— Не стоит благодарности… — попытался я прервать ее болтовню, но она словно не слышала меня.

— А ваша секретарша сказала, что вас нет в офисе, и мы очень расстроились…

«Особенно Миша!» — с иронией подумал я.

— Вы даже не представляете, как мы удивились, узнав, что это вы! И у вас такая клевая секретарша! Такая вежливая!

— Да, миссис Нейтман — просто золото. — Я посмотрел вслед Мише: она была уже далеко и не могла нас слышать, поэтому я решил воспользоваться моим тет-а-тет с Мэри сполна. — А как ты? Как работа?

— Ну, с тех пор, как вы уехали, столько всего произошло! Вы помните девочку Элизабет? Она еще застукала вас с Мишей на лестнице. Так вот, на прошлой неделе ее удочерила замечательная семья из Бостона!

— Это замечательно, но, думаю, ты понимаешь, о чем я хочу услышать, — прямо сказал я Мэри, помня о том, что она поняла мою любовь к Мише даже раньше меня самого.

— А-а-а, вы о Мише! — протянула девушка. — Кстати, где она? Она должна была ждать меня здесь!

— Ушла, — усмехнулся я.

— Вы разговаривали? — У Мэри загорелись глаза.

— Да, но это был даже не разговор, так, пара слов. — Меня захлестнула горькая обида: значит, никаких дел у Миши не было, и она ушла, чтобы не разговаривать со мной.

Прекрасно. А я так хотел увидеть ее.

— Ну, что о ней сказать? Миша учится, а по выходным помогает мне в приюте. Вчера мы заказали по интернету кучу вещей и на следующей неделе должны их получить. А еще мы поменяли замок на двери: один раз его заклинило, и пришлось выбивать дверь… Кстати, это Миша ее выбила: она, оказывается, такая сильная! В общем, теперь двери и замок у нас новые.

«Глупая смертная! Разве я хочу слушать о том, что вам поставили новую дверь?» — пронеслась в моей голове насмешливая мысль.

— К Мише никто больше не цеплялся? — спросил я, понимая, что сама Мэри об этом не скажет.

— Вы о мажоре Робе? — Она пожала плечами. — Не знаю, она ни разу не говорила мне об этом, но, думаю, если бы он мешал ей жить, она сказала бы.

Я усмехнулся: значит, жизнь была Миши спокойна. Хоть что-то приятное.

— Что ж, спасибо за сведения, но прошу, не рассказывай Мише о нашем разговоре и о том, что я спрашивал о ней, — настойчивым тоном попросил я.

— Хорошо, раз вы просите. Но Мише было бы приятно узнать о том, что вы беспокоитесь о ней. — Мэри нахмурилась.

— Нет, Мэри, Мише было неприятно разговаривать со мной.

— Значит, вы не против? — встрепенулась девушка.

— О чем ты?

— Я думала, что между вами что-то есть… Но, раз нет, я скажу Гарри, что все нормально! Миша очень нравится моему брату.

У меня оборвалось дыхание.

«Что за черт? Какой еще Гарри? Ох, эти людишки! Как они смеют даже смотреть на Мишу! Наивный дурак! — с неприязнью подумал я. — Хотя, жалко его, бедолагу, ведь Миша похожа на росинку, которая манит к себе насекомых и убивает их, отравляя безответной любовью. Но мне не стоит волноваться: ухаживания смертных претят ей»

— Удачи ему, — спокойно ответил на это я. — Миша мне не принадлежит и никогда не будет принадлежать.

— Но ведь вы до сих пор любите ее? — спросила Мэри.

— До свидания, Мэри, — мрачно сказал я и пошел прочь: меня бесило то, как точно она анализировала меня.

Мне было прекрасно известно о том, что Мэри все равно расскажет своей подружке о нашем разговоре, но мне было плевать: я расставил все точки и дал добро на ухаживания за Мишей Гарри. Внутри меня зияла пустота: я потерял Мишу, потерял навсегда. Я ненавидел этот день, мои ожидания и мою встречу с ней.

«Не лезь в ее жизнь: Миша счастлива и без тебя, а ты только расстраиваешь ее. Она не хочет даже разговаривать с тобой. Как она сказала тогда: «Подавись своей любовью». Вот и подавись ею. Засунь ее куда подальше» — скомандовал я сам себе.

Теперь у меня не было никаких иллюзий: я окончательно разорвал наши и без того сложные отношения. Как оказалось, последней точкой стал не мой переезд в Лондон — я поставил ее лишь сегодня, нашим бессмысленным разговором.

Добравшись до дома, я со злостью снял ботинки и пальто, закинул их в гардероб и закрылся в кабинете. На меня напало огромное желание позвонить Мише. Я машинально достал телефон и стал по памяти набирать ее номер, но, поняв, что делаю, швырнул телефон в стену, и он разлетелся на куски.

Это был эмоциональный срыв: я ходил по кабинету и время от времени швырял в стены предметы обстановки (туда же полетел и мой ноутбук). Я не находил себе места, понимая, что это был конец, что все было кончено и подтверждено. Миша презирает меня! А я — балбес, идиот, слабохарактерный сухарь! Айсберг!

Когда мне стало легче, и я пришел в себя, то увидел, что мой кабинет был усыпан осколками и обломками. Ноутбук был сломан, а ведь в нем хранилась вся информация о моих клиентах и документы, а в разбитом о стену телефоне были важные номера. Чтобы Миша вдруг не позвонила мне или не прислала очередное сообщение, я решил поменять сим-карту: номера клиентов я знал наизусть, но беда в том, что мои клиенты знали только тот номер, поэтому принятое мною решение оказалось невыполнимым. Выругавшись, я стал искать на полу сим-карту: к счастью, она не пострадала. Бросив ее на стол, я устало сел в кресло и закрыл глаза.

«Что Миша делает в Лондоне? Зачем она приехала?» — Опять эти чертовы мысли!

Не думал, что я одержим Мишей настолько: я считал, что, если не буду видеть ее, то не буду и страдать. Но все оказалось наоборот — моя любовь и страсть накопились во мне до такой степени, что, увидев Мишу, я взорвался как вулкан, и мои невзаимные чувства излились путем гнева. Я никогда в жизни так не злился, но Миша пробудила во мне этот ураган. И как только я умудрился так влюбиться в нее?

«Миша… Миша… Миша! Если бы ты попросила меня не беспокоить тебя, но не уезжать, я остался бы в Оксфорде! — закрыв глаза ладонями, с горечью подумал я. — Но ты не попросила и не остановила мой переезд в Лондон. Ты сводишь меня с ума. Но и моя любовь угнетает тебя. Обещаю, с этих пор, даже если ты будешь стоять рядом, я буду молчать. Ты больше не вспомнишь о моем существовании. Но я не уеду отсюда: это единственное мое наслаждение — жить с тобой на одной земле»

***

После встречи с Фредриком я никак не могла прийти в себя: я слишком долго не видела его, и сегодня, одетый в строгий черный костюм и пальто, он ослепил меня.

«Как он красив! Но строг и незнаком! Это не тот Фредрик, которого я знаю» — невольно подумала я, уходя от него.

Остановившись у дома Мэри, я только сейчас вспомнила о том, что должна была подождать ее. Меня терзали сомнения: правильно ли я поступила, когда отвергла Фредрика? Да, конечно! Но тогда почему я так мучилась и с ним, и без него? Почему нам суждено было встретиться на одном пути? В огромном Лондоне мы умудрились наткнуться друг на друга! Какое ужасное невезение!

Мэри пришла быстро: еще издали увидев меня, она сделала недовольное лицо и нахмурилась. Я знала это ее выражение: она всегда так делала, когда говорила о Фредрике.

«Неужели и она разговаривала с ним?» — поморщившись, подумала я.

Мэри отдала мне книги, которые я забыла в магазине.

— Твою книги весят целую тонну! — пробурчала она и стала рыться в своей сумочке. — Бросила меня, да?

— Извини, мне нужно было срочно уйти, — виновато сказала я, надеясь на то, что она не станет говорить о Фредрике.

— Конечно, ведь Фредрик такой страшный! От него нужно бежать со всех ног! — с сарказмом буркнула на это Мэри. — Да, кстати, я уже говорила тебе о том, что ты дура?

— С чего это я дура?! — недовольно воскликнула я.

— Потому, что дура! — бросила Мэри и открыла дверь дома.

— Ну, спасибо! И за что вдруг такой комплимент? — спросила я, входя за ней в прихожую.

— Тебя любит такой мужчина, а ты воротишь нос!

— А-а-а, ты об этом! Опять! — Я нахмурилась: она нарочно старалась разозлить меня?