День давно окончился, и на небе вот-вот загорятся звезды. Пришло время моей очередной смены на подработке в такси. Принимаю у диспетчера заказ и забираю клиента — привлекательная девушка хочет провести время в клубе. Дорога, редко перечеркнутая стыками эстакад, блестящая лужами в провалах на асфальте, в меру разбитая, но всё же позволяющая ехать с приличной скоростью. Сзади приближается истошный вой работающих на предельных оборотах движков. Меня, идущего на скорости девяносто, как стоячего обходят две «чепырки» [1] размалеванные, тонированные в хлам, с прорывающейся из окон громкой ритмичной музыкой. Проносятся мимо и скрываются впереди за плавным поворотом городской хорды. Там, через четыре километра, развязка, так что успею полюбоваться придурками на встречной полосе. Сбрасываю на автомате скорость, впереди «спидкамы» на проброшенной над дорогой решётчатой ферме. Всегда удивляюсь, как только этих мудаков не ловят. Плавный спуск, на встречной видно вылетающую из-за поворота парочку. Одна из «чепырок» влетает в лужу и на скорости под 180 ловит акваплан.

Время почти остановилось, и я, как в замедленной съёмке, наблюдаю происходящее. Придурка заносит, кидает под второго, и вот на встречной полосе крутят петли два идиота. Одного с размаху бьёт о металлический отбойник с правой стороны, во все стороны летят куски бампера, искры, машина сминается в бесформенный ком металла и пластика. Всё это сознание отмечает как бы автоматически. Второго же бортом бьёт о высокий бордюр разделительной полосы, машину подбрасывает, она вылетает боком на разделитель и со всего маху бьётся тем же бортом о металлический столбик ограждения. Брызги стекла, медленно взлетает оторванный инерцией задний бампер, машину начинает разрывать пополам. Я вижу, как из-под днища вылетает длинный металлический штырь и по плавной параболе, вращаясь, летит в мою сторону. «Пиздец!», — пролетает в мыслях, и железяка с хлопком похожим на выстрел, врубается в лобовое стекло. Удар в грудь, вспыхнувшая и погасшая боль. Жму на тормоз, машина резко останавливается, чувствую толчки АБС в педали, пассажирка с писком размазывается по переднему сиденью, утыкаясь лицом в подголовник. Встала моя ласточка, мотор заглох, щёлкнули замки, автоматически разблокировав двери.

— Что вы делаете! — доносится с заднего сидения. — Вы водить совсем не умеете? Я диспетчеру нажалуюсь! Наберут всяких с купленными правами!

«Пристёгиваться надо, дура!», — вяло проплывает в мыслях. Смотрю на рваное отверстие в лобовом с расходящимися во все стороны трещинами. Опускаю взгляд, из груди торчит давешний штырь со срезанным болтом на конце. Почему мне не больно? Сознание начинает плыть, в груди расползается горячее.

— Тут у вас из сидения что-то торчит, я поранилась! Что это? Липкое что-то! — щёлкает потолочный выключатель, заливая салон белым светодиодным светом. — А-а-а-а! — раздаётся с заднего сиденья.

Что же ты так визжишь? Аж в ушах звенит. Или мне только кажется? Звон в ушах всё громче, перед глазами черные мухи… почему нет боли? Мрак и тишина, нет ни звуков, ни движения, никаких ощущений. Только на грани восприятия чувство-шёпот-мысль: — Забудь всё, прими покой и забвение, забудь боль и страх, воспоминания приносят боль, зачем они тебе? Забудь, забудь, забудь…

— Кто я! Отвечайте! — проносится мысль. — Я не хочу забвения! Я хочу вспомнить!

— Ты точно хочешь вспомнить? — возникла как будто рядом, странная чужая мысль-чувство. — Ты точно этого хочешь?

— Да! Да, хочу! Верни мне меня. Пожалуйста.

— Как пожелаешь.

И я всё вспомнил. Всю свою жизнь: садик, школу, институт, армию! Жену вспомнил, детей и работу свою на заводе. Всё вспомнил: каждый день, и самое главное — я вспомнил свою смерть.

