— Но, Жень?!

— Я очень тебя прошу! — Прошептала человечка. — Я не хочу чтобы оно отравило твою жизнь.

— Хорошо, хорошо! Я не буду этого делать, обещаю тебе. — С горячностью отвечает азари.

— Спасибо тебе. — И Джейн целует Алану. Некоторое время девушки целуются. Потом азари с тяжелым вздохом отрывается и севшим голосом говорит.

— Мясо, Жень.

— Ах да! — Восклицает человечка и, повернувшись к плитке, ножом переворачивает мясо. — Ну вот, почти готово, ещё чуть-чуть и можно есть.

Вот ужин закончен, в палатке горит тусклый синий свет ночника, мягкий надувной матрац занимает всю её площадь, на нём обнявшись, сидят две девушки разных рас. Уники сняты и заброшены в угол, на девушках осталось лишь бельё. На обеих стандартные армейские топы и плавки, из мягкой эластичной ткани. Сиреневые руки скользят по обнажённой загорелой коже и ныряют под топ. От человечки доносится всхлип и глухой стон. — Али-и-и. Что же ты со мной делае-е-е-ешь!..

Топ улетает в угол, одновременно требовательные и сильные руки стягивают его с самой азари. Затем черёд плавок и вот между двумя разумными не остаётся преград. Девушки ложатся, ласки становятся всё настойчивее, поцелуи всё продолжительнее, дыхание тяжелее и жарче. Рука азари скользит в пах человечке, та на мгновение сжимает ноги, но потом расслабляется и не препятствует ей. Одновременно Алана чувствует руку Женьки на самом сокровенном, пальчики аккуратно скользят и вот они внутри. — Женя, а-а-ах-х… Богиня! Что же ты де… а-а-а-ах-х! — И азари делает то же самое. Тело человечки выгибается дугой, глаза распахнуты и тихий стон — А-а-а-а-а-а…

— Жень посмотри на меня. — Шепчет Алана. И сталкивается с затуманенными наслаждением глазами человечки. — Обними Вечность, Жень! — Шепчет азари и делает всё так, как учила её наставница, но происходит невероятное, их сознания сливаются, чувства становятся едины, ощущения неразрывны. Желания одной, сразу же становятся желанием обеих. Мгновения растягиваются в века и тысячелетия, пульсирующие волны наслаждения постепенно поднимаются из паха и в итоге, со страшной силой сметая все преграды, бьют в сознание. Тела сводит судорогой, девушки крепко прижимаются друг к другу и синхронно вздрагивают протяжно крича.

Проходит несколько минут, они постепенно успокаиваются, дыхание выравнивается и человечка хриплым голосом говорит:

— Теперь понятно, почему после «Объятий вечности» во время секса с вами, ни один разумный не может больше от этого отказаться. Боже мой, я чуть с ума не сошла от наслаждения, это просто невероятно.

— Жень! — Странно вибрирующим голосом отвечает азари. — Так быть не должно! В памяти наставницы не было ничего подобного, я сама подобного не ожидала. Богиня, как же это было, чудесно!

— Это точно! — Вздыхает человечка. — Что у меня там за сырость? — Спрашивает она и проводит рукой в паху. На пальцах в синем свете ночника видно, что-то чёрное. — Вот ведь блин, совсем забыла об этом! — Восклицает она.

— Жень, это же кровь. — С ужасом шепчет азари. — Я тебя поранила?!

— Не боись! Так и должно быть. — Говорит человечка и вылезает из палатки. — Пойду подмоюсь, а ты пока найди панацелин-гель он в моей сумке. — Слышны удаляющиеся шаги и плеск воды. Азари лезет в небольшую сумку Женьки и находит в ней тюбик с гелем. От воды слышны шаги и возглас:

— Какого хера! Ты что тут забыл, хвостатый! Вуайерист хуев! А ну пошёл отсюда! — Вспыхивает биотика и слышен громкий низкий протяжный крик. — Муа-а-а-ау-у-у! Муая-я-я-я! А-а-а-ар-р-р! — Крик переходит в низкое глухое рычание. Сопровождающееся звуком быстро удаляющихся тяжёлых шагов, какого-то зверя.

— И не ори мне тут, скотина! — Кричит Джейн вдогонку.

У азари от страха сильно бьётся сердце, вот полог палатки откидывается и влезает Джейн.

— Кто это был?!

