6-й и 40-й ланкаширские батальоны открыли теперь, в свою очередь, частый огонь, причем на этот раз огонь был более равномерным и насыщенным, чем у первых двух батальонов. Когда каждый сделал примерно по 4–5 выстрелов (артиллерия все время вела огонь с правого фланга каждого первого эшелона), раздался сигнал отбоя, и первая часть маневров на этом окончилась. До сих пор полковник Мак-Мердо рассматривал свою бригаду как отдельное соединение, самостоятельно вступившее в бой с предполагаемым противником; расположение и маневрирование войск были направлены против лежащей перед ними местности, занятой неприятелем. С этого момента он выстроил все четыре батальона в одну линию, которая должна была действовать в качестве первого эшелона какого-то более крупного отряда. Ограниченность пространства не позволяла ему теперь считаться с особенностями лежащей перед ним местности, и, чтобы удержать волонтеров собранными вместе для маневрирования всей массой войск, он не принимал также во внимание весь более дальний огонь стрелковых цепей.
Сначала первый эшелон произвел перемену фронта захождением влево, благодаря чему он оказался на продолжении вышеупомянутой северной лощины. Остальные батальоны развернулись в линию слева от него, и вся линия открыла частый огонь. Затем всю линию начали все больше и больше растягивать влево, для чего батальоны правого фланга один за другим по-ротно отделялись, маршировали позади фронта на левый фланг и там снова выстраивались. После того как левый фланг был таким образом растянут почти до леска у западной стены парка, линия фронта, начиная с правого фланга, была оттянута назад, описав при этом четверть окружности, причем осью захождения служил левый фланг. За исключением левофлангового батальона, это движение было выполнено, как обычно, посредством построения батальонов в колонны на четверть дистанции, с последующим переходом на новое направление и развертыванием на нем, при этом очень быстро и в полном порядке, несмотря на крутой косогор. В тот момент, когда батальоны вновь развертывались, я проходил как раз вдоль фронта 40-го ланкаширского батальона, видел, как роты выходили на линию фронта, и должен сказать, что даже самые лучшие из наших линейных войск на континенте выполнили бы это, быть может, более элегантно и «молодцевато», но наверняка не так спокойно и быстро. Во время перестроения полковник Мак-Мердо несколько раз громко выражал батальону свое полное одобрение. 6-й ланкаширский батальон также развернулся быстро и в полном порядке; мне приходилось видеть, как французские линейные войска исполняли этот маневр гораздо неряшливее.
После нескольких залпов бригада слева поэшелонно двинулась вперед, с дистанциями в 100 шагов между батальонами, затем остановилась и беглым шагом построилась в каре. Местами это было исполнено не особенно четко, так как во время движения через кустарник ряды несколько расстроились. Батальоны снова развернулись, выдвинулись на линию левофлангового батальона, дали каждый по залпу, в общем довольно стройному, и затем вся бригада, выстроенная в одну линию, двинулась вперед. Мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь из столь многочисленных в Германии офицеров, придерживающихся взгляда, будто молодые войска не могут выполнять движения в линию, видел фронтальный марш этой линии, состоящей из 640 сдвоенных рядов. Местность была крайне неровная. Фронт проходил поперек склона холма, довольно круто понижавшегося с трех сторон; почва была покрыта ямами и кочками; кроме того, было много отдельно расположенных деревьев. Тем не менее, волонтеры прошли несколько сот шагов в полном порядке, с достаточно хорошим равнением, сомкнуто и без отклонений, особенно два батальона в центре (6-й и 40-й), и полковник Мак-Мердо выразил как на месте, так и позднее, в беседе со штаб-офицерами, свое полное удовлетворение этим движением. В заключение он приказал трубить сигнал к атаке, и тогда вся масса с чисто волонтерским рвением быстро пробежала примерно сотню шагов вниз по склону до открытого поля; это было похоже скорее на состязание в беге, чем на атаку. Когда прозвучал сигнал отбоя, 40-й ланкаширский батальон остановился, хотя и не с очень хорошим равнением, но в компактном, сомкнутом построении, а 6-й в несколько худшем порядке. Зато на флангах, особенно на левом, был сильный беспорядок; люди основательно перемешались, многие упали, один волонтер из первой шеренги даже был ранен в икру, так как часть второй шеренги держала здесь штыки наперевес. На этом маневры закончились, войска построились к церемониальному маршу, продефилировали и разошлись по домам.
Мне кажется, что такой пример даст читателям «Allgemeine Militar-Zeitung»[340] гораздо более наглядное представление о характере и уровне подготовки этих волонтеров, чем всякие доктринерские рассуждения. Хотя в данном случае численность сосредоточенных для смотра войск была невелика, но, тем не менее, именно это и позволило произвести ряд передвижений, применяющихся на практике, которые были бы невозможны при сосредоточении здесь большего числа волонтеров; в Англии для них никогда не хватает места. К тому же батальоны, участвовавшие в смотре, дают хорошее представление об английских волонтерских частях в целом; два батальона, как мы видели, значительно опередили в смысле подготовки оба других и представляли собой крепко сколоченные батальоны крупных городов; два другие, более отсталые по подготовке, уже в силу своего более смешанного состава характерны скорее для волонтерских частей, формируемых в деревне и в небольших городах. В общем, можно сказать, что волонтеры достаточно освоились с главнейшими построениями батальона; они строятся в колонны и развертываются, двигаются в колонне и в линии с достаточной, иногда даже с большой уверенностью. Однако было бы неплохо избавить их от искусственных развертываний и контрмаршей, которые еще предписываются английским уставом, как и уставами многих других стран. Бой в рассыпном строю, который всегда был слабым местом англичан, волонтеры знают лишь в той мере, в какой их можно было научить этому на учебном плацу; но и здесь сказывается заметная разница между различными батальонами. Ошибки, допущенные во время этого смотра, ничем не отличаются, как мы видели, от ошибок, которые можно ежедневно наблюдать на занятиях в наших континентальных кадровых армиях, хотя эти армии и имеют то преимущество, что ими командуют офицеры, поседевшие на учебном плацу. Однако все же нельзя отрицать, что офицеры английских волонтерских войск все еще представляют слабое место во всей организации, хотя и в этом отношении имеется заметное улучшение. Те, кому доставляют удовольствие церемониальные марши, найдут, что и в этом искусстве волонтеры сделали гораздо большие успехи, чем можно было ожидать. Наконец, что касается их достижений на стрельбище, то они безусловно могут померяться силами с любой из европейских постоянных армий и, несомненно, имеют в среднем в каждом батальоне больше хороших стрелков, чем большая часть линейных войск. В конечном итоге, теперь, через три года, можно считать опыт вполне удавшимся. Почти без всяких затрат со стороны государства Англия создала организованную армию в 163000 человек для обороны страны — армию, которая уже настолько подготовлена, что ей достаточно будет пройти обучение в лагерях от трех до шести недель, в зависимости от различной степени подготовки отдельных батальонов, чтобы стать вполне боеспособной полевой армией. А столько времени англичане будут иметь в своем распоряжении даже в самом худшем случае при любой попытке иноземного вторжения.
Написано Ф. Энгельсом в августе 1862 г.
Напечатано в «Allgemeine Militar-Zeitung» №№ 44 и 45; 1 и 8 ноября 1862 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
