Работники театра тем временем спустились в подвал и увидели оцепеневших крыс. И, конечно, заметили, как бил тревогу Барабан. Им стало ясно, кто предупредил их об опасности, и они были благодарны спасителю. Тотчас прибыли санитарные врачи и пожарные, которые общими усилиями загнали всех крыс в клетки и увезли. Туда, откуда они не смогут вырваться и вернуться обратно, чтобы творить плохие дела.

Вот так театр был очищен от хищниц, которые, если честно, уже порядком надоели администрации и музыкантам. Ведь они поедали не только костюмы и бутафорию, декорации и инструменты, но и одежду зрителей, оставленную в гардеробе, а также разносили болезни. А теперь благодаря Барабану проблема была решена.

Конечно, все благодарили Барабана, просили оказать честь поработать в оркестре с другими инструментами. Виолончель сыграла в честь господина полковника новую сюиту, а скрипка объявила, что напишет композицию, где опишет подвиги военного Барабана. Конечно же, тот был польщен.

В свою очередь, Барабан извинился перед инструментами, что, появившись здесь в первый раз, испортил всем карьеру и чуть не подорвал музыкальный авторитет театра оперы и балета среди поклонников и специалистов. Барабан заявил, что его военная карьера закончилась, и он хочет начать новую, связанную с высоким искусством. Поэтому просит все инструменты помочь ему в этом. И, естественно, эта просьба была принята благосклонно. Все опять зауважали Барабана.

Вот так сложилась дальнейшая судьба военного инструмента. И хотя он теперь исполнял классическую мелодию и у него были свои поклонники, его все равно продолжали именовать "Господин полковник Барабан".

У старого волка живот разболелся. Идёт, бедный, по лесу, ноет и мается. К доктору, думает, идти надо, а заплатить чем? Попробую-ка я в долг у него подлечиться, скажу, мол, когда выздоровею, заработаю и отдам. Ничего мысль, да и других-то нету на этот счёт, в-общем. С тем и пришёл он к врачебному кабинету. Ну, а там, конечно, толпа толпится, кто с чем, вся ветеринарная энциклопедия, наверно, представлена. Медведь от жадности головой в бочке застрял и еле с ней доволокся. Лиса уж себя саму по хитрости превзошла, и наизнанку вывернулась несколько раз, и вот её уже санитары за деньги шиворот-навыворот крутят. У ежа – аномалия, твёрдый хвост начал расти двойной, словно у сколопендры, ему теперь разве что землю пахать задним ходом, и его инструктора обучают бодаться для собственной безопасности. Белка в колесе до того закрутилась, что замкнулась, пошла колесом, и теперь платная медсестра её в обратную сторону крутит, говорят, - ещё две недели будет крутить. Барсук грибами какими-то весь оброс, глаз не видно, а из пупка мухомор кашляет, что и вовсе врачебную комиссию дезориентирует. Много пришло животных, никому неизвестных; то ли с жалобами на здоровье, то ли зарегистрироваться по новому месту жительства, это - вообще не понятно по причине языкового барьера. Много животных записалось на приём без указания вида, как состоящие из разных частей, видимо перепутанных в общей какой-то суматохе; лесной кот с рыбьим хвостом и вороньими крылышками, к примеру. То есть не на одну неделю такая очередь, да и недуги у всех, куда как головоломней, чем просто больной живот. Почесал волк за ухом, сплюнул и шумно высморкался напоследок, думая себе, что тут даже и поживиться-то нечем, схватишь ещё какую-нибудь заразу, или, скажем, вон тем винторогим зайцем брюхо насквозь пропорешь. Ушёл волк восвояси, какой уж тут в долг подлечиться, да и по-правде сказать, значительно ему полегчало, на чужие болячки глядя. Что поделаешь, природа в этом смысле цинична.

