Написано К. Марксом. 7 декабря 1861 г.

Напечатано в газете «Die Presse» № 340, 11 декабря 1861 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

Лондон, 7 декабря 1861 г.

Друзья Соединенных Штатов по эту сторону Атлантического океана, охваченные тревогой, надеются, что федеральное правительство предпримет шаги к примирению. Объясняется это отнюдь не тем, что они участвуют в неистовой шумихе, поднятой английской прессой по поводу военного инцидента, который, даже по мнению самих английских королевских юристов, сводится лишь к процедурной ошибке и может быть резюмирован в нескольких словах: было допущено нарушение международного права, потому что капитан Уилкс, вместо того чтобы захватить «Трент», его груз, его пассажиров, а также эмиссаров, захватил только последних. Источником тревоги доброжелателей великой республики не является также и опасение, что в конце концов она не сможет справиться с Англией, имея в тылу гражданскую войну. Наконец, меньше всего они ожидают, что Соединенные Штаты в тяжелый час испытания хотя бы на один момент отрекутся от того гордого положения, которое они занимают в совете наций. Мотивы, которые руководят ими, совсем другого рода.

Во-первых, ближайшая задача Соединенных Штатов — это подавить мятеж и восстановить Союз. Самым горячим желанием рабовладельцев и их сообщников на Севере всегда было втянуть Соединенные Штаты в войну с Англией. Как только начались бы военные действия, первым шагом со стороны Англии было бы признание южной Конфедерации, а вторым — прекращение блокады. Во-вторых, ни один генерал, если только его к этому не вынудят, не примет сражения в момент и при условиях, выбранных неприятелем.

«Война с Америкой», — пишет «Economist», журнал, пользующийся большим доверием Пальмерстона, — «всегда будет одним из самых печальных эпизодов в истории Англии; но если она неизбежна, то в настоящий момент война принесла бы нам минимальный ущерб, и это единственный момент во всей нашей истории, когда она могла бы помочь нам получить неожиданную и частичную компенсацию».

Те самые причины, которыми объясняется стремление Англии в этот «единственный момент» ухватиться за мало-мальски подходящий повод к войне, должны удерживать Соединенные Штаты от того, чтобы дать такой повод в этот «единственный момент». Вы не можете начинать войну с целью причинить врагу «минимальный ущерб» или даже предоставить ему благодаря войне «неожиданную и частичную компенсацию». Преимущества момента будут целиком на одной стороне, на стороне вашего Брага. Нужно ли большое напряжение ума, чтобы доказать, что момент, когда в государстве свирепствует внутренняя война, наименее благоприятен для того, чтобы затевать войну с внешним врагом? Во всякое другое время торговые классы Великобритании смотрели бы на войну против Соединенных Штатов с величайшим ужасом. Теперь, наоборот, большая и влиятельная часть торговых кругов уже в течение месяцев убеждает правительство насильственным путем прорвать блокаду и тем самым обеспечить сырьем главную отрасль английской промышленности. Страх перед сокращением английского экспорта в Соединенные Штаты потерял свою остроту после того, как сокращение это уже стало фактом. «Они» (северные штаты), — пишет «Economist», — «являются плохими покупателями, вместо того чтобы быть хорошими». Обширный кредит, обычно предоставляемый английской торговлей Соединенным Штатам, главным образом путем акцептования векселей, получаемых из Китая и Индии, уже сократился примерно в пять раз по сравнению с 1857 годом. Наконец, последнее, но не менее важное: Франция декабрьского переворота, обанкротившаяся, парализованная внутри страны, отягощенная трудностями за границей, хватается за англо-американскую войну как за настоящую находку и, чтобы купить поддержку Англии в Европе, будет всеми силами поддерживать «коварный Альбион» по ту сторону Атлантического океана. Почитайте только французские газеты. Предел возмущения, до которого они дошли в своей нежной заботе о «чести Англии», их пылкие тирады о том, что Англия должна отомстить за оскорбление, нанесенное британскому флагу, их гнусная клевета на все американское, — все это было бы поистине ужасно, если бы не было в то же время так смешно и отвратительно. Наконец, если Соединенные Штаты уступят

