В итоге шарик диаметром в тысячу километров стал быстро покрываться разнообразными промышленными и логистическими стационарами. Строили тут все, старшие корпорации, их малые сателлиты, какие-то мутные исследовательские консорциумы, невесть где наскребающие кредиты на очередную заправку единственного обслуживающего стационар лёгкого фрахтового грузовика, переделанного из внутрисистемного шаттла.
В результате на планетоиде сформировалось своеобразное сообщество абсолютно отмороженных ловцов шальной удачи – вплоть до каких-то одиночек-старателей, которые на списанном «сапплае» уезжали «в поле», надеясь разыскать на просторах серого риголита место давнего падения астероида какого-нибудь ценного состава. И ведь находили, в одночасье становясь богачами. Но куда чаще – просто не возвращались. Их время от времени отыскивали примёрзшими к пневмобуру после криовыброса или задохнувшимися в «сапплае» с отказавшим экоблоком. Таких хоронили тут же неподалёку, без особых почестей, даже родственников в метрополии разыскать не пытались.
Впрочем, и теперь, когда Пояс Хильд постепенно превращался в нескончаемый сезон охоты всех за всеми, на Церере продолжало действовать негласное правило «открытой гавани». Корпоративные орбитальные платформы, конечно, пытались опрашивать транспондеры, но по большому счёту тут тебе помогали, если могли, и ты честно платил за помощь, если было чем, или лишался корабля, потому что так было по-честному. Твои же личные дела здесь были твоими личными делами, в них начинали лезть только совсем уж безбашенные новички, только что попавшие в Пояс из корпоративных лётных академий.
Но тут таких быстро учили уму-разуму. Могли за ненужные вопросы и пристукнуть по-тихому на выходе из бара.
Так что в итоге даже десятикилометровый купол какой-нибудь «Группо Карсо» с формальной пропускной системой на входе и на выходе, оставался частью общей «открытой гавани» с её вольницей, бардаком и шальными кредитами. Здесь шатались тёмные личности, заключались сомнительные сделки, целые флоты переходили из рук в руки, а уж бытовые драки с поножовщиной (разрядники, находясь в паре метров от ледяного вакуума, всем хватало ума оставлять на борту, а не брать с собой на выход) были здесь таким же обыденным явлением, как восход и закат далёкого тусклого Солнца.
Нет, периодически сюда наведывался какой-нибудь громадный корпоративный флот, по нынешним временам всё равно, военный или гражданский. Тогда все начинали ходить тише воды. Не потому, что чего-то боялись – сдриснул себе в космос и ищи-свищи. Просто флот в гавани – к деньгам. Примета такая. Ибо кораблям нужно заправляться и обслуживаться, а людям требовалось где-нибудь срочно потратить жалованье, причём желательно – с размахом. А раскошеливаются куда лучше в спокойной обстановке, нежели под звуки сирены комендантского часа.
В общем, в настоящий момент, когда восемь тяжёлых кэрриеров[37] «Джи-И» висели на стационарной, каждый был занят своим делом – морячки кутили, ловко уворачиваясь от взоров начальства, местные шустрики шустрили, впаривая морячкам то девок гулящих, то ещё что повеселее, остальные окучивали уже шустриков, ибо кредиты у тех традиционно не задерживались, образ жизни такой. Труженики-старатели покачивали головами на эту суету да спешили по своим надобностям.
В общем, обычная здешняя вольница чуть притихала, скорее для виду, нежели на самом деле втягивая голову в плечи, всё-таки нечасто корпоративная длань так серьёзно нависала над Церерой, можно бы и поберечься от греха. Вот отчалят, тогда и перестанем лишний раз оглядываться по сторонам.
Впрочем, самые нахальные даже на виду у вооружённых, без сантиментов, расхаживающих где заблагорассудится патрулей бронепехоты «Джи-И» не считали нужным прятаться, удостаивая вояк лишь презрительным взглядом, служи, мол, собачки тоже служат. На Церере была как нигде сильна атмосфера стихийного неприятия корпоративного устройства общества метрополии, иначе многие сюда бы и не подались.
