Но и без коров и лошадей город бурлил — сотни, тысячи семей заселялись в еще неснесенные бараки, в достроенные и недостроенные многоквартирные дома, а так же в некоторые общественные здания, те из них, кои легко можно было приспособить под временное жилье. Если так прикинуть, то места хватало для всех, ведь часть людского потока оттянули на себя форты вокруг города и замки. И надо признать они оттянули довольно солидную часть, но даже если бы форты и замки не сумели принять ни единой семьи, то все равно огромный город без особого труда вместил бы всех желающих... и еще три-четыре раза по столько. Тем удивительней было наблюдать намертво забитые улицы, шум, гам, заторы в воротах, хаос в предоставленных для проживания домах и бараках! Впрочем возможно и не было тут ничего удивительного — давящее дыхание приближавшейся войны неизбежно и весьма сильно влияло на всех без исключения жителей этих земель, ну а овцы, лошади, коровы и даже безмозглые куры животным чутьем ощущали волнение своих хозяев и конечно нервничали с ними за компанию. Для всех без исключения прошли те благодатные времена, когда война бушевала где-то далеко и никак не влияла на повседневную жизнь — нынче город кипел и волновался, десятки тысяч временных горожан заселялись и обустраивались в непривычное, неродное жилье, по взбаламученным улицам гуляли самые дикие слухи, бегали дети, испуганные всем этим шумом и многолюдьем животные обильно ''минировали'' каменные мостовые. А еще такая бурлящая обстановка и атмосфера приближавшейся грозы непроизвольно сближала тех, кто пришел под защиту городских стен, порождала многочисленные знакомства прежде знать не знавших друг друга людей, эльфов, игроков, заготовок, фейри...
- Мама! Мама! Мамочка! - надрывалась плачущая пятилетняя девочка человеческой расы, с ужасом обозревая окруживший ее со всех сторон людской водоворот. Девочка лишь на минутку отбежала посмотреть на удивительного зверя с иглами и чешуей вместо шерсти, потом засмотрелась на огромного медведя под седлом со всадником-эльфом на спине, испуганно отскочила к стене, пропуская повозку с запряженным в нее волом, и вот... ни телеги с их домашним скарбом, ни брата, ни матери, ни отца — она потерялась!
Ужас ребенка невозможно было описать! Девочка рыдала навзрыд и сквозь слезы громко, но неразборчиво звала отца и мать! Детский голосок тонул в шуме и гаме переполненной улицы, занятые собственными проблемами прохожие казалось не обращали на нее внимания...
Но нет, обратили: практически одновременно рядом с девочкой присела на корточки эльфийка-игрок и остановилась массивная, тяжелозагруженная телега, запряженная четверкой лошадей, с телеги соскочила не старая еще женщина со знаками клана Разгрызших Каменный Орех на одежде. Женщины в четыре руки, в два ласковых голоса как могли постарались успокоить рыдающего ребенка!
- Люди! Чья девочка пяти лет?! - вставший на телеге Палинтун зычно обратился к бурлящей улице, изо всех сил пытаясь перекричать жуткий шум. Надрывая глотку повторил фразу несколько раз! В целом его услышали, поворачивались, пожимали плечами, отрицательно мотали головами на ходу, но родные девочки так и не отозвались. Фермер досадливо дернул плечом и спрыгнул с телеги к потерявшемуся ребенку и пытавшимся его успокоить жене и незнакомой эльфийке, старшие дочери с внуками на руках стояли рядом, младшие тоже были неподалеку, любопытно сверкая глазенками. Вот их-то Палинтун и подозвал взмахом руки: - Ну-ка козы, пробегитесь-ка по соседним улочкам! Кричите, что нашлась бесхозная малютка 5 лет родом из старых северных королевств (уничтоженные орками королевства). Да смотрите мне, сами не потеряйтесь! - распорядился и напутствовал дочерей Палинтун. Напоследок, когда довольные столь интересным поручением Ойлика, Валирилия и Марилия уже порскнули в разные стороны, прокричал им вслед: - Далеко не убегайте! Гляньте, крикните и сразу назад! -
Тем временем женщины более-менее успокоили рыдающую кроху, а затем постарались выяснить у нее имя и имя ее родителей, ну и сами познакомились в процессе:
- Меня зовут Миллириэль, - представилась эльфийка, бережно и с немалой сноровкой вытирая заплаканную детскую мордашку батистовым платочком. - А тебя как зовут, малышка? -
- Окра, - дрожащим голосом представилась уже почти не плачущая девочка.