в данном случае, они ни на йоту не умалят своего достоинства. Англия теперь протестует лишь против процедурной ошибки, против промаха технического характера, в чем она сама систематически грешила во всех своих морских войнах, но против чего Соединенные Штаты никогда не переставали протестовать; президент Медисон в своем послании об объявлении войны в 1812 г. сослался на это как на одно из самых возмутительных нарушений международного права[254]. Если в защиту Соединенных Штатов можно указать, что они платят Англии той же монетой, то будут ли их винить за то, что они великодушно сняли с себя ответственность за действия единственного американского капитана, поступавшего на свой страх и риск, за действия, которые они всегда осуждали как систематическую узурпацию со стороны английского флота! Фактически выиграла бы от этого только Америка. С одной стороны, Англии пришлось бы признать право Соединенных Штатов захватывать и передавать для конфискации американскому призовому суду каждое английское судно, использованное для нужд Конфедерации. С другой стороны, она должна была бы публично раз и навсегда отказаться на деле от той претензии, от которой она не хотела отказаться ни при заключении Гентского мирного договора 1814 г., ни во время переговоров между лордом Ашбертоном и государственным секретарем Уэбстером в 1842 году[255]. Таким образом, вопрос сводится к следующему: предпочитаете ли вы обратить «неприятный эпизод» в свою пользу или, ослепленные настроением момента, превратите его в выигрыш для ваших врагов, как внутренних, так и внешних?

С тех пор, как неделю тому назад я послал вам мою последнюю корреспонденцию [См. настоящий том, стр. 404–409. Ред.], английская консолидированная рента еще больше пала, понижение по сравнению с прошлой пятницей дошло до 2 %; теперешние цены на 9 января составляют 893/4— 897/8 за наличные и 90—901/8 по новым счетам. Эта котировка соответствует котировке английской консолидированной ренты в течение первых двух лет англо-русской войны [Крымской войны. Ред.]. Падение это целиком обязано воинственному толкованию доставленных с последней почтой американских газет, раздраженному тону лондонской прессы, чья двухдневная сдержанность была лишь притворством, к которому прибегли по приказу Пальмерстона; это падение консолидированной ренты объясняется также посылкой войск в Канаду, прокламацией, воспрещающей экспорт оружия и материалов для изготовления пороха, и, наконец, ежедневными демонстративными заявлениями о колоссальных военных приготовлениях в доках и морских арсеналах.

В одном вы можете быть уверены: Пальмерстон ищет законный повод для войны с Соединенными Штатами, но на заседаниях кабинета он встречает самое решительное сопротивление со стороны гг. Гладстона, Милнера Гибсона и, в меньшей степени, со стороны сэра Корнуолла Льюиса. «Благородного виконта» поддерживает Рассел, это презренное орудие в его руках, и вся вигская клика. Если вашингтонский кабинет доставит желаемый повод, то теперешний кабинет падет и будет заменен торийским правительством. Между Пальмерстоном и Дизраэли уже состоялось соглашение о предварительной подготовке такой перемены декораций. Этим и объясняется грозный боевой клич «Morning Herald» и «Standard», этих голодных волков, воющих в надежде получить долгожданные крохи общественной милостыни.

Планы Пальмерстона можно обнаружить, восстановив в памяти некоторые факты. Это он утром 14 мая настаивал на издании прокламации о признании сецессионистов воюющей стороной, после того как он был извещен по телеграфу из Ливерпуля, что г-н Адамс прибудет в Лондон вечером 13 мая. Это он, после жестокой борьбы со своими коллегами, отправил 3000 человек в Канаду — до смешного ничтожная армия, если она предназначена для защиты границы в 1500 миль, но очень хитрый маневр, чтобы поощрить мятеж и вызвать раздражение Союза. Это он много недель тому назад убедил Бонапарта предложить совместное вооруженное вмешательство в «междоусобную войну», поддержал этот проект в кабинете министров и потерпел неудачу только из-за сопротивления своих коллег. Тогда он и Бонапарт прибегли к мексиканской интервенции как pis aller [крайнему средству. Ред.]. Последняя операция преследовала две цели: вызвать справедливое негодование американцев и одновременно создать предлог для посылки эскадры, готовой, по словам «Morning Post», «принять любые меры, к которым враждебное поведение вашингтонского правительства может вынудить нас в водах северной Атлантики». В то самое время, когда была послана экспедиция, «Morning Post» вместе с «Times» и мелюзгой из числа пальмерстоновских газетных рабов заявила, что это прекрасный и к тому же человеколюбивый акт, так как он ставит рабовладельческую Конфедерацию между двух огней: между противником рабства— Севером и войсками противников рабства — Англии и Франции. А что говорит в своем сегодняшнем номере та же самая «Morning Post» — это забавное сочетание Дженкинса и Родомонта, лести и хвастовства — по поводу адреса Джефферсона Дэвиса? Прислушайтесь к пальмерстоновскому оракулу: