Бой имеет моральную и физическую стороны. Первая представляется мне наиболее важной; но давайте сначала разберем вторую.
Ведение огня с дальних дистанций характерно для плохой пехоты; хорошая пехота бережет боеприпасы. Именно потому, что огонь составляет самую главную силу пехоты, она не должна зря расходовать боеприпасы, и ее нужно обучать прицеливанию с максимальной точностью. Если время для ведения огня не наступило, держите свои войска вне досягаемости оружия противника или в укрытии. Когда это время пришло, двигайтесь навстречу противнику энергично и хладнокровно, что позволит вам выполнить любые задачи. В случае, если противник, вопреки всем ожиданиям, будет стойко удерживать позиции и позволит вам подойти на очень близкое расстояние, не открывая огня, вы должны первыми дать залп и позаботиться о том, чтобы ваши солдаты всегда заряжали оружие двумя пулями для каждого выстрела. Я неоднократно добивался успеха благодаря применению стрельбы двумя пулями. В разгаре боя я могу и забыть отдать соответствующий приказ, но вы должны помнить об этом; я придаю этому большое значение. Благодаря хладнокровию и решимости, а также стрельбе двумя пулями, вам редко придется давать еще один залп, независимо от того, атакуете вы позицию противника или отражаете его атаку.
Тот, кто хоть немного разбирается в вопросах ведения войны, согласится с тем, что иначе и быть не может. Если вы близко подошли к противнику с заряженным оружием, когда он уже израсходовал свои боеприпасы, как он сможет оказать вам сопротивление? Его моральное состояние подорвано, ибо он испытывает страх перед залпом с ближней дистанции, который не может не быть губительным, и он отступит. Тогда-то и давайте залп, врывайтесь в ряды противника и берите пленных — это лучше, чем убивать. Пока вы штыком убиваете одного человека, вы могли бы взять в плен шестерых. Такой бой очень недорого обходится победителю; вы теряете несколько человек во время наступления, но как только вы сблизились с противником и опрокинули его, вы не несете никаких потерь. Такая тактика, господа, обеспечит вам победу, и если бы ее усвоила вся армия, она побеждала бы, какими бы плохими ни были диспозиции для боя. Последние не входят в нашу компетенцию; но когда нам указан пункт, в котором мы должны нанести удар, мы должны это сделать так, чтобы разгромить любого находящегося перед нами противника. Такова была тактика Дюге-Труэна, и своей блестящей репутацией он обязан этому методу ведения боя больше, чем всем другим своим талантам. Он близко подходил к кораблю противника, причем его пушки были заряжены, а экипаж лежал на палубе; как только его корабль касался вражеского судна, его экипаж вскакивал и открывал сильнейший огонь по палубе последнего, после чего абордаж уже не представлял трудностей.
Помимо вышеуказанных, мы должны использовать и другие средства, так как нам необходимо иметь как можно больше преимуществ. Важным вспомогательным средством будет умелое использование застрельщиков; их действия всегда должны предшествовать действиям солдат в сомкнутом строю, будь то в наступлении или в обороне. В наступлении они будут находить такие складки местности, которые нельзя было бы обнаружить наблюдением на расстоянии, и будут вести ураганный огонь по рядам противника. Это будет беспокоить противника и мешать ему точно целиться в пехоту, которая наступает развернутым строем, не ведя огня. По возможности их следует направлять в такие пункты, где не будет происходить решающей схватки. Если, однако, обстановка потребует, чтобы они действовали впереди наступающей линии, они должны в конечном счете отступить к ее флангам, с тем чтобы не мешать ее действиям, а затем попытаться выйти на фланги противника, чтобы деморализовать его и захватить пленных, или же они должны отойти через интервалы между батальонами, или плашмя залечь на земле, чтобы пропустить линию пехоты вперед.
