосья пшеницы. Гнус задергал конечностями, пытаясь продолжать движение, но именно сейчас силы у него не хватило. Тут же открытые страшные раны с обвисшими клочьями кожи и кусками плоти, из которых все еще валил дым, начали затягиваться. Яков метнулся в кабину. Сагитай последовал за ним. Трофим прильнул лицом к правой стороне машины, смотрел в окно и показывал пальцем на остановившееся и хаотично шевелящее человеческими руками и ногами чудовище.

– У! У! У! – старательно складывая губы трубочкой, говорил он.

Сорвавшаяся с места машина откинула его назад, где он, так же держа одной рукой статуэтку химеры, а другой указывая пальцем перед собой, продолжал пытаться что-то сказать.

– Проверили, – посерев, сказал Яков.

Планшет, осветившись синим, требовательно замигал значком соединения.

Яков нажал на кнопку соединения. На той стороне слышалось несколько мужских голосов, один из которых принадлежал шефу.

– … Остроушки? Точно там? Проследи, чтоб железно… – затем голос приблизился. – Значит так, бойцы, вам до деревни Остроушки доехать надо. По вашим координатам это тридцать с небольших километров. Справитесь?

Сагитай и Яков кивнули.

– Не слышу. Справитесь?!

Бойцы переглянулись, почему-то никто из них не хотел говорить ни слова, но Сагитай пересилил себя.

– Да, – странным, отсутствующим голосом сказал он.

– Что да? – раздался раздраженный голос шефа. Он всегда чувствовал, когда от него что-то утаивают или имеют свое мнение, и если он чувствовал это, то первой его реакцией было выкопать причину, чего он добивался без церемоний.

– Справимся, – негромко ответил Сагитай.

– Не понял… – голос голубоглазого был немного растерянным. – Что случилось?

Сагитай замолчал. Рассказывать, что огромное, слепленное из человеческих тел существо чуть не достало их, не хотелось. Что говорить, об этом даже думать не хотелось. Тягостное, тревожное ощущение поселилось в душе. Молчание затягивалось. Мерно ехала машина по полевой дороге, поскрипывал от тряски на неровностях пристегнутый кунг, солнце светило с правой стороны, обещая скоро начать заглядывать в глаза.

– Встретить его хотели, – наконец угрюмо сказал Сагитай.

– Танк? – спросил голос из динамиков устройства.

– Да. Не получилось, – констатировал Сагитай, показывая, что на этом история оканчивается.

– Без потерь? – с тревогой спросил шеф.

Сагитай кивнул головой, потом негромко ответил.

– Да.

Теперь замолчал шеф. Очевидно, они имели понимание, что такое валдарнийский танк и как он влияет на психику человека. Невероятно жуткая форма жизни, существования или подчинения (даже неизвестно, как это назвать), приобретаемая гнусом под воздействием смертельных доз радиации, переворачивала все человеческое существо, показывая инфернальную противоестественность и вместе с тем реальность происходящего.

– Значит так, – голос его смягчился. – Доедете до… как ее…

– Остроушки, – подсказал голос на фоне.

– Да. До Остроушек. Там у нас десант был. ДПР сто двадцать седьмой и боевой робот, плюс два человека десанта. Десант уже сутки как двухсотый, а роботы воюют. Устроите оборону там.