— Я рисовала здесь то, что видела во сне, я не знаю, откуда во мне это всё. Первое, что я отчётливо помню, это эту комнату. Залитую ярким светом ламп, чистую аккуратную с новой мебелью. Уже потом пришли сны, и я пыталась рисовать их. Меня ругали, несколько раз били за это. Заставляли стирать нарисованное, но я терпела и рисовала по новой. Иногда, там за окном я видела других людей, детей. Я кричала им, звала их била руками по окну. Но меня не видели и не слышали, лишь много позже, я узнала, что это стекло с односторонней поляризацией и те, кто на той стороне видели лишь большое зеркало. — Тихо заговорила Дженни. — Эта комната была клеткой, из которой меня не выпускали, лишь кололи иголками, заставляли делать странные упражнения. Именно здесь, я очнулась после того как мне имплантировали чип ментального усиления. Потом таких пробуждений было много. А там, за окном менялись дети. Постоянно, я не знала, откуда они берутся и куда деваются. Придумывала себе всякую чушь про большой мир, о котором читала в книгах выданных мне взрослыми. Если бы я знала тогда, что их ждало, и куда они девались. Но это знание мне выдали потом, чтобы сломить, заставить бояться их.

— Кого? — Пророкотал Иесуа.

— Откуда мне знать, кем они были? Эти странные взрослые, что заставляли меня убивать других, себе на потеху — там, на арене. Они кричали мне, вопили и советовали, как лучше убивать. И знаете что?

— Что? — Тихо спросила Миранда.

— Иногда я к ним прислушивалась. Тогда меня кормили чем-нибудь вкусным, а не обычной пресной бурдой, у которой даже не было толком вкуса. Один раз, даже тортом угостили. До сих пор помню его вкус… — Джен отошла от окна оглядела нас. — Мне эта комнатушка, поначалу казалась огромной и лишь потом, когда я выросла. Она стала маленькой и начала душить меня, одним своим видом.

Девушка подошла ко мне, встала вплотную и тихо проговорила:

Не измены боюсь — предательства.

Не волнений боюсь — покоя.

Наивысшее надругательство,

третьим быть, где должно быть двое.

Не упрёков боюсь — молчания.

Громогласного как проклятия.

Затаившегося отчаянья,

словно магма, в затихшем кратере.

Я не жду, унижающей жалости,

ни бичующего сострадания.

У любви не бывает старости,

её смерь — непонимание.

Не пощады прошу, не помощи,

ни спасительного заклинания.

Не уступок прошу, беспомощных,

одного прошу — понимания.

— Женя, ты дашь мне ту атомную мину?

— Дам. Для этого я велела Кену, её приготовить.

— Спасибо тебе, идём, мне нечего больше здесь делать. — Сказала она, и направилась к дверям.

В наушнике пискнуло, и тихий голос Сильв сказал: — Ребята в экзе, нужна ваша помощь. Моему костюму не хватает мощности открыть тут одни ворота.

— Сейчас, Снегурочка, я помогу тебе. Куда идти? — Гулко пророкотал в ответ Крулл.

— Вниз, держи схему.

— Вижу, уже иду. — Ответил кроган.

Мы же в молчании топали обратно. Двери комнат местных сидельцев были открыты. На полу валялись какие-то вещи, нам было наплевать на это. Всех давило странное, гнетущее ощущение от этого могильника, будто пропитанного болью и смертью. Что Миранда, что Джейкоб подавлено молчали. В чувствах Тэйлора бурлил гнев, а Лоусон было плохо, как бывает у человека, узнавшего про кого-то близкого, что-то омерзительное. Какую-то грязную тайну, будто измаравшую и его самого.

Послышался отдалённый скрежет, что гулко бухнуло. Несколько минут было тихо, но затем от Сильвианн пришла волна настолько сильной душевной боли и гнева, что я покачнулась.

— Oh, mein Gott! Schenja! Oh, mein Gott! — Закричала она на немецком, что делала только в большом волнении. — Komm gefälligst her![165]

— Was passiert, Schneewittchen?[166] — Спросила я, почти побежав к выходу.

— Mein Herr und die allerseligste Jungfrau, was ist das? Was für ein Durcheinander![167] — Выла подруга.