Сергей Гришунин

В одной горной пещере вдали от населенных пунктов жила-была вредная и злая волшебница Гелия. Никто не знал, сколько ей лет, может, все две тысячи. Она жила одна, поскольку никого терпеть не могла – ни человека, ни животных, ни птиц, ни рыб, даже червей и то давила ногой. Ей не нравились деревья и кустарники, поэтому она давно вырубила их по всей округе. Себя считала первой красавицей, при этом говорила, мол, все завидуют ей, строят козни против нее, но лишь благодаря своей магии она защищается. Однако местные жители ее называли не иначе как ведьма Крючковатый Нос, так как она могла напугать любого только одним своим страшным носом. А про крючковатые пальцы с длинными ногтями, дикие, налитые злобой глаза, острые клыки, толстый язык, сухие уши и длинные грязные волосы даже говорить не приходится – любой, кто увидит эту "красоту", тотчас упадет в обморок. В общем, эта женщина представляла собой самые темные стороны мира.

Конечно, ведьма была далеко не безобидным созданием, если вы думаете, что пугала только своим видом. Гелия не могла заснуть, пока не сделает какую-нибудь гадость. Так, например, она вечером брала всякие зелья, привороты, порошки, разводила их в вонючей воде, читала заклинания из своей книги у костра, и тотчас на ближайшие поселки обрушивался град льдин величиной с кирпич, которые наносили ущерб домам, растениям, урожаю и, естественно, здоровью людей. После этого не каждый мог придти в себя, многие не успевали залатать пробоины в крыше или восстановить забор, ибо на это требовались значительные деньги и материалы. Были и такие, кто попадал в больницы с переломанными ногами и руками. Только это была не одна беда: уже на следующий день Гелия посылала стужу, да такую, от чего замерзали даже камни. Третий день знаменовался тем, что ведьма устраивала страшную засуху, от высокой температуры сами по себе жарились яйца в курятниках, кипела вода в озерах, возгорались дома. Не успевали жители потушить пламя, как их ожидало страшное землетрясение. Дома ходили ходуном, словно танцевали, после чего рушились, погребая под собой жителей. А потом песчаная буря, нашествие саранчи, бурный рост сорняков... Короче, задавала всем жару эта злая волшебница. Каждый раз она придумывала все новые и новые беды. Впрочем, не придумывала, а вычитывала из книги, которая имела пять тысяч страниц, а на каждой странице – по десять чародейств.

Но никто не мог остановить Гелию – боялись, причем страшнее смерти. Ибо с любым, кто придет в пещеру, она расправлялась очень жестоко. Одного путника, случайно забредшего к ней, она превратила в головастика, а крестьянина, который пришел попросить не мучить его семью и дать воду на поля, она превратила в кукурузный початок, сказав: "Теперь ты растение и сам заботься о себе, хи-хи-хи". Говорят, что она заколдовала где-то один город, и там люди стоят как мраморные статуи уже сотню лет, а одну страну вообще утопила в болоте. Сами понимаете, что смельчаков против нее нигде не находилось. Жители писали письма в другие государства, просили тамошних рыцарей приехать и наказать ведьму, только никто не откликался. Вот и приходилось людям и животным мучиться не один десяток лет.

Но в один прекрасный день это надоело... нет, не человеку, а простой лягушке. Ее звали Марион. Она жила у речки, по вечерам пела свои песни, а в этот момент Гелия, как назло, творила свои гадости. Складывалось впечатление, что лягушка специально вызывала очередное проклятие. Между тем, она пела, потому что в период заката к ней приходило вдохновение. Только как это объяснить окружающим, которые просили ее помолчать. Короче, Марион долго терпела выходки этой ведьмы. Только всему есть предел. И однажды , когда Гелия своим заклинанием вызвала смерч, который засосал практически всех лягушек в реке и затем сбросил их на город в виде дождя, то Марион квакнула:

- Ква-ква, надоело! Хватит терпеть эти издевательства, ква-ква! Сейчас же пойду, ква-ква, и разберусь с этой колдуньей!

Рыбы испугались и зашептали:

- Тише, тише, ты что говоришь! Молчи, а то нам хуже будет!

- Да куда уже хуже, ква-ква! – гневалась лягушка, становясь красной, словно ее варили. – Всех моих сородичей унесло куда-то смерчем! Совсем со свету решила изжить нас эта гадкая Гелия, ква-ква. Нет, пора ставить точку!