— Что такое, Женька?! — Загомонили все. — Что с тобой?
— Там девочка была, турианка. Сини звали, так она меня мамой называла на полном серьёзе. И я, на мгновение, сама в это поверила. И потом, когда её отдала, мне просто сдохнуть захотелось. До сих пор её крик в ушах стоит.
— Бедная ты моя. — Прошептала сидящая рядом Китти и крепко прижалась ко мне, с другой стороны прижалась Эжени и начала гладить меня по руке.
— Не плачь, тёть Жень, ты же герой, а герои не плачут. — Говорит девочка.
— Если бы это было так, моя хорошая. Все плачут. И герои тоже.
— Ничего, вот победим, такой дом тебе отгрохаем, будешь жить в нём как царевна, и детишек у тебя будет целая куча. — Говорит Малки.
— Осталась самая малость, Малки, всего лишь победить. — Отвечаю я.
— Победим! Я в это верю, чтобы мы, да не победили?!
— Ну, а вы-то, как? И Китти, что с биоблокадой для кварианцев, есть результаты, а то, я смотрю, Вайли всё ещё в костюме ходит?
— Нет пока. — Понурившись, говорит подруга. — Всю голову сломали, микробиологи кварики ночей не спят, а воз и ныне там. Для азари и турианцев уже всё готово, начинаем цикл производства вакцины. А тут будто мешает что-то. Я просто в отчаянии.
— Не отчаивайся, у вас всё получится, я в тебя с Котом верю.
Подруга ткнулась головой мне в плечо. Смотрю на неё, взгляд, опускаясь, скользит по фигуре и я вижу отчётливо выпирающий животик. Проморгалась и вспомнилось, что Китти весь вечер пьёт только сок.
— Котенька, скажи, ты что, беременна? — Шепчу я.
Вижу смущённый и совершенно счастливый взгляд подружки. — Да! — Шепчет она в ответ.
— Охренеть! Поздравляю.
— Спасибо.
— Ребята, а у меня для вас подарки припасены. Давайте, доедаем всё и пошли к «Нормандии», я из каюты коробку заберу. А потом у вас раздам, вы где, кстати, остановились?
— Да, в деловом районе, сняли целый этаж в гостинице, так что и на тебя место есть. Тебя-то отпустят?
— Я на выходных, в принудительном порядке, так что до послезавтра абсолютно свободна.
— Так это же здорово! Пошли скорее! — Мы расплатились с барменом, оставив щедрые чаевые, и галдящей толпой потопали к докам.
Пост охраны на входе был пуст.
— Они что, совсем охамели?! — Бурчу я, заглядывая в пустую караулку.
— Что такое, Джейни? — Спрашивает Дих. — Тут что-то не в порядке?
— Ещё бы, Урс, тут вообще-то пост охраны доков и никого нет. Заходи кто хочешь и делай что в голову взбредёт, ну я им выпишу!
— Что выпишешь?
— Орден сутулого, с закруткой на спине!
Из-за поворота летит гул голосов и какие-то крики. Ребята переглядываются и с удивлением смотрят на меня.
— У них там что, рок звёзды приехали? — Говорю я не менее удивлённо.
— Жень, а нахрена на входе пост? От кого охранять? — Спрашивает меня Том.
— От любопытных, Котяра и вообще, тут армия, в уставе прописано, что на входе в док, при нахождении в нём боевых кораблей, должен быть выставлен пост. Значит, пост будет и покидать его нельзя, так что сейчас я этим салагам устрою выволочку.
У выхода на ангарную палубу стояли несколько контейнеров, оставив лишь узкий проход, и на них сидели все часовые. Нас заметили и направив стволы, громко крикнули: — Стой, кто идёт!
— Штаб-лейтенант Шепард, и что за блок-пост вы тут устроили?! Где старший?
— Здесь, мэм! Энсин Сорока, мэм. Нам разрешили так сделать сами командиры.
— Что там за шум?
— Так футбол, мэм! Сборная наших экипажей, против «двенашки» и «тринашки» и там народу… Вас вызывали, но вы почему-то не отвечали.
— Занята была. — Отвечаю я, одновременно просматривая список вызовов, и вижу пяток пропущенных от капитана и ребят из команды.
— А это кто с вами, мэм?
— Родня моя и друзья, вот повидать приехали.
— Друзья штаб-лейтенанта, наши друзья, не говоря уж о родственниках. Проходите, только к кораблям не подходите, не положено. — Говорит энсин и поворачивается в ангар.