- Ну вот молодец, слезки долой, - обрадовалась эльфийка.
- Не бойся, маленькая, найдем твоих папу и маму, только бы хорошо знать их имена, - ласково гладя девочку по волосам, проворковала жена фермера. - Вот меня зовут Марра, моего мужа, - женщина показала на Паллинтуна, который на повышенных тонах объяснялся с вынужденным объезжать остановившуюся телегу владельцем другой повозки, - зовут Паллинтун, это мои дочери Лилилита и Марилита и мои внуки (имена столь маленьких детей не принято было называть посторонним). А как зовут твоих папу и маму? Кто они, чем занимаются? Они фермеры? -
Девочка нахмурилась, совершенно забыв про слезки, и изо всех сил постаралась ответить на столь сложный и столь важный вопрос:
- Папу зовут Клармак — он каменщик. Маму зовут Урката — она мама. У меня есть старший брат, его зовут Углун — он учится в школе. -
- Вот молодец! - чмокнула девочку в нос Милириэль. - С именами мы их быстро найдем! -
- Да, только не здесь и не сейчас, - сказал подошедший Палинтун. - Нужно ехать — мы всю улицу задерживаем. -
- А как же девчушка? - требовательно спросила его жена.
- Возьмем с собой, как все успокоится, найдем ее родных, тем более мы знаем, откуда они, знаем их имена. Найдем! -
Это было мудро, и обе женщины согласились, но тут возникла проблема: девочка отказывалась разжимать объятья и слезать с рук эльфийки — Миллириэль пришлось остаться с фермерами, чтобы дальше участвовать в судьбе найденыша. Впрочем она была не против и спокойно уселась на телегу с прижавшейся к ней крохой на руках.
- Может нам повезет и голенастые козы отыщут ее родителей на соседних улицах, - с надеждой в голосе предположил фермер, имея в виду отправленных на поиски младших дочерей.
Не повезло — вернувшиеся вскоре дочери вернулись ни с чем. Делать нечего, и фермерская семья с двумя неожиданными попутчиками продолжила свой путь по бурлящему, забитому народом городу. Для женской половины небольшого каравана путешествие пролетело весело и познавательно: любопытные, открытые Белки быстро подружились с эльфийкой и вскоре болтали обо всем на свете, будто знали друг друга тысячу лет; девочка-найденыш наконец-то успокоилась, разжала свою мертвую хватку и видимо на нервной почве крепко-накрепко уснула под теплым тулупом как под одеялом; Миллириэль с удовольствием потетешкалась с внуками Марры и Палинтуна и между делом удовлетворила любопытство женщин насчет того, кто она такая и какое положение занимает в клане.
А вот для Палинтуна путешествие по забитым улицам не было ни легким, ни познавательным, ни тем более приятным — фермеру пришлось попотеть, выбирая маршрут (несколько раз пришлось объезжать пробки), от души поругаться с другими владельцами телег, повозок и фургонов, много сил потратить, чтобы удержать в повиновении волновавшихся лошадей, да еще пригляд за второй телегой, которой правила старшая из дочерей, тоже был на нем. Один раз дорогу намертво перегородил сломавший колесо воз (слишком много наваленного на него добра), а путь назад перегородили повозки и телеги. Казалось все — приехали!
Палинтун и другие застрявшие сперва много чего разного высказали косорукому владельцу возка, а потом, делать нечего, принялись тот воз разгружать, таская тяжелущие мешки и тюки к ближайшей стене. К счастью случившиеся прохожие спецназовцы не сочли за труд помочь ругающимся возницам и, споро оттеснив народ, подхватили и подняли все еще нагруженный воз как легкий паланкин, а затем без видимого труда перенесли его к стене к разгруженным вещам и даже задержались установить подпорку, чтобы легче было починить колесо.
Путешествие продолжилось... Фейри, Белки, спецназовцы, универсалы, уже готовые и недостроенные здания, мелькнувший и тут же пропавший на том конце параллельной улицы выход на площадь перед храмом, бараки, бараки, отряд пехотинцев, несколько игроков на страшных зверях, огромная гонимая по улице отара овец, конные воины, эльфы-стрелки, отряд вооруженных фейри, снова спецназовцы и снова недостроенные здания в лесах, многочисленные спешащие в разных направлениях живые потоки — несмотря на солнце-закат город напоминал птичий базар в полуденный час!
