— Таэля! Я чувствовала в тот день, как его убили… но получается, что нет!.. Получается, я ошиблась!
— Я слышала, что его тяжело ранили, но потом прилетели турианцы из Пятого флота и спасли. Там много раненых было, как я слышала, — Вайл посмотрела на Джейн.
Нагая девушка сидела, уставившись пустым взглядом в одну точку. Её грудь часто-часто поднималась и опускалась в нервном дыхании. Девочка шептала: — Значит, он жив! И тогда, может быть, жив и кто-то ещё! Но как узнать, как проверить?! Написать ему? Ведь если он узнает, что я жива — прилетит за мной на край галактики, он такой… И могут узнать и другие… и «Цербер»! Нет, нельзя высовываться!..
— Джейни, ты чего?
— А?! Да так, Вайли мысли вслух. Не обращай внимания, ладно?
— Да хорошо, хорошо, как скажешь… Джейни, а почему ты Таэля дядей называешь?
— А как его называть? Он мне как дядя и есть. Ведь у него своих детей нет… вот он на нас всю свою любовь и излил. Учил нас, сказки рассказывал. В школе кружок ведёт — по инженерному делу. К нему на занятия и взрослые любят ходить, а уж про детей и говорить нечего. Знаешь, как пацаны его уважают? О-о-о-о! Это просто словами не объяснить!..
Девочка встала, подошла к Вайл и крепко обняла.
— Спасибо тебе, подруга, за весть радостную, — сказала при этом Джейн.
— Да не за что! Это мы всегда пожалуйста, — совершенно смутившись, ответила кварианка.
Джейн отпустила девушку и отошла к шкафу, начав быстро одеваться.
— Совсем я тебя засмущала, Вайли… Хожу тут, понимаешь, нагишом, и тебя обнимаю… Да просто от новости такой я совсем голову потеряла! Ты уж прости меня.
— Ой, да пустяки, придумаешь тоже! Одевайся быстрей, а то завтрак не успеем приготовить…
— Точно! Я быстро! Я сейчас! — заметалась у шкафа Джейн.
Быстро натянув уник, надев и застегнув ботинки и, под конец, затянув волосы в хвост и убрав их под кепи, лишь продёрнув хвост в отверстие сзади, девочка воскликнула: — Ну вот, я готова! Идём на камбуз?
— Пошли, — ответила Вайл.
Женька (тот же день, за завтраком)
Сижу за синтезатором и играю лёгкие весёлые сюитки — настроение замечательное! Новость, услышанная от Вайли, подняла мне настроение на недосягаемую высоту! Команда уплетает завтрак из омлета с помидорами и ветчиной, и манника с изюмом. Мы с Вайли уже поели. Я — ещё на камбузе, а кварианка — у себя в каюте, предварительно обеззаразив завтрак в герметичных контейнерах. Пока готовили, узнала от девушки много интересного о кормёжке на кораблях Мигрирующего флота. Что сказать… основным критерием являлась насыщенность микроэлементами и полезными веществами, о вкусовых качествах даже разговор не шёл. По словам Вайли, хорошо, если еда была просто безвкусной… что было отнюдь не всегда. Так что моя стряпня, даже прошедшая через обеззараживатель, стала для Вайл вершиной кулинарного искусства.
В общем, команда завтракала, кварианка пила чуть тёплый чай из герметичного стакана, через трубочку.
— Что-то у нашего рыжика настроение сегодня явно на высоте. Такая вкуснятина и музыка весёлая… что-то случилось? — спросил Чарли.
— Вайли рассказала мне замечательную новость! Оказывается, один мой друг, которого я считала погибшим, жив! И это просто отправило меня в стратосферу от радости! — ответила я.
— Так может, стоит поинтересоваться — вдруг ещё кто-то выжил? Что скажешь, Джейни? — спросил капитан.
— А как это сделать, не засветившись, не подскажешь, Макс?
— Да, тут ты права… Засветится, можно капитально.
— Я не хочу подставлять под удар близких мне разумных, оставшихся в живых. Пусть лучше считают меня мёртвой, чем становятся объектами внимания «Цербера». Пока это так, меня никто не ищет, и можно хотя бы спокойно жить и быть спокойной за них.
— Согласна. Пусть это и нелегко, но зато так действительно спокойней, — поддержала меня Долл.