Проходим по проходу и видим огромную толпу, стоящую и сидящую повсюду, а на площадке между кораблями установлены две рамки от сборных павильонов и на них натянута маск-сеть. В правых воротах стоит Андерсон, а в левых кто-то из команды «тринашки». Народ кричит, свистит и всячески болеет, а ребята играют. Наши с красными повязками на рукавах и на лбу, соперники с синими. Нас пропустили поближе и мы расселись на одном из контейнеров. Сильвианн заметила меня и, главное, с кем я, замахала руками и ослепительно улыбнулась. Ребята помахали ей в ответ.
— Кто ведёт? — Спрашиваю я, сидящего рядом Адамса.
— Наши 3:2. — Отвечает инженер и смотрит на меня. — Ты чего не отвечаешь на звонки?
— Ко мне мои приехали, всей компанией. — Говорю я и киваю на ребят. Грег узнаёт Чарли и остальных, улыбается и здоровается.
— То-то ты светишься вся, рад, что они хоть немного развеяли твою тоску, ладно, ещё полчаса играть, смотрим!
Досмотрели футбол, наши, с великим превозмоганием, выиграли 5:4, командира, как многократно спасшего ворота, команда покачала на руках. Затем все пожали друг другу руки и договорились в следующий раз во время захода на базу о матче-реванше, но уже у соседей в доке. Потихоньку соседи ушли и наши окружили меня и ребят. Познакомила всех со всеми. Кап-три Полищук настоятельно просил не ходить к кораблям, я рассмеялась и сказала, что мои ребята знают корабли лучше нас.
— Как так?! — Воскликнули военные.
— Ребята, перед вами те, кто разрабатывал узлы и проектировал наших птичек от и до. Генрих автор двигательной группы, Том и Китти разработали медотсек и СЖО. Фридрих операционную. Анджи, Эмми и Милли спроектировали БИЦ и все элементы программного управления, также они создали наших виртинов.
Десантники и космонавты с восторгом смотрят на моих ребят. — Но, Джейн, говорят, что над созданием корабля работал турианец Октавиус Татум? — Спрашивает Джокер.
— Правильно говорят, Октавиус руководитель проекта «Победа» в целом.
— Ух ты! — Воскликнул кто-то и ребят окружили и засыпали вопросами. Медики, во главе с Чаквас, насели на Диха, уточняя какие-то одним им понятные моменты. Адамс же и инженерные группы обоих фрегатов, открыв чертежи в инструметронах, вместе с Генрихом что-то уточняли и обсуждали, бурно размахивая при этом руками. Оставив всю компанию, сходила в каюту и забрала коробку с подарками.
Вышла и, кое-как выдернув из толпы военных своих друзей, отправилась с ними в гостиницу. По общему уговору моя пятёрка пошла со мной. Надо свести ребят поближе, чуйка говорит, что это просто необходимо.
В гостинице стала раздавать подарки, из дельных остатков зубов молотильщиков, я изготовила выдвижные ножи. Из небольшой двенадцатисантиметровой рукояти выскакивало узкое, обоюдоострое лезвие длиной десять сантиметров, этакий перочинный ножик, которым можно с лёгкостью прорезать бронекостюм. Ребята пришли в восторг и как дети начали щёлкать ножами, выдвигая и убирая лезвия. — А дедушке передайте вот это! — И достаю из коробки полуметровый футляр, в нём на бархатной бордовой подложке, в изящных ножнах, лежал вакидзаси из зуба молотильщика. Тецуо в немом восторге взял клинок, щёлкнул фиксатор, и сорокапятисантиметровое лезвие вышло из ножен. Золотисто-белое, будто светящееся изнутри, грозное, смертоносное. Весь клинок я оформила в стиле мечей учителя, поскольку неоднократно разглядывала оружие генерала, лежащее на специальном столике в убежище. Оба меча были древнее древнего, подарены лично императором Мэйдзи в 1868 году, основателю рода, великому Омура Масудзиро[94].
— Женька! Ты представляешь, сколько может стоить такой клинок?
— Да, Ящер, только мне он достался бесплатно, как и ваши ножики. Я изготовила их сама, мне лишь помог Грегори Адамс, наш инженер. Ты видишь, что я оформила его в стиле дедушкиных мечей, чтобы не разбивать пару «Дай-Сё».
— Фантастика! Дедушка будет в восторге! — Прошептал Тецуо.