— Вот блять, я, похоже, умер? Да?

— Функционирование биологической оболочки прекращено. Однако со смертью довольно спорно. Не находишь?

— Я мыслю — значит существую. Так что ли?

— Верно.

— И что дальше?

— Как пожелаешь. Ты ведь хочешь обратно?

— Да, хочу. А можно?

— Можно. Но с некоторым условием.

— Каким?

— Таким, как ты, тем, кто отказался от забвения, предлагают вернуться не просто так. Им надо помочь тому миру, куда их отправляют. Тебе дадут умения и дары, чтоб была возможность справиться с возложенным на тебя.

— Что за дары и умения?

— Разные, например, как тебе абсолютная память?

— Нормально.

— Нормально?! Наглец.

— И в какой мир меня отправят? Что мне там делать?

— Один из знакомых тебе миров.

— Каких знакомых?! Я, кроме Земли, нигде не был.

— В вашей фантастике описаны многие из них.

— Так это вы подкидываете авторам сюжеты! Но зачем?

— Мы не можем вмешиваться напрямую, но с помощью таких, как ты, это допустимо. Вы связаны законами того мира, и вы смертны. Поэтому на основе наших прогнозов и предположений мы, в других мирах используя средства доставки информации, вроде книг и прочих, растим таких, как ты, и потом отсылаем вас в помощь другим мирам. Запомни: описанное у вас может отличаться от реальности, близко, но не одинаково, и прогнозы не абсолютны. Предзнание может подвести тебя. Проверяй.

— А если я не справлюсь? Я ведь не супергерой!

— Значит, будем растить следующих.

— А я? Что будет со мной?

— Если не сломаешься, отправим куда-нибудь ещё. Проблемных миров много.

— Что значит, если не сломаюсь?

— Там довольно сложные ситуации, но ведь разумный не может жить в вакууме, он обрастает друзьями, родными, просто близкими разумными. Не все выдерживают проигрыш, и тогда их ждёт забвение. А после забвения какой от них толк? Уходят на другое воплощение обычным порядком.

— А в случае победы?

— Ты сначала победи! Победишь, поговорим.

Мелькнула моя шальная мысль: «Эх, развернусь!»

— А чтобы ты не отвлекался, я поменяю граничное условие. Тебя туда не за этим посылают!

— За каким «за этим»?

— За всяким, за разным, как любят говорить у тебя на родине. Всё, хватит разговоров, тебе пора.

Создается ощущение, что я падаю, и падение становится всё быстрее и быстрее. Впереди появилась и начала стремительно расти ослепительно белая точка. Точка превращается в облако света, приходит чувство тела, оно сжато, как в тисках, вокруг мягкая упругая теснота и темнота, я не дышу. Что происходит? Тьма пульсирует, слышатся странные звуки, будто кто-то стонет. Тело сдавливает до сильной боли и толкает вперёд головой. Внезапно я чувствую свободу и яркий свет. Вокруг всё мутное, какие-то цветные пятна и голоса. Чувствую удар по заднице, больно так, что хочется заорать. Я делаю вдох, грудь взрывается дикой болью, ору и под собственный крик отрубаюсь.

Женька (Мендуар, Март — Апрель 2355 г.)

11 марта 2355 г.

Осознание пришло как-то внезапно. Я увидел склонившегося надо мною великана, тот улыбнулся мне и сказал: — Кто это у меня тут такая маленькая, и уже не спит? — блин, это он обо мне? И почему «маленькая»?! Я попытался ощупать себя руками… и круто так обломался. Руки! Мои, мать вашу, руки! МЕНЯ НЕ СЛУШАЛИСЬ! Попытался потрогать свое лицо и залепил себе же пальцем в глаз. «Уууу, твою же маму!», — попытался ругнуться я, но вместо этого из меня вылетело что-то вроде: «Ауго муго ао!». Оооо, я и говорить нормально не могу! Полный полярный лис! Приехали…