— Акст. — Говорю я. — Акст, ты как?
Веки парня задрожали, он открыл глаза и расплылся в широкой улыбке.
— Джейни! Ты проснулась, а то мы уже волноваться начали. Вторые сутки в отключке. — Говорит Макс.
— Сам как? — Снова спрашиваю я.
— Нормально всё. Вечером выписывают. А ты как себя чувствуешь?
— Прекрасно, Макс.
— Ага, юная леди, вы, как я вижу, уже проснулись? — Услышала я приятный женский голос. Обернулась и увидела симпатичную светловолосую женщину в медицинском унике.
— Да доктор, проснулась.
— Хм. Судя по показателям с вами всё в порядке. — Сказала док, глядя в окошко инструметрона. — Так что собирайтесь и отправляйтесь к себе в кубрик. К вам молодой человек это тоже относится.
— Спасибо док, что подлатали нас. — Говорю я.
— Меня зовут, капитан Чаквас, Карин Чаквас, капрал, и я надеюсь, что вы не будете часто радовать меня своими посещениями. Свободны солдаты, ваша форма и бельё в шкафчиках у кроватей. — Сказала док и вышла.
Так вот откуда Андерсон выдернул Чаквас, похоже, когда доживём до «Нормандии» большая часть экипажа будет с «Токио». Ну, вроде и в каноне такое было.
Одеваемся и топаем с Максом в кубрик. Там пусто, смотрим на часы, до ужина ещё час, тогда где все?
— Слушай Акст, а где все наши?
— Вот бы знать. Пошли в кают-компанию, посмотрим там.
— Ну пошли. — Говорю я, и мы топаем в кают-компанию. Открываются створки дверей, и мы видим всех десантников нашего корабля, все две роты. Кое-кого не хватает, чёрт многих не хватает. Нет пятёрки Донована, нет ещё нескольких пятёрок. Все сидят и смотрят на нас, стоящих на пороге. Первым встаёт мичман Семёнов, одевает кепи, за ним встаёт вся кают-компания, народ оправляется, Вперёд выходит наш лейтенант. Мы вытягиваемся по стойке смирно. Летёха же командует:
— Кают-компания, смирно! — И отдаёт нам честь. Вслед за ним честь отдают все десантники и десантницы, вообще все, находящиеся помещении. Мы салютуем в ответ, и тут вся толпа топает к нам. Нам с Максом жмут руки, обнимают, что-то говорят, я просто утонула в эмоциях окружающих. Всё это действо остановил лейтенант.
— Ну-ка, тихо все! Сели по местам.
Народ разошёлся за столики. Мы тоже сели, но подошедший летёха поднял нас и заставил пересесть за другой, за которым уже сидели наши ребята. Перед нами поставили круглый плафон освещения из летуна, в нём плескалось, что-то красное.
— Слушайте все! — Говорит лейтенант. — Слушайте и не говорите, потом, что не слышали. Три недели назад, к нам в экипаж прибыли эти пятеро. Двое суток назад, они пошли с нами в свой первый бой. И, несмотря на это, только благодаря храбрости и мужеству ребят из 17 отделения, мы с вами товарищи сегодня здесь. И по старинной традиции десанта они должны на пятерых, выпить полный плафон освещения из десантного летуна. Наполненный красным вином. Начинайте десантники!
— Пиздец! — Думаю я. — Тут же литров пять! — Вздыхаю и, как старшая по званию, встаю и начинаю первой. На самом плафоне пять рисок, видимо для удобства пьющих. Выпиваю свою долю и передаю плафон стоящему рядом Карлосу. Плафон прошёл по кругу и опустел. Стою и чувствую, что меня развозит. — Бля, на голодный желудок! Хорошо хоть виски пить не заставили, корабельное сладкое вино конечно тоже круто, особенно почти литр в одно жало! — Пивший последним Макс переворачивает плафон и кладёт его на стол.
— Слава новым десантникам! — Орёт лейтенант.
— СЛАВА! — Орёт, вся кают-компания.
В кают-компанию входит Андерсон, рядом с ним довольно молодой мужчина в форме и с погонами капитана первого ранга. — Кубрик смирно! — Даёт команду мичман Семёнов. — Капитан в кубрике! — Капитан подходит и смотрит прямо на нас, переводя взгляд с одного на другого. Стоим смирно и поедаем начальство глазами. Капитан Бойко, улыбается, поворачивается к Андерсону и говорит:
— И вот эти молоденькие волчата, накрошили восемьдесят семь корсаров и грохнули БТР, Дэвид?
