— Надо, так надо! Иди Лисёнок, мы пока делом займёмся. — Говорит мне капитан Макс. — Ну, что? Кто со мной?

А я уже не вижу, кто и что делает, ноги всё быстрее несут меня по тропинке, ведущей к озеру, по которой, мы столько раз ходили купаться или просто пешком в Леонов.

Со стороны же города, на меня накатывала волна дикой, необузданной, сияющей радости. Я чувствовала её все ближе и ближе и уже не шла, бежала. Поворот тропинки, заросли кустов на уклоне и невысокая фигурка, бегущая навстречу. Миг, всё будто бы застыло. Смотрю в её сияющие синие глаза, она смотрит в ответ. Чуть останавливается, вглядываясь в моё лицо и с криком «Анатэ!» бросается ко мне и виснет на шее. От толчка, хоть она и небольшая, я оступаюсь и плюхаюсь в траву на задницу. Но, не чувствую ничего кроме счастья, заполнившего меня всю без остатка. В самое ухо же, уже на русском чуть не кричат:

— Мамочка, мамочка моя! Ты прилетела, прилетела ко мне! ПРИЛЕТЕЛА!

Дакаар Таанир (Мендуар, 12 сентября 2385 г. Позднее утро.)

Они вышли из голо, под яркое утреннее небо и жаркие лучи солнышка. Сильверилл щедро дарил родному миру тепло и свет. Дети радостно галдели, обсуждая только что просмотренный «фильм». Только Сини была слегка задумчива и печальна.

— Что с тобой? — Спросил он младшую дочь, ласково прижав девочку к себе.

— Деда, почему она так долго? Ведь сказала же, что собирается лететь сюда, собирается выполнить обещание? — Сказала девочка.

— Может, задержало что-то, она Спектр Совета, занятый человек, так что не переживай, прилетит. — Ответил он. — Когда вам в школу?

— Сегодня с часу пополудни занятия начинаются. А время всего десять утра, уроки я вчера все сделала, так что, может, пойдём на берег озера? — Спросила Сини.

— Кто с нами на берег? — Спросила друзей и соседей Каади.

— Идём-идём! — Ответила Джинни и вся компания, весело галдя пошла к озеру, блестевшему в конце улицы.

Вот и набережная, полная народу. Пока тепло, тут всегда кто-то есть, утром и днём это молодые мамочки с детишками и старики, любящие посидеть за столиками, щедро расставленными между кипами кустов. Вечером же, компании молодёжи, как из школьников, так и просто работников компании из тех кто ещё не женат.

Расположились прямо на набережной у воды. Глядя как по водной глади, под довольно сильным ветром, на парусных досках катались подростки. Сини с отчаянной завистью следила за ними, но, несмотря на все усилия Сэй. Малышка так и не смогла преодолеть страх воды и плавать так и не научилась.

Сэй присела рядом с Сини и прижала сестрёнку к себе. — Давай вечером сходим на берег, и я снова поучу тебя плавать, а? — Спросила она.

— Ага, давай. — Рассеянно ответила младшая.

— Как-то ты без энтузиазма, всё хорошо? — Спросила дочь Каади.

Девочка тяжко вздохнула. — Нет, бабушка, не в порядке. Я просто уже не могу ждать, просто не могу! Она же обещала!

— Не переживай, обещала — выполнит. Смотри, она даже смерть победила, а тут лишь бюрократию, видимо, осталось. Не пускают видать её в отпуск, вот и задержалась. — Говорит жена, присев с другой стороны от девочки и обняв её, как и сестра. Дакаар же, сел сзади, так любимых им женщин и обнял всех троих.

— Смотрите-смотрите! — Загомонили вокруг. Они оглянулись и посмотрели в ту сторону, куда указывали руками окружающие. Картина же была потрясающая.

С тихим свистом, на очень низкой высоте шли два корабля. Первым шёл вытянутый, изящный с широкими крыльями, с интегрированными в них гондолами двигателей СТЭЛС фрегат. На сером корпусе которого, алым горело имя «NORMANDY». Вторым же шла ослепительно белая яхта, размерами лишь немного уступающая фрегату. Корабль был ещё красивее, и чувствовалась в нём какая-то стремительная хищная красота. Будто она военный корабль, только всё немного портило название так же написанное алыми буквами на борту «White Egret».

Мгновенно собралась толпа детей и подростков, которые затихнув, следили, как суда пролетели над городом и аккуратно опустились в стороне их посёлка.

