— Точно?!
— Ты её так любишь? Я думал, кроганы не заморачиваются с этим вопросом?
— Ты хочешь сказать, что мы не умеем любить?
— Я не это хотел сказать, просто тебе куча лет, могло всё надоесть за такой срок.
— Только не она! Она нет! В первый раз я увидел её, когда мог пешком войти под этот стол, она, правда, могла только ползать и пускать пузыри. С тех пор она со мною, Бакара поддерживала меня все эти годы. Стояла рядом, когда я вызвал своего отца и убил его. Ждала меня дома, когда я рубился в галактике, зарабатывая деньги на весь клан. Она как часть моей сути, видел бы ты, как мы надеялись на то, что она фертильна. Я её единственный мужчина, но все наши дети умерли ещё в скорлупе.
— А как же твои дочери? — Спросил Найлус.
— Это долг перед видом, я не имел права отказать их матерям. Но для них я лишь носитель отличного наследия, не более, в отличие от Бакары. — Ответил кроган.
— Если любишь её, то готовь корабль, время дорого, Рекс.
— Значит, я его приготовлю, свяжись с R.E.D.S., чтобы транспорт пустили на Тиамаррон.
— Хорошо, я сделаю это.
— Ладно, Оцеола, пойду я, к своим, ты это, приходи когда Лисёнок, доберётся до финальной точки. Поглядим все вместе за финалом их испытания, чую, это будет весьма занимательное зрелище. — Сказал кроган и отправился к выходу из кают-компании.
— Мастер Рекс! — Окликнул его Гарднер.
— Да, Руперт, что ты хотел?
— Вы тут кое-чего просили, я приготовил, держите, угоститесь сами и угостите свою женщину. — Сказал кок, протягивая крогану вытянутый свёрток.
— Это то, что я думаю? — спросил Рекс.
— Да, мастер, это именно эта рыбка, что пришлась так по вкусу всем нашим в экипаже. А кое-кого приходится гонять от холодильника, дабы не сожрал её всю в одиночку. — Ответил человек.
— Ну, порадовал! Спасибо тебе, парень, знаешь, как порадовать старика.
— Ну, какой же вы старик, мастер Рекс?
— Долгонько пожил уже, кучу друзей пережил. Были у меня в друзьях и гребешки и людишки, все ушли сквозь пламя. А я всё ещё жив и здоров, ладно, не скучайте, и под утро ждём в главном зале на просмотр. — Сказал кроган, взял свёрток с рыбой и скрылся за дверями.
— Вам ничего не нужно, босс? — Спросил Найлуса, Руперт.
— Нет, дружище, иди, отдыхай, скоро вернутся с испытания наши и скорее всего, будут они голодные, как пустынные варрены. Так что, после пустого брюха их нужно будет потихоньку накормить, а это насколько я знаю, требует специфической диеты.
— У меня всё уже готово, сэр. Осталось лишь разогреть.
— Ждёшь?
— Жду, все мы ждём, как и вы, сэр. Ждём и волнуемся, это ведь, будь она проклята, Тучанка. И спать я не смогу, так что лучше пойду в трюм к Кену, помогу ему на складе. — Ответил человек и утопал в лифт.
Найлус посидел, посмотрел немного за тем, как по пескам идет его сестра и друзья. Но, следить за монотонным движением разумных, было глупо и турианец пошёл в инженерный, по пути зайдя в свою каюту и взяв коробочку с разного вида платиновой и золотой проволокой. Там же лежали камушки, всевозможных цветов и форм, которые он использовал для своего увлечения.
С самого детства Найлус любил делать ювелирные украшения, началось всё с плетения для матери, бабушки и прочих родственниц женского пола, разных поделок из всевозможных нитей и проволоки. Дальше — больше, он ходил к местному ювелиру в их небольшом городке и прилежно учился изготовлению украшений. Как говорил, сам мастер Рокус: — У тебя талант, парень! Талант и чувство прекрасного, развивай его.
И почти всё своё свободное время турианец тратил на ювелирное дело. Свои изделия продавал через знакомых ювелиров, но последние годы, предпочитал просто дарить близким женщинам. Своим многочисленным подругам всех рас.
Сейчас же, в коробке лежали несколько серег, которые он готовил в подарок сестре, её азари, и той, что была на Цитадели. Так что, пришла пора закончить начатое и подарить их девушкам.
Три часа спустя.
Пинцет ловко вставил шлифованный лазером редкий зелёный алмаз, купленный им по случаю, вместе с ещё пятью собратьями в одной лавке на Цитадели. Камень сиял в свете лампы, рассыпая вокруг себя зелёные искры и блики. Сама серёжка была уже отполирована, так что осталось зажать усики фиксаторы и украшение готово. Работа успокоила турианца, принесла с собою чувство радости и удовлетворения. — Всегда бы так? — Прошептал он, разглядывая собственную работу. — А то, почти одни убийства в жизни, никакой радости. Но ничего! Скоро-скоро, я встречу ту девушку, которая внесёт разнообразие в мою монотонную жизнь.
