Пришел он и хвалится, что скоро, мол, станет она его женой: теперь уж отец задал ему работу по его силам!
- Нет, - говорит ему Кася, - не радуйся прежде времени. Ты думаешь, что отец даст тебе простого коня? Не такой уж он добрый! Это будет он сам, а не конь. Знаешь, отец не верит, что ты сам вычерпал озеро и построил дворец. Вот и хочет он тебя проверить.
Подчесал Янка за ухом.
- Так что же мне делать? Как его, черта, объездить?
- Не горюй прежде времени, а ложись спать. Завтра видней будет, - успокоила его Кася. Поутру разбудила Кася Янку.
- Иди, - говорит, - коня объезжать, раз согласился.
- Боюсь, - мнется Янка, - напугала ты меня этим конем.
- Ничего. Один ты с ним не справишься, а вдвоем мы сумеем.
И подала ему Кася железный прут.
- На, - говорит, - с ним ты не пропадешь. Как только конь станет артачиться - бей его со всей силы промеж ушей.
Пришел Янка на конюшню. Стоит там конь в яблоках: глаза кровью налиты, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым валит - нельзя и подступиться!
Подошел Янка к коню, хотел было вскочить ему на спину, а тот поднялся на дыбы, взвился до потолка и так заржал, что вся конюшня задрожала.
- Эге, - говорит Янка, - значит, и вправду чертов ты конь! Хорошо ж. Есть у меня для тебя лекарство!
Подкрался он к коню сбоку и хлестнул его прутом промеж ушей. Конь враз как сноп на колени упал. А Янка тем временем прыг на него! Конь опять на дыбы взвился - чуть Янку не сбросил. Но Янка изловчился и давай его из всех сил хлестать промеж ушей прутом. Храпит конь, пляшет под ним, как бешеный. А Янка все хлещет его.
Крутился, вертелся конь по конюшне ужом, потом видит - ничего не поделаешь: вырвался на двор и помчался в чистое поле. Летит, чуть земли копытами касается и все норовит Янку сбросить, под себя подмять.
Летал, летал конь по полям, по горам, выше лесу подымался, в глубокие яры спускался и наконец сдался: повернул назад и пошел шагом.
Приехал Янка на конюшню, поставил коня, а сам, радостный, побежал к Касе.
- Ну, - говорит Кася, - видно, хорошую баню задал ты моему отцу, ежели сам живой вернулся.
- Верно! - смеется Янка. - Уж старался как мог. Чуть твой прутик не изломал.
И, не поужинав, Янка, как сноп повалился в постель и заснул сном богатырским.
Поутру Кася будит его.
- Теперь ступай к отцу, проси его, чтобы отдал расписку.
Позавтракал Янка да и пошел к пану. Приходит. Пан сидит в кресле, невеселый, с перевязанной головой. “Ага, - думает Янка, - будешь ты помнить Касин прутик!”
- Что ж, - говорит пан, - я своему слову хозяин - как станешь моим зятем, тогда и расписку отдам.
- Пусть будет так, - согласился Янка. - Показывай своих дочерей.
Повел пан Янку в другую комнату. А там стоят двенадцать девушек, все на одно лицо, и голос в голос, и волос в волос, и росту одного. А сбоку старая пани похаживает..
Обошел Янка девушек один раз, второй и приметил белый цветочек в волосах у крайней девушки. Подошел он к ней, взял ее за руку и подвел к отцу.
- Вот, - говорит, - эта мне приглянулась.
- Ну, эта так эта, - отвечает пан, - у меня все дочки одинаковы. Бери себе ту, которая приглянулась.
А пани от злости так и позеленела: не родную ее дочь выбрал себе в жены знатный мастер, а нелюбимую падчерицу!
- Нет, - затопала она ногами, - я так не согласна: пусть еще раз выбирает! Пан говорит:
- Пусть будет по-твоему.
Завязал он Янке глаза платком, а потом развязал и говорит:
- Выбирай во второй раз!
Обошел Янка девушек, видит - у одной из них муха над головою летает. “А-а, - вспомнил он Касины слова, - вот это она и есть!”
Взял он ее за руку и подвел к пану.
- Что ж, - говорит пан, - бери эту: у меня все одинаковы.
А пани опять затопала, закричала:
- Не согласна я! Пусть до трех раз выбирает! Завязал пан Янке глаза платочком, а потом развязал - и стоят перед ним опять двенадцать девушек, все как одна.
