Именно этим сейчас и должен был заняться Злоглазый Фугаку. Главы Конохи должны считать, что лидер Учиха покинул деревню, отправившись на задание. Поэтому его атака на штаб планировалась неожиданной. Кизаши очень наделялся, что не ошибся в этом. Иначе операция может принести куда большие потери, чем хотел бы. Их и так будет гораздо больше, чем он хотел…

Еще раз вздохнув и окинув взглядом пейзаж за невысокими перилами, опоясывающими облюбованную ниндзя Конохи плоскую крышу, Кизаши мрачно поджал губы. Они заняли гостиницу в кварталах Танзаку. Внизу, на улицах шумела музыка, были слышны пьяные выкрики. Там пахло алкоголем, табаком и более крепкими смесями. Этот город не переставал жить своей жизнью, не зная, что в эту ночь вершится история.

Обратив взгляд к лежащей перед собой освещенной парой светильников карте, Харуно провел пальцем по четким линиям, отображающим расположение сил. Суна заставляет Коноху держать заслон на юго-западе, Ото — на юго-востоке. Сонм малых групп разбросан по северу и северо-востоку Страны Огня. На севере их необходимо постараться блокировать и вывести из боя. Не обязательно давать бой — главное, удержать вдали от деревни и не дать собраться в полноценный батальон. В лесах Инузука и Курама должны с этим справиться. Сложности могут быть с Абураме, но у Орочимару было против них верное средство.

Также у противника есть крупный отряд восточнее горы Кацураги и несколько команд от трех до семи человек разбросаны на южных территориях, выполняют локальные задания от населения. Они могли бы помешать выполнению операции в Конохе. Поэтому перед ними был выставлен заслон юго-восточнее кварталов Танзаку. Мобильная группа джонинов, Джирайя в их числе. Они должны были максимально безболезненно нейтрализовать эту угрозу.

Сложнее на северо-западе. Здесь противником предполагалось уничтожить ядро заговора — Учиха. Здесь, по планам Анбу, должны были полечь Фугаку и Микото. Именно их Совет отправил на защиту границы в этом направлении. И, по сообщениям Хьюга, туда же приближался большой отряд из Танигакуре вкупе с несколькими отрядами наемников и Анбу Конохи. И здесь уже начались бои. Именно это заставило Кизаши все же начать ход операции и отдать приказ Фугаку начинать.

Собранный отряд ожидает встретить на границе Учиха во главе с Фугаку. Однако их ожидал неприятный сюрприз. Так же, как и в самой Конохе, ожидает сюрприз тех, кто пожелал очистить деревню от инакомыслия.

И да простят их боги шиноби за то, что они собирались совершить сегодня.

После марш-броска, за время которого мы преодолели более сотни километров, мы все же достигли нужной точки. До нее оставалось преодолеть широкую, полноводную Бандзё. Река, рассекающая надвое Страну Рек, в этом месте была широка. Ее неспокойная поверхность извивалась в зыбком лунном свете, мелкие блики мельтешили, словно яркие чешуйки. Возникало ощущение, словно это мышцы бугрятся под змеиной кожей. Красивое зрелище. Только сейчас мы были больше увлечены иной картиной.

На том берегу, в плотном тумане гремели взрывы. Из серого марева в небеса вздымалась огромная черная фигура. По ее поверхности изредка пробегали молнии, очерчивая в ночи угрожающий силуэт. Рост великана был, наверное, с биджу.

— Джитон: Райджинга, — процедил сквозь зубы Тенрай, увидев этого гиганта. — Не думал, что увижу эту технику вновь.

— Они расставляли капкан для очень крупной дичи, — пояснил я. — Естественно, подыскали подходящего охотника.

— Посмотрим, насколько он хорош, — хищно оскалился Казекаге. — Подавай им знак!

Без лишних слов все шесть моих рук пришли в движение, складывая необходимые печати. Чакра вырвалась из тела, взмывая в небеса и образуя символ Воли Огня во тьме ночи. Не заметить его было сложно. Надеюсь, нас теперь не перепутают с врагами.

Еще не успел потухнуть символ в небесах, как тело Казекаге было подхвачено взметнувшейся из земли черной волной. Масса, подхваченная чакрой Тенрая, железистого песка ухнула в реку, с шумом расплескивая воду. Оседлав вал из сатецу, Казекаге разрезал воды могучей реки — только брызги в стороны летели. Я двинулся за ним более привычным способом, просто побежав по волнам.