Команда согласно покивала. Я стала играть любимую мной «Лунную сонату», а в кают-компании возобновился тихий разговор. Закончив произведение, услышала спор Чарли и Вайл о сравнительных характеристиках Терранских и Кварианских кораблей. Спор довольно жаркий, но, по большому счёту, беспредметный, так как земные корабли основаны на кварианских технологиях постройки — и вся и разница, что гораздо моложе, и в них учтены некоторые ошибки.
— Ну, вы ещё дредноуты вспомните… — влезаю в спор я.
Вайли начинает хихикать, а Чарли — с улыбкой чесать затылок.
— А что не так с дредноутами? — спрашивает Тереза.
— Да была одна история двести с небольшим лет назад. Как наши, под руководством кварианцев, дредноуты строили.
— Что-то я не помню ничего такого, — говорит Макс.
— Ну как же?! — втроём воскликнули мы.
Команда зашевелилась.
— Давай рассказывай, мелкая, нам интересно! — сказал мне Билли.
Ну, я и рассказала, а Чарли с Вайли мне помогли. Как лет через десять после Войны Первого Контакта, когда уже появился довольно значительный опыт в проектировании и строительстве боевых кораблей, адмиралтейство родило идею о необходимости постройки кораблей сверхтяжёлого класса. Кварианцы, как верные союзники, попытались отговорить людей от такого необдуманного шага. Но военные упёрлись: «Хотим, и всё! Шоб не хуже, чем у всех! Мы же гордая раса! Пусть все увидят, что люди тоже умеют строить хорошие корабли! Давайте, союзники, берите наших инженеров и проектируйте!»
Кварианцы, верные долгу, в компании с нашими спецами, спроектировали настоящее чудо инженерной мысли. Адмиралы от проекта пришли в дикий восторг и развернули целую рекламную кампанию. Вот какие корабли у нас будут, на страх агрессору! Давайте скинемся, граждане Альянса, чтобы ни один супостат больше никогда и нигде!
Общественность радостно схавала это всё, и, под звуки военных маршей, головной корабль серии был заложен. Этот двухкилометровый мамонтопотам имел на борту аж шесть линейных ускорителей массы. Каждый из которых разгонял на максимальном импульсе двухтонный снаряд из карбида урана до 12500 км/с. В месте столкновения эта болванка выделяла энергию, эквивалентную взрыву 12 мегатонн в тротиловом эквиваленте. Корабль получился до того удачным, что проняло даже турианцев. Азари тут же возбудились, и Совет Цитадели, недолго думая, родил ограничение на максимальную длину и массу покоя вновь строящихся военных кораблей. Адмиралтейство скрипнуло зубами, и инженеры ужали мамонтопотама. Так появились дредноуты «Звёздной серии».
— Стой-стой! Это не «Сириус» и его систершипы? — спросил Билли.
— Они самые, — ответила я.
— Ну, об этих я слышал — говорят, что до сих пор считаются вершиной кораблестроения Альянса.
— Там кварианцы такой задел на модернизацию оставили, что надолго хватит. Хотя их во флоте всего три и осталось, причём все — на консервации.
— А этот… ну, который мамонтопотам? — спросила Мате.
— А этот теперь на «Арктуре», музеем работает!
— Да это же «Сверхновая»!
— Точно, он самый. Только это такой странный музей… корабль, на самом деле, в полностью боеготовом состоянии. А экскурсии и выставки лишь компенсируют ему расходы на содержание. И каждый год, на годовщину присоединения Альянса к Совету Цитадели, на нём возят курсантов и разных молодых спецов — на экскурсию к Цитадели.
— А где остальные корабли? — спросила Дебби.
— А-а-а! Вот тут начинается самое интересное… — сказал Чарли. — Джейни…
— В общем, дредноуты серии «Сириус» тоже были будь здоров — по мощности и всем остальным показателям. Ускорителей осталось только три, длина корабля стала 1300 метров. Но во всём остальном это были настоящие толстые хулиганы! Выстроив их аж десять штук, адмиралы и политики вздохнули спокойно. Но здесь-то и зарылась толстая собака… Эта флотилия из одиннадцати кораблей жрала средств, как весь остальной флот, а реального противника у неё не было. Не пиратов же в Термине гонять на дредноутах?.. Даже у гребешков этих кораблей немного. Для Альянса же их содержание оказалось просто неподъемным.