Застрельщики, как и пехотинцы, находящиеся в развернутом строю, не должны зря расходовать боеприпасы. Дело не в том, чтобы просто обмениваться пулями: эти пули должны способствовать достижению успеха. Для этого, непосредственно перед атакой пехоты в развернутом строю, застрельщикам следует указать позиции, которые они должны будут занять, прежде чем открыть огонь; и как только они откроют огонь, линия пехоты пойдет в атаку. Вы понимаете, что если бы застрельщики на какой-то промежуток времени были предоставлены самим себе в непосредственной близости от войск противника, они были бы отброшены назад, и их задача не была бы выполнена; вам пришлось бы посылать им подкрепление, чтобы оттеснить застрельщиков противника, которые заставили их отступить, а это было бы уже серьезным неудобством. Поэтому крайне важно вводить застрельщиков в бой лишь a propos [своевременно. Ред.]; наиболее подходящим моментом почти всегда будет момент атаки. Если противник еще до этого момента начнет беспокоить нас своими застрельщиками, мы их отбросим назад внезапными и короткими, но энергичными атаками. Вы наверняка заставите их отступить, если, вместо того чтобы выставить против них параллельную им линию застрельщиков, как это обычно делается, вы обойдете их с фланга или если прорвете их линию силами роты, которая будет брошена на них сосредоточенной группой. Это является следствием морального воздействия, которое я пытаюсь объяснить себе следующим образом.
Застрельщики не могут обладать той моральной силой, тем чувством сплоченности, которые являются результатом чувства локтя и единства командования. Каждый застрельщик до некоторой степени сам себе командир и принимает во внимание лишь свои собственные силы. Он видит, как на него движется бегом большая группа солдат; он слишком слаб, чтобы выстоять; он отступает. Его соседи справа и слева делают то же самое и увлекают за собой уже своих соседей, которые бегут, бессознательно подражая им или боясь быть отрезанными; они собираются вместе дальше в тылу, с тем чтобы возобновить огонь.
Наша атакующая рота не ответит на этот огонь; она либо вновь отступит, либо укроется в какой-либо складке местности. Нет ничего более глупого, более вредного, чем эти постоянные стычки застрельщиков, которые совершенно ни к чему не приводят; вы тратите боеприпасы и изматываете своих людей, не улучшая положение, и часто в решающий момент вам будет не хватать тех средств, которые вы зря таким образом израсходовали. Я особенно подчеркиваю этот момент, ибо пустая трата боеприпасов является наиболее крупным недостатком нашей пехоты, как и пехоты всех других стран. Во многих случаях, после получасовой стрельбы и еще до того, как достигнут какой-либо успех, вы отовсюду слышите громкие жалобы на то, что патроны кончаются; чтобы пополнить их, солдаты покидают боевой порядок, а это часто приводит к поражению. Для самого крупного сражения должно хватить шестидесяти патронов на солдата. В 1815 г. 14-й линейный полк, которым тогда командовал полковник Бюжо, вел в Альпах бой в течение восьми часов и сберег одну треть патронов. На протяжении этих восьми часов противник все время вел огонь, а 14-й полк отвечал лишь отдельными залпами, и то только тогда, когда австрийцы, переходя в атаку, находились вблизи его позиции. Сразу же после залпа полк неизменно переходил в штыковую атаку, и это решало исход атаки противника без дальнейшей перестрелки и беспорядочной стрельбы. Обе стороны возвращались на свои первоначальные позиции, которые были расположены очень близко одна от другой; австрийцы продолжали вести огонь, а 14-й полк воздерживался от стрельбы до новой атаки противника.
Цель этого примера заключается также в том, чтобы помочь вам усвоить и оценить правильные принципы ведения боя в обороне, а именно: всегда самим атаковать в последний решающий момент; но в обороне, как и в наступлении, имеется еще один чрезвычайно эффективный метод достижения победы, заключающийся в том, чтобы по возможности избегать ведения боя при параллельном расположении войск, при котором до некоторой степени уравниваются преимущества и исход которого может быть решен в нашу пользу только благодаря моральному превосходству и более эффективной стрельбе двумя пулями. Поэтому в решающий момент мы будем стараться охватить фланги противника. Это довольно легко осуществить при обороне на пересеченной местности. Когда противник уже полностью развернул атаку, мы направляем в колонне часть наших резервов на фланги позиции, и эти подразделения появляются в решающий момент, продвигаются вперед и развертываются, с тем чтобы атаковать противника с флангов; мы посылаем застрельщиков к нему в тыл, и как только каждый из батальонов или выдвинутые во фланг противника подразделения развернулись, они немедленно атакуют, чтобы не дать противнику времени сорвать атаку. Противник, атакованный одновременно с фронта и с флангов, должен быть быстро разгромлен.
