— Ты же знаешь, что я не могу пить кофе, — напомнила я ей и удивилась тому, как спокоен был мой голос, несмотря на охватившую меня ревность.

Я ужасно нервничала: Фредрик был с другой женщиной, сидел прямо напротив меня и был хладнокровен, как скала. Он даже не смотрел на меня. У меня задрожали пальцы, и мне стало трудно удерживать свое нервное дыхание.

— Простите… Я на минуту! — Я поднялась из-за стола и быстро прошла в женский туалет. Там, закрывшись в одной из кабинок, я села на крышку унитаза и уронила голову на руки. Мне было больно. Фредрик был с другой!

«Он лгал мне о своей любви! Нет, как я могу так думать? Я сама сказала ему, чтобы он продолжал жить без меня! Теперь у него своя жизнь, и он может встречаться с кем угодно! Но ведь это не может быть серьезно! Она — человек! Но почему я так страдаю? Боже, неужели я ревную его!» — с горечью думала я.

Вдруг в дверь моей кабинки кто-то постучал, и я чуть не вскрикнула от неожиданности.

— Миша, ты в порядке? — Это была Мэри. — Тебя нет уже двадцать минут!

— У меня несварение желудка, — солгала я, удивившись тому, как долго просидела в туалете.

Я спустила в унитазе воду, вышла из кабинки, помыла руки, поправила волосы, и мы с Мэри вернулись в зал. Гарри встретил меня удивленным взглядом, но ничего не сказал. Сев на свое место, я старалась не смотреть на Фредрика и его рыжую подругу, но не смогла удержаться и бросила на них взгляд: они мило общались, а она вдруг положила свою ладонь на его ладонь…

В моей душе что-то перевернулось, порвалось и взорвалось одновременно. Я поспешно отвела взгляд.

***

«Что за дерьмо! Что за сумасшествие творится в этом чертовом городе! Что она здесь забыла?» — подумал я, увидев Мишу, появившуюся в зале ресторана.

Она увидела нас с Элис и, застыв, смотрела на меня.

Я решил не смущать юную вампиршу и приветливо кивнул ей. Она ответила мне легким кивком.

Миша была похожа на прекрасного манекена и выглядела какой-то неживой. Но она была не одна: с ней были Мэри и незнакомый мне парень. Все трое прошли к их столику. Миша села так, что я мог видеть ее лицо. Я смотрел на Элис, но видел Мишу и слышал каждое слово, сказанное за столом троицы.

Вдруг Миша ушла. Ее долго не было. Она не издавала ни звука.

— Да где она? Уже десять минут прошло, — спросил парень у Мэри, и я почему-то подумал, что, наверно, это и был Гарри.

— Поверь, у нее есть причины для такого поведения, — тихо ответила ему Мэри.

Как чудно, что они не знали того, что я подслушивал их.

— Какие причины? — недовольно проворчал Гарри.

— Видишь того парня — он сидит с рыжей красоткой? Это и есть Фредрик, о котором я тебе говорила. — Мэри говорила очень тихо, словно боялась, что я услышу ее.

— Но ведь между ним и Мишей ничего нет, — сказал парень.

— Ты не понимаешь: у них сложные отношения. Думаю, она разозлилась, увидев его с другой.

«Что? Ей больно из-за того, что я с Элис? — удивился я, и эта мысль даже позабавила меня тем, что робкая надежда вновь вылезла из-под могильной плиты. — Да нет, она просто не хочет видеть меня, вот и бесится, бедняжка!»

К столику Мэри и Гарри подошел официант, и я перестал слушать их разговор.

— Твоя красавица явно не скучает, — сказала Элис и пригубила вино.

— Вижу, — равнодушно ответил я. — Как тебе вино?

— Замечательный букет, попробуй, — ответила она.

— Я не пью.

Смертная удивленно приподняла брови и улыбнулась.

— Ты удивляешь меня все больше и больше, — сказала она. — Что еще ты от меня скрываешь?

— Что бы я ни скрывал, тебе лучше не лезть в мои дела, — холодно ответил я.

— Темные дела? — усмехнулась Элис.

— Очень темные.

— Ох, Фредерик, ты опасный мужчина.

