Это были слезы счастья и одновременно горя по друзьям, товарищам, близким, родным, по тем миллионам советских людей, которые не дожили до счастливого Дня Победы. Наш полк стоял напротив Мавзолея. Ни я, ни мои товарищи никак еще не могли свыкнуться с мыслью, что вот уже около двух месяцев как закончилась война, что мы живы и вот… стоим на Красной площади.

Перед каждым сводным полком стоял транспарант: «Карельский фронт», «Ленинградский» и т. д.

На нашем транспаранте сияло — «1 Белорусский фронт».

В 9 часов 50 минут на вороном тонконогом красавце коне выехал командующий парадом Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский. В свои неполные пятьдесят лет он сидел на лошади привычно и ловко.

Десять ударов Кремлевских курантов возвещают о начале парада. Из ворот Спасской башни Кремля на белоснежном рысаке выезжает Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Навстречу ему для отдачи рапорта устремляется командующий Парадом Победы К. К. Рокоссовский. В наступившей тишине звучат чеканные слова рапорта. Еще мгновение — и по Красной площади раскатывается троекратное солдатское «ура».

Начался объезд войск.

Запомнилось, как подъехал к нам Георгий Константинович Жуков. Видно, еще издали он узнал свой полк. Тепло, как-то по-отечески маршал поздоровался со своими однополчанами, назвал нас победителями, еще несколько секунд молча постоял перед нами. Чувствовалось, что командующий фронтом волнуется так же, как и мы, его подчиненные.

После объезда войск Г. К. Жуков, спешившись, молодцевато, энергично поднялся на трибуну и от имени и по поручению Коммунистической партии и советского правительства произнес короткую содержательную речь.

На середину Красной площади выходит сводный военный оркестр. Сколько там ни говори, а военная музыка — лучшая музыка в мире!

1400 труб победоносно и ликующе гремят: «Славься, русский народ!» Прогремел в московском небе артиллерийский салют.

— К торжественному маршу… — послышалась звонкая команда Рокоссовского.

Приходят в движение сводные полки участников этого незабываемого шествия по Красной площади.

Люди, привыкшие бросаться в атаки под градом осколков и пуль, по-пластунски ползать в разведке, укрываться в складках местности, чтобы огнем в упор поразить врага, теперь шли парадным строем по Красной площади, держа равнение на ленинский Мавзолей.

Подготовка к Параду длилась месяц. Но участники его говорили тогда: «Мы готовились к этому событию месяц и 1418 дней и ночей». И в этом был глубокий смысл. Все долгие годы войны советские люди верили в нашу победу, отважно сражались за нее. Не всем довелось дожить до этого светлого дня. Мы помнили об этих героях. Они незримо шагали с нами по Красной площади — защитники Москвы и Ленинграда, Киева и Минска, Сталинграда и Севастополя, Одессы и Новороссийска, Керчи и Тулы, легендарной Брестской крепости, те, кто брал Кенигсберг, Будапешт и Вену, штурмовал Берлин, кто освобождал Белград, Варшаву и Прагу.

Величественным был марш победителей. Во главе сводных полков командующие фронтами, чьи имена не раз звучали в приказах Верховного Главнокомандующего по поводу блистательных побед, одержанных войсками на полях сражений. Это Маршал Советского Союза К. А. Мерецков, Маршал Советского Союза Л. А. Говоров, генерал армии (позже Маршал Советского Союза) И. X. Баграмян, Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский, Маршал Советского Союза Ф. И. Толбухин. Сводный полк военных моряков вел вице-адмирал В. Н. Фадеев.

