Прошло много дней, прежде чем девочка первый раз перевернулась, впервые села, сделала первый шаг.

И вот первый шаг стал решающим в жизни Маленькой Совы. Каждая травинка, каждая тропинка, каждый камешек - мир, который создан, чтобы его изучить: потрогать, попробовать, поговорить, посмотреть. Ей все было интересно, мир притягивал, а вовсе не пугал, как других малышей. И Маленькая Сова останавливалась – трогала зеленую или высохшую траву, цветы, кустики, листочки с нижних веток деревьев; пробовала листики, ягоды, лепестки, камешки, палочки; смотрела на палящее солнце, качающиеся деревья, парящих в небе птиц; говорила с собаками племени, лошадьми, совами в ночи.

Когда Маленькая Сова шла с мамой собирать хворост для костра, то часто останавливалась, ведь мир так манил. А мама сердилась на дочку, что она такая не собранная, стоит и смотрит куда-то вдаль и не помогает.

Когда Маленькая Сова готовила с мамой мясную похлебку, то часто замирала, глядя на льющуюся или бурлящую в котле воду, или на блески огня. А мама сердилась, что дочка не слушает, не помогает.

Однажды Маленькая Сова была в лесу с мамой, мама шла в одну сторону, а девочку манила другая. Пренебрегая всякими советами мамы, Маленькая Сова пошла в обратную сторону, тропинка вела ее легко и быстро. Девочка не слышала маминых окриков, причитаний, сердитых зазываний. Она шаг за шагом отдалялась от мамы. И вот тропинка закончилась, Маленькая Сова удивленно установилась. Как так тропинка остановилась, а позади не оказалось мамы. Вокруг только деревья злобно смыкались над девочкой.

Маленькая Сова повернулась туда, где снова была тропинка, и пошла по ней. Только путь был грустным и страшным, ведь позади не было мамы. И уже очень долго шла Маленькая Сова, а лес не заканчивался и не становился более знакомым.

Маленькая Сова встала и заплакала, она была смелой, но все-таки маленькой девочкой. Вдобавок стало темнеть, и лес стал еще более страшным, темным, непроходимым. Деревья стали смыкаться над девочкой. Маленькая Сова присела, сжалась в комочек, и от страха тихо всхлипывала – она испытала страх, но слезы уже высохли.

Вдруг Маленькая Сова ощутила необычайную легкость. Она встала, расправила плечи, руки, но это были уже не руки, а крылья. Маленькая Сова стала маленьким совенком. Маленький совенок взмахнул крыльями и взлетел над лесом. Его зоркое зрение позволило увидеть вдали маму. Спустя несколько мгновений совенок уже подлетал к женщине, а та кричала и звала дочку.

Совенок спикировал и опустился на плечо женщины. Испугавшись, женщина отмахнула птицу, но совенок снова приземлился на ее плечо.

Женщина поняла, что это ее дочка – Маленькая Сова. Горько заплакала она, и в глазах совенка тоже стояли слезы.

Прошло время в племени рождались дети, росли, а вместе с ними рос и совенок, который стал Большой Белой Совой, но не молодой девушкой.

В глубокой долине между двух высоких хребтов, вздымающихся выше облаков, жило небольшое племя.

Люди в племени были мирные и спокойные, каждый был доволен своей судьбой и не искал лучшего. Они ссорились друг с другом, иногда злились, смеялись, охотились, пили хмельное вино и влюблялись. Земля была богата, а леса полны дичи, поэтому жители долины часто отдыхали и придумывали много поучительных и веселых игр.

Люди долины благословляли Богов, создавших их мир. А Богов было два: одного звали Атчем, он жил за западным хребтом долины; другого - Хесвукак, он жил на востоке.

Волю каждого Бога в племени выражали два жреца, их называли так же как и Богов – Атчем и Хесвукак.

Хесвукак был добрый и общительный, глаза его лучились от веселья, он был не прочь выпить и всегда был готов помочь каждому в племени. Люди любили и уважали его. Атчем же, напротив, был угрюм и нелюдим, глаза его глубоко прятались в темных провалах острого лица. Он кричал на тех, кто приходил к нему за советом, и улыбался тем, кто его ненавидел.

