В столовой столпотворение у раздачи, но все предельно вежливы и тактичны. Никому не хочется сегодня налететь на разнос от начальника училища за неподобающее поведение. Ох уж это поведение, сколько в нас вдалбливали этику и прочие правила культурного поведения, ну мне как и Джейни с Карлито это знакомо, а Максу с Иесуа тяжко пришлось, но ничего, помогли мы им.
Завтрак закончен, командуют построение, хорошо хоть не на улице. Всё-таки несколько часов стоять на лёгком морозце, не самое лучшее дело. Так что всё происходит в спортзале, он большой, все вошли. Вместе с нами и школота курсантская, этих больше всего, все шесть курсов. И выпуск у них, в отличие от нас, в конце мая. Какими глазами они на нас смотрели, как на богов! Как же, унтера, ветераны, все в медалях. За плечами сотни высадок и десятки боевых операций. У нашей пятёрки шестьдесят пять боевых, есть ребята у кого и за сотню. Хотя по медалям мы и не вошли и в тройку лидеров, но зато в конце первой десятки.
Начинается процедура присвоения и все стоят и ждут своей очереди, и это надолго. Но всё проходит, прошла и наша процедура. На моих плечах погоны, чёрные с одним золотистым просветом и одной маленькой четырёхлучевой звёздочкой. У Джейни звёздочек две, и таких как она, трое в выпуске. Начальник училища говорит напутственную речь и нас отпускают на обед.
После обеда собираемся, Джейни сходила в финчасть и получила посадочные талоны на рейсовик до Арктура. Но третьим классом мы не полетим, чай не нищие уже. Денег хватит и на первый, и даже на люкс, но это лишнее. Полетим первым классом, как молодым офицерам и положено.
Времени ни на что не дали, так что родителям лишь отписалась, что теперь я энсин. Через некоторое время позвонил папка и сказал, что гордится мной. И пусть я флотская, а не армейская. Значит будет у семьи свой космофлотчик. Ещё порадовал, что они с мамой решились и у меня скоро будет сестричка. Ох дела!
Пришло письмо от Лёшки Смолякова с «Токио», парня поставили командиром первой роты десанта и присвоили старшего лейтенанта. Как говорит Джейни «страшного лейтенанта». Написала об этом парню, пусть посмеётся. Когда мы с ним увидимся и увидимся ли вообще?
Женька который день сумрачная, что-то её терзает, но с расспросами не лезу. Сама расскажет, если посчитает нужным. Всё-таки она так и не стала до конца женщиной. Пример — эта особенность держать всё в себе. Ни с кем не делиться и молчать больше, чем говорить. Я тоже молчунья, но это скорее наследие трудного детства, проведённого дома среди книг и голофильмов.
— Как там моя бронечка? — Спрашивает сам себя Карлос. — Полтора года, где-то на складе пылится.
— Что твоя бронька, херня. Как бы мой карабинчик интенданты не «потеряли», я им тогда устрою ночь святого Варфоломея. — Бурчит Шепард.
— Так ты по этому поводу вся мрачная? — Спрашиваю я.
— Да нет, Снегурочка. — Отвечает Джейни. — Сон этот меня замучил. Ну, где мы под жёлтым небом, по брошенному посёлку шаримся. И на нас какая-то херня из под земли вылазит.
— Да ты что, боишься? — Спрашивает Макс.
— За себя нет, за вас да! — Отвечает командир.
— Не бойся Лиса, мы большие мальчики и умеем за себя постоять. — Басит масай.
— Нет уж, я буду бояться и буду предельно внимательна. Ещё не хватало вас потерять, как всех моих на Мендуаре. Хрена!
— Хватит, не паникуй! Доживём — увидим, надеюсь, ты сможешь понять, где это случится и мы не влезем в ловушку. — Отвечает ей Карлос. — Откуда улетаем?
— Я купила билеты на ближайший рейсовик, отправление через пять часов из Москвы. Новейший круизер Азарийской постройки. И у нас первый класс, ни разу ещё не летала.
— Вот и оценим комфорт! — Говорит Иесуа.
— Оценим, двухкомнатные каюты с джакузи и баром. Только чур не напиваться до вечера. Что бы на ужине были нормальные. А то, среди тамошнего бомонда, пьяные вы долго не выдержите. — Говорит подруга.
