Арнет поднялся, чудовище приближалось, в бессилии, что-то сделать, схватил камень, запустил в ожившую жабу. Булыжник отскочил, не причинив никакого вреда. Нагнулся, схватил еще один, не целясь, швырнул в открытую пасть. От страха закрыл глаза…

Жрец поднял посох, направил на гнома, еще мгновение…

Камень, пущенный в чудовище, описал короткую дугу, врезался в лоб, отлетел к колонне. Но полет не прервался, осколок срикошетил, вернулся назад, вращаясь, врезался в диадему. Рубин разлетелся на мелкие осколки…

Гном прикрыл веки ожидая конца…, яркая вспышка … и ничего не случилось. Грызмук открыл глаз, за ним второй, удивлено осмотрелся. Магический свет исчез, святилище погрузилось в полутьму. В красноватом сиянии грибов на полу валялись недвижимые мертвяки, в зале стояла оглушительная тишина.

Гном встряхнулся, задумываться над случившемся не стал, поковылял к Арнету. Стены захрустели, пошли трещинами, сотряслись. По плитам застучали камни, посыпался песок. Грызмук заторопиться, похоже все только начиналось.

Парень сидел на полу, с удивлением смотрел на застывшую статую.

— Ты жив! — воскликнул гном, в голосе звучала радость, — скорее, дружище нужно валить отсюда и как можно скорее.

Арнет устало кивнул, сил ответить не нашлось. С трудом поднялся двинулся за мечом. Вернулся к алтарю, гном собирал раскиданные вещи. Все, что нашли запихали в мешки, полезли на лестницу. Стены уже не вибрировали, ходили ходуном, грохали булыжники, с треском ломались колонны.

Когда они ввалились в пещеру, за спиной раздался гул, пол подпрыгнул, в проход влетела туча пыли, стены святилища начали складываться.

— Где Лирия с Трабиэлем? — спросил гном, стряхивая пыль с одежды.

— Тут недалеко, темно очень, сейчас, — Арнет повертел головой определяя направление, ответил, — наверно туда.

Гном пошуршал мешком, достал фонарь, от огнива полетели искры, фитиль затлел, с легким шипением начал разгораться.

— Лирия! — позвал подругу Арнет, в свете лампы он смог определить направление,

— Я здесь, — ответила она едва слышно, — идите скорее, Трабиэль совсем плох.

Пленники находились за небольшой насыпью, куда их привел Арнет. Лирия осунулась, бледная, лицо в слезах. Эльф белый как мел, дыхание тяжелое, воздух втягивается со свистом. Гном присел рядом, положил руку ему на лоб.

— У него жар, — сказал рыжебородый с тревогой, — нужно идти наверх. Посидите я разведаю дорогу.

Гном поднял светильник, окинул взглядом друзей, недовольно что-то буркнул, махнул рукой, развернулся и скрылся за кучей камней.

— Я боялась, что вы не вернетесь, — всхлипнула Лирия, на нее снова накатил пережитый страх, — я слышала грохот, стены дрожали, казалось, я осталась совсем одна.

— Мы не могли, не вернутся, — Арнет подвинулся к девушке, прижал к себе. — как я мог оставить тебя одну? Это невозможно.

— Теперь еще Трабиэль ранен, — Лирия отстранилась, — что нам делать? Выживет он или нет? Все так страшно. Зачем тебе понадобились эти стекляшки? Прошли бы осторожно, без шума.

— Грызмук задавал тот же вопрос, — виновато ответил Арнет, — я ничего не помню.

— Он не виноват, — прозвучал за спиной молодых людей голос гнома, они не заметили его возвращения, — он попал под заклятие и не мог контролировал свои поступки. Попасть под магическое воздействие могла, и ты и я, не повезло Арнету и всем нам, конечно.

— Ты меня напугал, — сказала девушка, — подкрался, как призрак. Мы тебя не услышали.

— Ты нашел выход? — задал Арнет главный вопрос, — мы сможем выбраться?

— Нашел, но с Трабиэлем будет трудно, штреки узкие не развернуться, — покачал головой гном, — нужно что-то с носилками думать и со светом, масло скоро закончится.

Гном присел, начал перебирать сложенные в спешке мешки, пытаясь найти что-нибудь полезное.

— Лирия, — обратился гном к девушке, — у тебя должна остаться банка топленого жира, скрути пару факелов. Арнет, помоги мне с пологом, попробуем связать носилки.