Цагаанбат со своими тремя бойцами на этом фоне почти и не выделялась, разве что было не очень понятно, почему эти четверо верзил со свирепыми масками лиц не подрядились до сих пор на пару вахт к одной из корпораций, а торчат тут. Впрочем, приметливый глаз замечал разницу. Очень уж уверенно они двигались в людском море под сводом биокуполов, как раз обычные вояки в здешнем бедламе быстро терялись и потому начинали себя вести показушно агрессивно, а эти ничего, знай себе посматривают по сторонам, тупым клином продавливая себе дорогу в местах заторов. Здесь вообще обычно было не так уж много праздношатающихся, но эти выглядели какими-то особенно занятыми.
Цагаанбат по пути отмечала свежевозведённые купола, занося в память «гоутонга» маршрут, остальные просто секли по сторонам, прикрывая полковника. Церера за почти девять месяцев автономки на «Фригге» вновь заметно раздалась в плечах, начиная претендовать чуть не на третью по значимости колонию Земли после Марса и Луны. А где много людей, там всегда будет место людям Корпорации, пусть многим это было и не по нутру.
Цагаанбат чувствовала здесь то, что давно уже перестала ощущать в метрополии, здесь не было той гнетущей атмосферы человеческого болота, парка застоявшихся смердящих биороботов, тут царил дух фронтира, прорыва, нахальства юной жизни, пусть средний возраст обитателей куполов и «сапплаев» Цереры и составлял хорошо за сорок. Здесь жили, а не существовали. Здесь было место чему-то альтернативному кастовому устройству корпоративного муравейника.
И тем не менее, ухо востро следовало держать и тут. Пару раз на них выходили из боковых галерей излишне многочисленные патрули корабельных дуболомов, приходилось сворачивать, петляя по боковым переходам. Тем не менее, группа двигалась по графику, выходя к точке встречи в точности к назначенному сроку. Хоть никто ни от кого не прячется, светиться лишний раз перед служанками не стоило.
И вот чего бы не встретиться, банально, на борту неприметно пришвартованного у грузовых шлюзов «Бергельмира»?
Если бы это был главный вопрос на сегодня.
Цагаанбат поморщилась, представляя, что сейчас творится на «Фригге». Дурака Шивикаса даже жалко, ну не нажил командор ума, но ещё больше жалко было сам стационар, пока там навигаторы решают при помощи детских считалочек, кому водить, а кто выйди вон, здесь висят кэрриеры «Джи-И» и ещё невесть сколько других сейчас могут рыскать по окрестностям в режиме радиомолчания, подняв и запитав эм-решётки. Вся эта история с ловлей на живца Цагаанбат не нравилась уже тем, что это было что-то новое в их непростых взаимоотношениях с обидчивыми грузополучателями, а любое «новое» согласно жизненному опыту Цагаанбат всегда означало нечто опасное.
Так что когда они добрались, наконец, до места назначенной встречи, настроения шутить шутки у полковника уже не было никакого. Пусть только опоздает… Но нет, только четвёрка поравнялась с искомым порталом, откуда-то сбоку тут же вывинтился знакомый юркий силуэт. Этот мужик, кажется, может затеряться на фоне белой стены, если захочет.
– За мной, не стойте столбом.
Кажется, он ещё что-то прошипел сквозь зубы, удаляясь куда-то в сторону технических помещений, но Цагаанбат уже не расслышала, пришлось кивнуть своим верзилам, чего стоите, догоняйте.
Только вдоволь поплутав по полутёмным переходам под звуки каких-то шумящих за плохо звукоизолированными переборками агрегатов, они, наконец, остановились. Громилы Цагаанбат тут же взяли их горе-проводника в полукольцо. В сумраке сверкнули искры тяжёлых «кольтов». Протащили всё-таки, черти.
– Цагаанбат, отзови своих горилл, они меня нервируют.
– Ты мне скажи сперва, Парсонс, что у вас тут на Церере происходит?
Однако команду опустить разрядники всё-таки дала. Парсонс выглядел обеспокоенным и без лишних демонстраций воинственности с их стороны.
– Вояки всегда умели формулировать вопросы максимально идиотским образом.