Начал Янка приглядываться к рукам и заметил у одной из девушек зеленую ниточку на правом пальце-мизинце.
- Пускай эта будет моею женой, - говорит он пану.
Ничего не поделаешь - пришлось колдуну отдать ему расписку.
- Завтра сыграем свадьбу, - говорит пан, - и будете вы жить в новом дворце.
Пошли молодые в Касину хатку к свадьбе готовиться. Кася говорит Янке:
- Свадьбу справлять будем не у моего отца, а у твоего.
- Почему? - спрашивает Янка. - Ведь здесь наш дворец стоит!
- Нам надо бежать отсюда, а то злая мачеха погубит нас, - говорит Кася.
В полночь, только во дворце все крепко уснули, выскочили они из хатки и побежали к отцу-матери Янки.
Наутро поднялись паны и панночки - ждут молодых: пора и свадьбу справлять. Да долго что-то спят молодые.
Послали слуг будить их.
Подошли слуги к хатке. Звали, звали - никто не откликается. Заглянули в хатку - пусто. Вернулись слуги и рассказали об этом пану.
Пан разгневался, а пани как закричит:
- Эй, гонцы, догоняйте их! Живых или мертвых, а назад верните!
Вскочили гонцы на коней и помечались во весь дух. Летят лесами, летят борами - напали на след.
- Ну, теперь они от нас не уйдут! - говорят гонцы.
А Кася припала в это время к земле, послушала.
- Земля гремит, ветер шумит, - говорит, - это за нами погоня летит...
- Что ж нам делать? - спрашивает Янка.
- Я обернусь овечкой, а ты пастушком будешь. Если спросят тебя, не видал ли ты на этой дороге хлопца с девушкой, скажи, мол, не видел.
Махнула Кася прутиком, и все сделалось, как она задумала.
Подлетают гонцы;
- Эй, пастушок, а не видел ли ты на этой дороге хлопца с девушкой?
- Нет, - отвечает пастушок, - я с самого утра здесь пасу, а никого не видал.
Покрутились гонцы на месте - нету следа. Воротились они назад, говорят панам:
- Никого не догнали. Только пастушка с овечкою повстречали. Спросили у него, а он говорит, что с самого утра, мол, пасет, а никого не видал.
- Так это ж они! - закричала пани. - Скорей догоняйте!
Бросились гонцы назад. “Ну, - думают, - уж теперь-то мы поймаем пастушка с овечкой как миленьких!”
А Кася с Янкой бегут и бегут изо всех сил.
И вот чуют они опять за собой погоню. Махнула Кася прутиком - и обернулась зеленым садом, а Янка - садовником.
Подлетела погоня:
- Эй, садовник, а не видел ли ты на этой дороге хлопца с девушкой?
- Нет, - говорит садовник, - не видел. Вот уже десять лет я за садом ухаживаю, а хлопца с девушкой ни разу не видел.
- А пастушка с овечкой?
- Тоже не видел.
Воротились гонцы назад.
- Видно, - говорят, - с дороги мы сбились. Встретили по пути только садовника возле сада, но он сказал, что десять лет как за садом ухаживает, но ни хлопца с девушкой, ни пастушка с овечкою и в глаза не видывал.
- Ах вы, негодники! - закричала пани. - Надо вам было порубить и сад и садовника - это ж были они! Нет, плохая на вас надежда, придется бежать нам самим в погоню.
Обернулся пан волком, а пани волчицей, и побежали догонять беглецов. Мчатся, так пыль столбом и курит, аж ветер свистит.
Заслышала Кася новую погоню и говорит:
- Это летят мой отец с мачехой. А их нелегко обмануть. Но попробуем: разольюсь я глубоким озером, а ты будешь на нем селезнем. Плавай по озеру, да смотри не давайся никому в руки.
Махнула она прутиком - и стала озером, а Янка - селезнем.
Подбегают волк с волчицею к озеру.
- Озеро - это она! - закричала волчица. - Теперь мы с ней ничего не поделаем. А селезня поймаем - ведь это сам Янка! Тогда и она за ним пойдет.
Бросились волк с волчицею в озеро и давай ловить селезня. А он то нырнет, то высоко взлетит над водой...
Гонялись, гонялись волк с волчицей за селезнем, утомились и пошли на дно. Тут и конец им пришел.
А Янка с Касей стали опять такими, как были. Взялись за руки и пошли спокойно к отцу-матери Янки свадьбу справлять.