— А чего так? — Влезает Макс.
— Вы у меня люди приличные, а там такое болото. Тухлятина сплошная, всякая золотая молодёжь и прочие «достойные» люди. Так что общаться с ними лучше трезвыми, а то ещё побьёте кого. Скандал будет!
— Ничё, скандалы полезны, иногда. — Ворчит Моно.
— Вот прилетим на Арктур, придём к Дэвиду, встанем на довольствие на новом корабле, тогда иди и скандаль хоть до посинения, а сейчас не надо.
— Ну не надо, так не надо. Не очень то и хотелось. — С улыбкой ответил бразилец.
Выходим из училища, по плацу маршируют курсанты и поют песню. Вспоминается, как мы разочек прикололись над ними. Нас об этом попросил старшина инструктор. Ну Шепард и вызвалась, встала рядом со строем, дала команду на бег на месте, потом на бег трусцой и двигаясь рядом со строем запела, а за ней запел строй.
— Гульфик я купил из кожи!
— Гульфик я купил из кожи! — Вторил ей строй курсантов.
— Он подходит к моей роже!
— Он подходит к моей роже![80]
И в таком ключе семь куплетов, хотя я помню что песенка эта из дурацкого, но смешного мультика из первого мира Шепард. И в ней всего один куплет. Остальные видать придумала сама Женька.
Когда текст песенки дошёл до офицера-воспитателя шедшего мимо, то он споткнулся и чуть не упал. А наши все хохотали до колик в животах.
Вместе с нами, топают остальные новоиспечённые офицеры флота, большинство летит на том же рейсовике, только я сомневаюсь, что первым классом. Можно будет потом, закатиться по примеру Джона, в кают-компанию третьего и нормально отдохнуть со своими. Говорю своим об этом и меня поддерживают все. Значит так и сделаем.
Воспользовавшись услугами баса, долетели до станции монорельса, на нём до Москвы всего полчаса ходу, там на такси до космопорта и здравствуй круизный лайнер «Azure Star». По пути играли в карты через планшеты, в обычные с Шепард играть неинтересно, она через десять минут все карты по рубашкам помнит, а так хоть какой-то интерес есть, ещё и правило ввели, чтобы под полным щитом не играть. Ну, оно и меня касается. Так, обмениваясь шуточками и подколками, до Москвы и доехали. Жаль по городу походить, так мало времени осталось, но ничего, мы им по полной воспользовались.
Женька (Станция Арктур 5 марта 2379 г.)
Выходим из лифта, голова тяжёлая и ещё слегонца штормит. Вот это мы посидели вчера в кают-компании третьего класса. Наверное всю выпивку у бармена выпили. В самой кают-компании оказалась большущая толпа новоиспечённых офицеров не только из нашего училища, но и ещё из нескольких. Все ветераны с полосатыми шкурами. И личными кладбищами далеко за сотню. Несколько биотиков, парочка весьма сильных и опытных, пока не нажрались обменивались опытом и под вопли остальных тягали мебель с сидящими на ней друзьями. После просто пытались держать концентрацию на рюмках и под свист и улюлюканье остальных пили из них же. Последнее более или менее чёткое воспоминание это как меня под руку ведёт Дроу, Сильв просто висит на нём мешком и сзади в совершенно коматозном состоянии топают Акст с Моно. Достаю из кармана ключ-карту, захожу в каюту и как была падаю на кровать. Проснулась ночью от дикого сушняка, кое-как сняла форму, убрала её в чистящий шкаф, чтобы завтра была как новая, выхлебала литр минералки из холодильника, меня по новой развезло и я снова упала спать. Проснулась за четыре часа до прилёта, сползала в душ, но на тренировку ни сил, ни желания не осталось. Напялила повседневную белую форму и потащилась будить остальных. Сильвианн уже встала и дрожа сидела на кровати. Посмотрев на меня больными глазами, с тоской и мукой в чувствах, подруга спросила:
— Скажи, Жень, вот почему большая часть наших попоек заканчивается нажором?
— Мы военные и когда начинаем пить, из нас вылазит весь тот страх, что мы испытали на заданиях. Так что, чтобы его победить, приходится доводить себя до полного коматоза. Ну я так думаю…
— Может ты и права, как представлю какое веселье впереди, так просто выть хочется. Или нажраться в хлам.