Когда на востоке всходило солнце, Хесвукак кричал: «Выходите скорее, люди, давайте веселиться!». И в эти моменты Атчем ворча убирался в свою пещеру и … молча плакал, глядя на ликующих и веселящихся людей. А вечером солнце пропадало за западным хребтом, над которым постоянно сверкали молнии и собирались темные тучи. С гор приходил холодный ветер. Хесвукак уходил в свой дом, а Атчем с яростным смехом выгонял всех людей на улицы, заставлял всех плясать в диком необузданном танце вокруг костров. Люди ненавидели Атчема, но их тянуло к этим кострам, к неистовому буйству духа. Иногда кто-то прятался на ночь и не выходил. На таких людей Атчем плевался, проходя мимо, и злобно ругался своим каркающим голосом. Никогда не звал он их больше к костру, а когда те все же приходили – бил их палкой.

Однажды в селении случилось событие – родился необыкновенный малыш. Это была Девочка. Жрецы сказали, что на ней лежит отметина Богов, и поэтому она уйдет к ним, как только станет старше.

Девочка росла, как все – веселилась днем и плакала по ночам. Только одна была у нее странность, которую не понимали люди – она любила сидеть возле старика Атчема и слушать его сказки. Наверняка, она действительно избранница Богов, думали люди.

В один из дней старый жрец завел историю о том, как был придуман Танец Костров, и для чего он нужен. А в это время все племя весело играло среди цветов вместе с Хесвукаком. Девочка, увидев племя, спросила:

- Дедушка, почему ты так радуешься, когда приходит холод, тановиться темно и страшно?

Старик радостно улыбнулся, хитро сверкнул глазами… Но тут Девочку окликнули – сверстники затеяли какую-то игру по парам, и ее как раз не хватало.

Атчем хотел придержать Девочку:

-Постой! Я не сказал тебе самого главного…

Но та уже бегала по лугу, весело смеясь.

Наигравшись, раскрасневшаяся от похвал, юная красавица вернулась к старику Атчему. Тот сидел в своей пещере, и по обыкновению плакал. Больше он ничего не пытался сказать Девочке.

Однажды в доме необыкновенной Девочки появились оба жреца.

- Нам пора,- сказал Атчем,- мы пришли проводить тебя.

Уже втроем они подошли к центру деревни и остановились. Все племя следовало за ними, они в ожидании смотрели на Девочку.

- Ты должна пойти на запад или на восток, - подсказал ей Хесвукак.

- Я не знаю, - растерялась Девочка.

- Чего ж тут думать!? – в нетерпении всплеснул руками Хусвукак, - идем со мной туда, ГД всегда тепло и светит солнце.

Атчем с ненавистью посмотрел на соперника. Он-то знал, что никто не знает, что находиться там за хребтами. Он просто сказал:

- Я не знаю, что может ждать тебя, Девочка!

Девочка задумалась, но толпа уже кричала «К Солнцу! К Солнцу!» и подталкивала ее на восток. Хесвукак взял Девочку за руку, и они стали поднимать в гору.

На половине пути Девочка оглянулась. Посреди деревни их провожала ликующая толпа, а позади ее стоял старик Атчем. Издалека не было видно его лица, но Девочке казалось, что он плакал. Она вдруг захотела побежать к нему, чтобы сказать и услышать что-то важное, но Хесвукак все сильнее тянул ее за руку на восток.

Старика Атчема в деревне с тех пор не видели, только по ночам был слышан смех - когда все дрожали от страха и холода, и тихий плач – когда вокруг царило веселье. Говорили, что это плачет в горах безумный старик. Но тот, кто прислушивался – чувствовал, что в голосе нет ничего человеческого. Так плачут сердца, когда остаются одни.

На востоке, как всегда, было тихо.

Жил в одном племени юноша. За свои года он научился хорошо охотиться, добывать огонь, строить вигвам. Ему нравилось сидеть на обрыве реки и смотреть, как садиться солнце. Ему нравилось, сидя у ночного костра, слушать удивительные истории взрослых соплеменников и старейшин о необычных лесах, о чудо-животных, об одиноких странствиях, о духах, о Пути. С каждой услышанной историей фантазия юноши разгоралась сильнее. Он представлял себя на месте каждого рассказчика, он странствовал, покорял, выживал, искал. С каждый днем все тяжелее становилось в родном племени, скучно, безрадостно.