— Так точно, Алексей Михайлович, они. — Отвечает Андерсон.
— Ну, орлы и орлицы! Надо же, в первом же бою и такой результат. Как говоришь, лучшие?
— Так точно, сэр! Как мне сказал полковник Моран, пятёрка Шепард по совокупным результатам лучшая пятёрка за все время существования десантной школы Форт-Брэгг.
— Ну что же, ребята мне понравились, а их работа тем более, так что твое представление к наградам я подпишу. Там лишь дело за штабом флота. А уж повысить их, ты можешь и своей властью. Молодцы! — Говорит он уже нам. — Благодарю за службу!
— Служим Альянсу! — Гаркаем мы в ответ.
— И хорошо служите. Идём Дэйв, пусть ребят товарищи поздравят.
Капитан разворачивается и выходит из кают-компании, за ним топает Андерсон, по пути сказав что-то лейтенанту Рубену.
— Кубрик вольно! — Даёт команду Семёнов, после того, как двери закрылись за офицерами. И мы плюхаемся на стулья. К нам подходит лейтенант, мы пытаемся вскочить, но Рубен делает нам знак сидеть.
— Слушайте все! По результатам операции капитан-лейтенант Андерсон представил, капрала Шепард к Серебряной звезде Альянса, а всех остальных из её пятёрки к Бронзовой. Также наш командир присваивает капралу внеочередное звание мастер-сержант, а всем остальным сержант флота!
И тут кают-компания просто взорвалась.
Джон (Иван) Шепард (Мендуар 24 июля 2372 г.)
Грузовик медленно подходил к полю космопорта, весьма удачно получилось договориться с торгашами о пассажирских местах. Вот послышался лязг снизу, видимо вышли опоры и точно через несколько секунд мягкий толчок оповестил о приземлении. Подхватываю сумку и выхожу из каюты, в коридоре жилой палубы уже стоит мама в белоснежном флотском унике с шевронами кап-два на плечах. Рядом сидит рыжий, его взгляд невозмутим, лишь кончик хвоста лежащего на полу дёргается из стороны в сторону.
— Вижу ты готов, сын? — Говорит мама, но по её глазам видно, что женщина в сильном волнении. Глубоко вздыхает. — Идём скорее, я уже соскучилась по нашему дому.
Один из космонавтов провожает их на поле, и Шепарды пешком идут к терминалу космопорта, по специально выделенной дорожке.
В терминале, толстенький низенький батарианец таможенник, ещё из первоколонистов, со значком капитана милиции и шевроном «Теней», пропустил их, даже не проверяя документов. Мать здесь прекрасно помнили. Не так много колонистов имеют звание капитана 2-го ранга флота. Вообще-то одна единственная. По полупустому залу, в приталенной форме СБ порта, быстрым шагом шла Каади.
— Мама! — Крикнул Иван. — Мы здесь!
Каади повернулась, её глаза широко распахнулись. И зам начальника СБ, чуть ли не бегом, пошла к ним. Дальше были объятья, слезы, сыплющиеся как из пулемёта вопросы, путающийся под ногами и орущий кот.
— Я сейчас. — Говорит названная мать, вытерев ладонью слёзы. — Отпрошусь с работы, и полетим домой. — И бегом убегает в служебные помещения. Через пять минут они летели домой на их летуне, Иван сидел сзади, а женщины оживлённо тараторили впереди. Из разговора становится ясно, что отец сегодня дома и что неделю назад прилетела Наинэ. Сэй совсем от рук отбилась, завела роман с парнем из людей. И целыми днями пропадает где-то в предгорьях, с целой компанией молодёжи. И что самое главное, на это все вокруг смотрят совершенно спокойно. Вот пошли до боли знакомые места, вдали засверкала лента «Гремучей» и летун пошёл на посадку. Из дома вышел отец и удивлённым взглядом встречает летун. Ну, правильно, Каади до конца смены ещё пять часов, с чего вдруг она домой вернулась?
Летун сел, двери открылись, и Дакар увидел маму. Каким-то скользящим движением оказался рядом и сгреб разревевшуюся женщину в охапку. Мать висела у отца на шее и как девчонка ревела в голос. — Господи! — Подумал Иван. — Как же она соскучилась.
— Ну, ты глянь-ка?! Никак Иван Михайлович прилетел? — Раздался сзади, знакомый голос.
— Дядь Коэл! — Воскликнул, оборачиваясь, Ваня. Сзади стоял батарианец и радостно улыбался парню.