— Что там такое?! — Заволновались все остальные. — Что вы нашли?

— Духи песчаной бездны и владыка их Калрос! Сколько же их здесь? — Тихо прорычал кроган.

— Кого? — Спросил Лерой.

— Мертвецов…

— Заид, Тарис, проконтролируйте посадочное поле и вход в комплекс. — Говорю я и, дождавшись утвердительных ответов, иду к лестнице.

Быстро спускаемся вниз, пролёт за пролётом по схеме указанной нам Сильв. Выходим в тёмное помещение в самом низу, напротив чёрный зев входа куда-то во мрак. С мелькающим светом фонарей. Закрывавшие вход ворота валяются здесь же, ржавой покорёженной грудой.

От всей команды идёт такой коктейль чувств, что меня просто разрывает на части. Вхожу в помещение освещённое фонарями, Крулл включил весь комплект, заливая всё пространство перед собой пучком ослепительного белого света. Мрачными тенями застыли разумные, а за ними в тянущемся довольно далеко зале кучи каких-то, желтовато белых округлой формы камней. И я внезапно с ужасом понимаю, что это не камни, это груды костей. И это помещение, холодильник. Видимо тела когда-то лежали на стеллажах, но после отключения энергии и в отсутствии герметичности. За десяток лет местная, агрессивная микрофлора и микрофауна сожрала всю плоть и разъела сами стеллажи. Заставив костяки, грудами сложится на полу.

— Ты это видишь, Жень? — Спросила меня Сильв, выходя из глубины помещения, неся в руках небольшой череп.

— Вижу. Чьи это кости?

— В основном людей, но есть несколько азари и турианцев. И самое страшное то, что все костяки детские. Это дети, Жень! ДЕТИ!!!

— Возраст?

— На первый взгляд от семи до пятнадцати лет!

— Сколько их тут?

— Не знаю, но судя по тому, что я вижу, их тут несколько сотен.

Джен, подошла к Миранде. Заглянула в визор шлема стоявшей с совершенно потерянным видом церберши. Тихим шипящим голосом сказала: — Подойди туда, Миранда. Посмотри в пустые глазницы тех, кто здесь умер и скажи им! Скажи им то, что ты говорила мне! О величии человечества, о необходимых потерях, всю эту хрень про то, что вы не знали о происходящем здесь. Иди, скажи, может, они тебя и услышат… — И чуть толкнула женщину вперёд.

Но, Миранда осталась на месте, глядя на груды костей, лишь качнулась от толчка при этом.

— У тебя ведь есть сестра? — Спросила Джен.

— Откуда ты…? — Прошептала Лоусон.

— Знаю? Иесуа сказал. Так ты представь, что одна из девчонок лежащих тут, это твоя сестра! Представила?! — Глухо сказала Нулик, и я увидела, как задрожали руки у Миранды. В чувствах женщины был откровенный ужас, ужас и боль. — Вот он твой Цербер и твой папочка в придачу.

— Причём здесь Генри Лоусон? — Прошептала церберша.

— Как причём? Твой папаша был соинвестором проекта «Супербиотик» и финансировал работы в Телчине. Ты что, невнимательно читала архив?

— Я не видела этой информации!

— Значит, от тебя её скрыли. Цербер-то, большие друзья с «Louson Scientific inc.», ты что, не знала?

— Нет!

— Теперь знаешь. — Дженнифер хмыкнула. — Ты думала твой папочка, выпустил тебя и твою сестру из зоны своего внимания? Хрен тебе по всему макияжу, он лишь отправил тебя под крылышко своего приятеля Призрака. И ты как верная собачонка, служила этим козлам все эти годы.

— Но, тогда получается? — Прошептала Миранда.

— Получается… — Буркнул Дроу.

— Мне нужно на Иллиум! — Простонала Лоусон.

— Не нужно! — Говорю я, — Ещё рано, нужно подождать, и Миранда не вздумайте говорить на эту тему с Харпером. А то боюсь, что Ориану в этом случае вытащить не удастся.

— Командир?! — Крикнул Лерой. — Но как же, эти кости?! Мы что так и бросим их здесь? Как это сделали Церберовцы!