Сини вскочила и, пискнув «Мамочка прилетела!», стремглав бегом умчалась в сторону дома. Сэй было крикнула, пытаясь остановить сестру, но это совершенно не помогло. Девчонка уже ничего и никого не слышала.

— Я сейчас подгоню летун, и мы её догоним. — Сказал Роман и, позвав Алекса, скорым шагом скрылся в стороне «Галамаркта», где на стоянке стояли их машины.

— Сэйлин, мы с мамой тоже пройдёмся пешком. А ты, бери своего парня, ребят и летите к дому, встретимся там. — Сказал он дочери и, дождавшись кивка, взяв притихшую жену за руку, пошёл вдоль набережной.

Когда бетон набережной остался позади, и они вышли на пока ещё мощёную тропинку, ведущую вдоль береговой линии в сторону их посёлка.

— Зачем мы пошли пешком, Дакарэ? — Тихо спросила жена.

— Нужно поговорить, нам с тобой, похоже, предстоит испытание Каади. — Ответил он.

— Я боюсь, муж мой, эта Шепард, для нашей девочки слишком много значит и вот она прилетела. А вдруг она заберёт её у нас, заберёт у нас Сини?

— Это почти невозможно, закон и общество на нашей стороне.

— Дакарэ, она Спектр Совета! Она герой галактики, любимая и прославляемая уже наверное миллиардами разумных. Она спросит Сини и ты уверен в ответе нашей малышки?

— Нет, не уверен.

— А коли так, что мы будем делать?

— Надеяться на благоразумие Шепард, всё-таки она женщина и у неё тоже есть приёмные дети. И надо полагать, что расставание с Сини причинит нам боль. Я надеюсь, она не разрушит наше счастье, Каади. Сейчас, они встретятся, и пока мы идём, страсти немного улягутся, и мы сможем спокойно поговорить. Обсудив наши проблемы, если они будут…

— Ох, надеюсь, ты прав, потому что если нет… — И жена уткнулась в его плечо, закусив рукав уника зубами.

Тропинка стелилась под ногами, текли минуты. Показался подъём, от которого до дома оставалось около километра не больше. На склоне кто-то сидел, виднелось цветастая ткань и светлое пятно уника дочери.

— Это же они! — Всхлипнула Каади.

— Сейчас всё и решим, что время тянуть. Только вот, что они на земле-то сидят?

— Подойдём, узнаем. — Говорит жена и медленно и неохотно идёт вперёд. Но, через несколько секунд успокаивается, берёт себя в руки и, потянув его за собой скорым шагом идёт к сидящим.

Когда подошли, то разглядели сидящую женщину, в цветастом сарафане, прижавшую к себе Сини. Девочка всхлипывала, впрочем, как и женщина. Когда тень от него упала на сидящих. То Шепард, подняла взгляд, всмотревшись в его лицо яркими малахитово зелёными глазами. У него что-то екнуло внутри, а Каади порывисто вздохнула.

Глаза же Шепард наполнили слёзы и она тихим срывающимся голосом произнесла: — Анатэ, Антамэри! Ни на уусар, атйтро и наитвэ донна-а-а, айто-о-о…[214]

Каади вскрикнула и упала на колени, всматриваясь в лицо сидящей девушки. А у него потемнело в глазах, Дакаар присел, уперевшись рукой в землю. Земля закачалась, в глазах всё поплыло. — Женя?! — Прошептал он.

— Да-а-а-а! Папка-а-а! — Проревела девушка и уткнулась ему в грудь.

Женька (Мендуар, 12 сентября 2385 г.)

Говорят, радость настолько же выбивает из колеи, насколько и горе. Не знаю как других, но меня торкнуло так, что слетели все клапана и мои эмоции просто плескали через край. Сначала Сини, в объятьях которой и от чьих чувств я полностью размякла, а потом и отец с матерью.

Ох, как я ревела, как белуга, в голос, навзрыд, до истерики. Правда рядом точно так же завывала Каади, да и Сини добавляла свою тонкую ноту в наш концерт. Папка плакал, молча, просто прижав меня к себе, с другой стороны прижималась мама, а Сини сидела уже в моих руках. Так и сидели в траве, этаким многоруким и многоногим существом. Нос мой распух, как и глаза, дыхание выходило прерывисто, но в тоже время из меня выходила вся боль и отчаянье, вся горечь и пустота. Очищая душу, наполняя её потерянным когда-то смыслом и ощущениями.