По иронии судьбы во время Второй мировой примерно в этих же местах я сражался с самим Казекаге и джинчурики Однохвостого. Тогда так же, как и я сейчас, мне на помощь мчалась Микото, форсируя реку. Теперь все обернулось совсем иначе. На той стороне отряд Конохи подвергся нападению Танигакуре и наемников. И ему на помощь шли я в образе Омушимару и Казекаге.

Кажется, Тенрай всерьез нацелился было на громаду сотканного из песка и молний гиганта, но его планы бессердечно разрушились о взметнувшуюся прямо из вод реки стену синеватых кристаллов. Стихия Кристалла? Любопытно.

Тем временем впереди воздух сотрясся от громогласного рева. Активированный бьякуган уловил среди мельтешения стремительно двигающихся за пеленой тумана фигур шиноби самую яркую систему циркуляции чакры. Она вспыхнула характерным, хорошо знакомым мне пламенем. Меридианы налились угрожающей темной чакрой, которая распространялась от живота во все стороны, стремительно смешиваясь с обычной человеческой энергией. Через миг ночная мгла оказалась разрезана ослепительным лучом. Концентрированная энергия врезалась в громаду техники Сущности Бога Грома, оттолкнув фигуру окутанного молниями гиганта в сторону. Как ни странно, волны пламени просто расплескались по поверхности черного песка, не пробив ее насквозь. Даже силы биджу не хватило, чтобы уничтожить эту технику.

Правда, Кушину, которая сей ночью явилась вместо Учиха на встречу с наемниками, это не остановило. Сквозь грохот техник прорвался звон тяжеленных цепей. Массивные звенья взметнулись в воздух и с силой рухнули на гиганта, заставляя его вновь пошатнуться. Словно змеи, они начали оплетать темную фигуру, которая, впрочем, умудрялась разрывать их руками.

Я невольно проникся уважением к силе шиноби, создавшего Райджинга. Когда мой клон встретился с Кушиной в бою, он разорвать ее цепи не смог.

Не став пока концентрировать внимание на битве неизвестного шиноби с Кушиной, я промчался вперед, запрыгнув на преградившую путь стену из кристаллов. После этого пришлось сделать несколько кульбитов в воздухе, уворачиваясь от стремительно разрастающихся ветвей острейших кристаллов и вихрей из черного песка. Техники Стихии Магнетизма Тенрая и Стихии Кристалла его противника переплетались в воздухе. Кристаллические клинки стремились уничтожить Казекаге, но мелкие песчинки впивались в искусственные друзы, разрывая их, словно саранча свежие листья травы.

Ускользнув от чужих техник, еще в прыжке складываю необходимые печати. И при приземлении на еще не успевших среагировать врагов обрушиваю ревущее пламя. Тренировки и бьякуган позволили, наконец, овладеть этой техникой без необходимости использовать чакру Рюмьяку. Поэтому вперед устремилась волна смеси хлора и фтора. Потоки газов врезались в пелену тумана, и та вспыхнула в ночи ярким огнем. Водяная взвесь полыхнула синим неровным пламенем, затлел намытый на берега белый речной песок, вспыхнули отполированные водой коряги, поломанные шиноби заросли ивы. И сами шиноби, издавая предсмертные хрипы, не успев даже толком закричать от боли, горели в атмосфере трифторида хлора снаружи и изнутри. Широкая волна пламени накрыла шиноби Танигакуре, отрезая свежие подкрепления от сражающихся с шиноби Конохи наемников.

Смрадные дым и газы, гонимые созданным мною параллельно взмахом руки потоком воздуха, накрыли тех, кто не попал под удар техники или успел сбежать из нее, вызывая приступы кашля и удушья.

Против шиноби низких квалификаций, не имеющих серьезных защитных или медицинских техник, ниндзюцу Касайрью оказалось крайне эффективным. И жестоким. Несмотря на скоротечность моей атаки, мечущиеся в панике живые факелы меж пылающих кустов ивняка оказали мощный деморализующий эффект.

Скривив губы от неприятия собственных действий, я с грустью попросил у с ужасом смотрящих на меня сквозь пелену пламени шиноби прощения. Эти были просто идиоты, которые выполняли задание, отрабатывали деньги. Они понимали, что могут умереть, что их задача крайне опасна. Но они не ожидали, что она будет опасна настолько. Что меньше чем за секунду половина из них сгорит и умрет в муках, а оставшиеся в живых будут харкать кровью и раздирать кожу и глаза в кровь ногтями от нестерпимого жжения.