Гном достал два коротких вертела, разорвал нательную рубаху, передал Лирии. Из полученных вещей она принялась мастерить факелы. Арнет с Грызмуком расстели полог, начали складывать носилки, наподобие гамака. Такие использовали на кораблях, в тесных переходах не очень с другими побегаешь.

Управились за три четверти часа, девушка скрутила два факела, обмазала их топленым жиром, занялась укладкой вещей, их немалую часть именно ей предстояло нести. Гном с Арнетом увязали узлы, попытались воспользоваться получившейся переноской. Не вышло, камни, использованные для имитации тела эльфа, выскальзывали, носилки крутились, норовили перевернуться. Пришлось мудрить поперечные растяжки. Как только их приспособили, дело пошло.

Давай переложим Трабиэля, — сказал гном, расправляя края носилок, — Лирия помоги.

Уложили эльфа на носилки, распределили снаряжение, девушке досталась большая часть. Лирия с горящим факелом пошла вперед, освещая путь. Следом тронулись носилки с раненым другом.

Штреки были узкими, проходчики пробивали их для разведки. С остановками путники поднималась к поверхности. Лирия сгибалась под тяжестью поклажи, все, что раньше нес на себе эльф, теперь приходилось тащить ей. Долгий подъём выпил все силы, двигаться дальше стало невозможно. Грызмук скомандовал привал:

— Отдых, можно вздремнуть, караулить не предлагаю, судя по пыли, эти переходы нежить обходит стороной столетиями.

Когда же это закончится? — вздохнула девушка устраиваясь у стены, — если бы знала, что так получиться осталась в столице и сидела в архиве до конца учебы.

— Тебе нужно отдохнуть, — с заботой сказал Арнет, — еще немного мы выйдем наверх.

Лирия лишь горько покачала головой, закрыла глаза, проваливаясь в тяжелую дремоту, а потом пришел сон…

Невесомой тенью она неслась над степью. Огромное черное пространство проносилось внизу. Казалось страшный пожар, спалил все, до чего дотянулся: траву, бурьян, саму землю, превратив все в пепел. Она рванулась вверх к облакам, спасаясь от нестерпимого смрада. Тяжелые черные тучи не пустили, снова прижали к земле. На горизонте заклубилась пыль, поднимаясь черной стеной. Девушка замедлилась, силясь понять, что стало ее причиной. Мириады тварей, каких только можно измыслить, бежали по степи. Их вел всадник, гордо восседавший на отвратительном чудовище, она ужаснулась, попыталась отвернуть, метнулась в сторону. Предводитель жуткого воинства поднял голову, их глаза встретились…

— Лирия проснись, пора выходить, — голос Арнета вырвал девушку из капкана страшного сна.

Девушка открыла глаза, Арнет трясет за плечо, в глазах тревога.

— Я проснулась, — Лирия вздрогнула, вспоминая бездонные глаза всадника.

Быстро собрались. Лирия нагруженная как мул, с трудом протискивалась по узким переходам. За ней Арнет и гном. Эльф в себя не пришел, тихое дыхание говорило, что он еще жив, но дотянет до поверхности или нет, непонятно.

Последние часы дались особенно тяжело. Остановки стали более частыми. Догорел второй факел, срочно пришлось крутить еще один, он вышел неважный, жира, оставалась на донце. Факел трещал, чадил, плевался. Штрек вывел путников в галерею, и тут все изменилось. Пламя начало метаться, появился ток воздуха. Галерея повернула, вывела путников в пещеру.

— Я вижу свет! — закричала девушка, ей первой, открылся выход, из него струился мягкий уже забытый свет вечернего Светила.

Лирия упала на колени, заплакала. Но слезы не душили ее безысходностью как раньше, сейчас они несли облегчение от того, что все закончилось.

Рядом с ней остановились друзья, заворожено смотря на маленькое чудо, которого они ждали очень долго и отдали за него все силы…

На Пустошь опустился вечер, заходящее Светило раскрасило облака в насыщенный красно-оранжевый цвет. Окружающая природа отличалась от той, что осталась за кряжем. Там была поздняя осень, тут ее начало. Они вышли на сухую пойму, река катила воды в некотором отдалении. Ее берега заросли высоким лесом, густыми непроходимыми зарослями. Лирия искренне радовалась спокойной зелени и чистому прозрачному воздуху.