— А!.. — И Джейн махнула рукой, — Горный лев припёрся, скотина хвостатая. Я его потрясла слегка, он и сбежал! Нехрен тут шариться, ещё сломает что-нибудь. Гель нашла?

— Ага, на держи. — И азари протягивает тюбик человечке. — А он не вернётся? Этот, который горный лев.

— Не, он сильно-сильно перепугался, когда я его биотикой хватанула. Сейчас слиняет подальше от таких опасных нас. — И человечка начинает смеяться, не забывая при этом аккуратными движениями мазать что-то гелем в паху.

— Жень! А что с тобой, откуда у тебя кровь и зачем ты мажешь там гелем?

Девушка смущается и отвечает: — Скажи мне Али, что ты знаешь о человеческой физиологии?

Женька (Форт-Брэгг, вилла Белая птица, 25 сентября 2370 г.)

Раннее, раннее утро, солнце ещё не встало, лишь восток слегка окрасился светом, да небо из бездонно чёрного стало серым. Тихое дыхание спящей рядом подруги, её сон беспокоен, Али вздрагивает, под закрытыми веками бегают глаза. Она что-то неразборчиво произносит. В её эмоциях царит гнев и страх, сильный страх. Видимо это меня и разбудило. Приподымаюсь на локтях и начинаю медленно целовать её лицо, мягко веду рукой по щеке. Веки затрепетали, она глубоко вздохнула и открыла глаза. Увидела меня склонившуюся на собой. Обвила шею руками и крепко прижалась.

— Мне такой страшный сон приснился, Жень. — Прошептала она. — Такой страшный! Но, у меня странное, чувство, что так всё и будет.

— Что будет, Фиалка?

— Мой сон, именно так всё и будет! Я почему-то в этом уверена.

— Расскажи.

— Я видела разумных, много, очень много. И город, страшный, разрушенный, горящий. И это была Земля, Жень. Я точно знаю. Мы стоим в поле, напротив руин, передо мной странные массивные машины на гусеницах. У них есть башни с толстенными стволами пушек. Мы все стоим и чего-то ждём. Я там видела все расы пространства, и людей и турианцев и наших, а ещё элкоров в странной броне. И ты знаешь! Там были ворка, и их было много, и на них была броня! — Алана с удивлением смотрит на меня. — Я знаю, что где-то среди этих разумных есть ты, но где, я не знаю. Вот звучит команда и мы идём вперёд, прямо на город над которым сияя невероятным белым светом стоит луч света и скрывается в облаках, которые заволокли всё небо. Мы идём и стреляем, а на нас сплошной волной идут чудовища, это порождения какого-то жуткого сна, и я вижу, что все они когда-то были такими же как мы. — Азари утыкается мне в грудь и дрожит. — Что со мной, Жень? Откуда эти сны, ведь раньше ничего подобного не было.

— А что ещё поменялось, Фиалка, есть ещё что-то?

Азари задумалась, продолжая крепко прижиматься ко мне.

— Ещё я стала чувствовать других. Особенно сильно тебя, но и других тоже. Ребят у нас здесь на вилле я вообще всех чувствую. Всех-всех. Сначала путалась, не понимая, откуда эти чувства, а потом разобралась.

— Когда это у тебя началось, Али?

— Еще, когда мы во Флориде были. Там, на берегу Атлантического океана, когда мы в музее космонавтики были. Я стала чувствовать эмоции других.

— А мои?

— Ещё на озере Тахо. Прямо с утра когда, ну ты помнишь, что мы с утра делали?

— Ох да-а! Такое не забывается.

— Вот, а других только в музее.

— Это мы уже вместе неделю считай, были и «Объятья вечности» не по разу в день, а?

— Ты думаешь из-за этого? — И подруга привстала на локтях, с удивлением глядя на меня.

— Другой причины я не вижу, как там, в энциклопедии написано про вас. Что во время «объятий вечности» ваша нервная система подстраивается под нервную систему партнёра и чем продолжительнее контакт, тем полнее и лучше происходит слияние. Вот твоя нервная система и подстроилась под мою, а поскольку я видящая и эмпат, а это свойства именно нервной системы, то ты полной мерой получила мои способности. И я не знаю, исчезнут ли они со временем. Скорее всего, нет. Так что ты моя Фиалка, теперь как я. И мне стала известна главная тайна вашего вида. Вот зачем матриарх дала тебе отпуск. Это ведь она его тебе дала?

— Да! — Потрясённо прошептала Алана. — Именно Этита, она сама лично мне об этом сказала.