И здесь я перестал слушать ее: Элис усердно флиртовала со мной, касалась своим коленом моей ноги, клала свои ладони на мои, но мне было все равно: все мои мысли были с Мишей, хоть я и специально пригласил эту даму для того, чтобы не думать о моей возлюбленной вампирше.

Миши не было уже около двадцати минут: я специально мельком взглянул на часы. Мэри тоже волновалась и озадаченно сказала Гарри, что пойдет за Мишей. Вскоре Миша вернулась: она выглядела растерянной и нервной — я точно определил это, ведь она не умела сдерживать свои эмоции.

Но что злило ее? Я? Элис? Наша встреча?

***

— Я заказала тебе салат из помидоров, без масла, без ничего, — сказала мне Мэри, когда мы сели за стол.

— Не стоило! Я не голодна! — выдавила я, увидев перед собой тарелку с нарезанными помидорами.

— Но не пропадать же ему! Съешь хотя бы немного! Хоть половину! — настаивала Мэри.

Я с ужасом поняла, чего она от меня потребовала, и что мне придется сделать — съесть эти страшные красные овощи!

— Скоро я сама стану красной, как помидор! — тихо проворчала я, но все же, решила попробовать кусочек.

Честно взяв вилку, я осторожно проколола ею кусочек помидора и поднесла его ко рту, но действовать дальше не решалась, ведь помнила гадкий вкус человеческой пищи.

— Что такое? — спросил меня Гарри.

— Ничего. — Я решила повторить попытку разделаться с помидором, но вдруг случайно услышала разговор Фредрика и его спутницы.

— Ты кажешься мне очень усталым. Скажи, что тебя тяготит? — спросила рыжая.

«Какие вопросы она ему задает! Интересно, как долго они знакомы?» — вознегодовала я.

— Одна заноза в моей душе, — ответил ей Фредрик.

— Сидящая за тем столом?

— Угадала, хотя это очевидно. Но не будем об этом.

— Хорошо. Ты любишь живопись? — спросила рыжая.

— Очень, — ответил Фредрик.

— Дома у меня хранится прекрасная коллекция современной английской живописи. Не хочешь взглянуть?

— Какой откровенный призыв. Не стоит так открыто предлагать себя.

— А ты уже завелся?

«Она просто распутница! И что Фредрик в ней нашел? Неужели он переспит с ней?» — пронеслось у меня в голове.

Я машинально положила вилку на стол.

— Миша, ты сегодня вообще ничего не ела! — капризно сказала Мэри.

— Я не голодна, а помидоры мне уже осточертели! — попыталась оправдаться я.

— Миша, пожалуйста!

Приказной тон подруги смутил меня, и в своем нервном состоянии я не могла сопротивляться ей. Поэтому, послушно взяв вилку с гадким помидором, я медленно направила ее ко рту. Но вдруг я увидела, что Фредрик покинул свою рыжую даму и направился в нашу сторону. Когда он остановился у нашего стола, я так и сидела с вилкой у рта, удивленно уставившись на Фредрика.

— Миша, мы можем поговорить? — спокойным тоном спросил Фредрик, глядя мне прямо в глаза.

Я удивилась и не знала, что делать. Растерянность и радость завладели мной одновременно: я обрадовалась тому, что теперь мне не нужно было есть гадкий помидор, а испугалась… Испугалась Фредрика: я даже не представляла, что ему было нужно сказать мне, а мне ему — ведь мы уже расставили все по местам.

Гарри нахмурился, а Мэри переводила ошарашенный взгляд с меня на Фредрика и наоборот.

Молча положив вилку с помидором в тарелку, я поднялась из-за стола и пошла к выходу. Фредрик пошел за мной. Мы вышли из ресторана, остановились у входа и, соблюдая значительную дистанцию, встали друг напротив друга.

— Только ненадолго, ведь твоя дама будет скучать, — с сарказмом сказала я.

Я пыталась говорить спокойно, но это было свыше моих сил: один его вид волновал меня. Фредрик был так строг в своем черном деловом костюме! И так далек. Он изменился: я морально и физически чувствовала тяжелую, окружающую его ауру, его волю.

— Не волнуйся, она смертная, — холодно сказал Фредрик.

— Как пренебрежительно! — съязвила я.

— Ревнуешь?

Я ошеломленно уставилась на него, а он равнодушно смотрел на меня. Как на чужую.

— Еще чего! — возмутилась я. — Просто ты сегодня в обществе женщины!