Пшикнули двери мастерской и раздался тихий голос Сильви: — Най, ты идёшь? Время.
— Минуту, Снегурочка, сейчас закончу полировку и пойдём. — Ответил он.
Девушка подошла и заглянула за его плечо, подсмотрев процесс. От Сильв плеснуло удивлением и восторгом, когда она разглядела несколько комплектов серёжек в коробочке. Она ахнула и спросила:
— Можно посмотреть, Оцеола?
— Смотри. — Ответил он, продолжая полировать последнее изделие.
Некоторое время человечка, лучась восторгом, разглядывала плоды его творчества, затем сказала:
— Най! Ты кудесник, ты же по-настоящему талантлив. Что ты забыл в СПЕКТР? Твоё дело, творить красоту на радость женщинам всех рас. А ты рискуешь головой вместе с нами.
— Я на своём месте, Сильви. А это, это просто моё увлечение, моё отдохновение. Хотя знаешь, когда всё закончится, я уйду в отставку, и буду заниматься только им. Но сейчас моё место здесь. — Ответил он, закончив полировать серёжку сестры и положив её в ладонь Снегурочки к её товарке.
— Какое чудо! Кому они? — Спросила та.
— С зелёным алмазом — Женьке, с сапфиром — Лиаре, а с редким голубым алмазом… — И Найлус замолчал, мечтательно глядя в пространство.
— Для Жениного клона, да? — Шепнула в ухо Сильв.
— Да. — Ответил он, — Там не только серёжки, там полный набор. И я сделал такие наборы вам всем, и тебе с Лероем тоже. Только вот для парня у меня один лишь перстень.
— Покажешь?! Ну, пожалуйста, Найлус? — Пискнула человечка.
— Нифига, — Оскалившись, ответил он, глядя на умильно смотрящую, на него подругу. — Мучайся теперь, если всё пройдёт хорошо, завтра подарю всем вам. Ну, кроме той, которая пока на Цитадели.
— Ну, Найлу-у-у-с!!! — Заныла девчонка.
— И не надейся меня разжалобить, не получится. Клади всё в коробку и пошли в наурр. Пора посмотреть и поболеть за наших.
— Ты противный, бессовестный… — Забурчала Сильв.
— Что?! — Сделав грозный вид, спросил он.
— Нет-нет! Ничего, всё замечательно! Ты самый лучший, умный, талантливый и добрый, мучитель девушек. Я же вся изведусь от ожидания теперь, так нельзя!
— Ничего, немножко потерпишь. Иногда это полезно, особенно для девушек, особенно для красивых девушек. Ну что, идём?
— Пошли, противный мучитель. И попробуй только завтра не подарить, я на тебя всех напущу.
— А я на вас Женьку, посмотрим кто — кого! Спорим, она вас всех построит в три шеренги и заставит строем ходить и песни петь? — Сказал Найлус, сделав, как иногда выражалась Женька, «морду кирпичом».
— Противный ты, — надула губки Снегурочка.
— Противный? Или всё-таки замечательный? — Спросил он её. Но девушка ничего не ответила, понуро топая за ним вслед.
— Ждем тебя в ангаре. — Сказала Снегурка в лифте, когда он вышел на жилой палубе.
Сходил в каюту, оставил коробку, и нацепил пояс с клинком и пистолетом. Сполоснул руки в раковине, пшикнул на себя дезодорантом и, оправившись, пошёл вниз.
Пока шли в главный зал, встретили лишь стайку детей, которые держась за руки, строем топали туда же. А в самом зале, яблоку негде было упасть. Кроганы, натащили ковриков и ковров, застелили весь пол в помещении, жуя из больших пластиковых чашек, что-то похожее на чипсы, сделанные из мяса варренов, и рассевшись прямо на полу большими компаниями, азартно комментировали происходящее на большом, размером в половину стены, голографическом экране. Команде «Нормандии» был оставлен свободный пятачок, на котором на таких же коврах все пришедшие и расположились. Так же достав пластиковые контейнеры только вот, с кусочками копчёной рыбки. По помещению поплыл, аромат копчёностей, заставляя кроганов, завистливо косится на гостей. Но вот кто-то рыкнул «Начинается» и все уставились на экран. А там, как раз, сестра и её напарники рассредоточившись, осматривали небольшое сильно разрушенное здание, по виду похожее на храм. Он располагался на скальной площадке, со всех сторон окружённой песками.