Первым проходит по Красной площади сводный полк Карельского, затем Ленинградского, Прибалтийского, 3-го и 2-го, 1-го Белорусских фронтов… Обходим Красную площадь, и, когда развернулись и пошли к Мавзолею, комок встал в горле. Но вот поступила еле слышно команда. Салютую клинком, держу равнение, пытаюсь за долю секунды выхватить самое главное, увидеть и запомнить как можно больше и на всю жизнь. Стекают по каске капли дождя. Они попадают на лицо, и то ли это дождь, то ли слезы — не поймешь. Сердце бьется учащенно. Волнуюсь, боюсь сбиться с ноги. Но вот уже проходим Мавзолей. Справа — трибуны. Стоят военные атташе зарубежных стран. Щелкают фотоаппаратами. Потом снова ликующие трибуны, аплодисменты. Для нашего полка оркестр играл специально подготовленный марш. И каждому фронту — свой. В этом было признание особой доблести войск всех фронтов. Вслед за торжественной музыкой Глинки звучали марш 8-й Гвардейской имени Панфилова дивизии, марш гвардейцев-минометчиков, танкистов, партизан. Для полка 1-го Прибалтийского фронта исполнялась «Радость Победы», 3-го Белорусского — марш 92-го Печорского полка, Ленинградского — марш ленинградских гвардейских дивизий, для моряков — марш «Герой».

Вдруг оркестр смолкает, и величественную тишину разрывает резкая дробь барабанов. На трибунах волнение. Появились 200 воинов, несущих знамена поверженного врага. Они их не несут, а волочат по мокрой брусчатке Красной площади. Лица солдат серьезны, мускулы напряжены. Поравнявшись с Мавзолеем, воины делают резкий поворот направо и с невыразимой ненавистью швыряют свою постылую ношу к подножью Мавзолея.

Древки глухо стучат о камень. Первым падает на мостовую личный штандарт Адольфа Гитлера. Затем штандарты 1-го Кирасирского полка Германской армии, 1-го Драгунского полка, 4-го Гусарского, 9-го конно-пехотного, 10-го Уланского и еще многих других частей, когда-то считавшихся цветом гитлеровской империи, ее славой. Черные, белые, желтые, с позолоченной отделкой и перевитые орденскими лентами знамена, которые некогда реяли над Парижем, Прагой и Афинами, в Белграде, Варшаве и других европейских столицах.

Все громче били барабаны, росла на виду у всей планеты груда поверженных полотнищ со свастикой, с мертвыми оскалами черепов, с потускневшими, словно общипанными орлами.

Бесноватый фюрер начинал войну с шумных победных парадов. Свои «непобедимые» знамена он принес и на нашу землю. Гитлеровские орды донесли их до Москвы, Ленинграда и Сталинграда. Мы видели на орденских лентах полковых штандартов названия наших городов: «Минск», «Киев», «Ростов», «Смоленск». Фашисты несли смерть и порабощение. А теперь знамена гитлеровских войск брошены к сердцу русской земли, повергнуты к ногам великого народа-победителя.

По трибунам проносится шквал аплодисментов — так весной грохочет гроза. Волнами перекатываются по площади «Ура!». Дробно гремят барабаны — громче, громче, громче!

Перед Мавзолеем все растет и растет куча предаваемых позору вражеских знамен.

Человечество никогда не забудет этого момента — вершины торжества миролюбивых советских людей над врагом.

…Все газеты мира писали после об этой, как назвал ее писатель Борис Горбатов, «политической казни фашизма».

Ритуал позора окончен, но на площади еще стоит тишина. Потом снова заиграл оркестр. Парад продолжается. Идут войска Московского гарнизона. Восхищение вызывает славная конница, проходящая на рысях.

Четким шагом, держа равнение на Мавзолей В. И. Ленина, прошли мы по Красной площади. И уже были далеко за Москворецким мостом, когда стала обгонять наши колонны могучая техника, танки, пушки, зенитки, гвардейские минометы «катюши». И на каждой установке, боевой машине звезды — знаки одержанных побед.

Два часа длился торжественный марш воинов-победителей. А сколько переживаний, мыслей, воспоминаний, чувств вместили в себя сто двадцать быстро промчавшихся минут! И остались в памяти на всю жизнь.