Я дёрнулся.

— Ты чё?.. Опасно!

— Ты же всех убил, я же вижу. Ты не остановишься, пока всех не убьешь! У тебя такое интеллигентное лицо!

Я оглянулся на едва заметную даже для меня в темноте ночи воронку. А в самом деле, утром на неё всё равно наткнутся, выгребут всё, да ещё и пряники получат за геройство.

— Ладно, — сказал я, — только стой по эту сторону Щели, понял? Ты должен выполнять всё, что велю, а я исполняю волю Аллаха!

Тадэуш сказал просящим голосом:

— Я никогда не был в Щели!.. Туда идут совсем отпетые, кому жизнь не дорога!.. Мой хозяин меня не берет, но ты же можешь?

Я подумал, а почему нет, одних маразух несколько десятков, а ещё пара голов стегозавров, я бы их бросил, но с Тадэушем вполне можно поднять в кузов…

— Хорошо, — сказал я, — пойдем. Но помни, слушайся меня, как я слушаюсь Аллаха!

Он кивнул, задержал дыхание и шагнул за мной следом. Я сделал пару шагов по ту сторону Края, развернулся и успел подхватить падающего Тадэуша. Приложило его здорово, в Щель Дьявола такому точно не ходить, сразу без головы останется.

Я опустил на песок и сказал громко:

— Не бойся, скоро отойдешь. Зрение вернется, сможешь подняться. Если тошнит, не стесняйся, это чужая земля, здесь блевать можно.

Пока он приходил в себя, я попритаскивал тушки струтиомимов, которых собирался оставить. Тадэуш пришел в себя на двадцатой минуте, широко распахнул глаза, проморгался, а когда увидел, что я тащу очередную тушу, торопливо вскочил, его повело в сторону, но удержался на растопыренных ногах и старательно цепляясь за воздух.

— Прости, Джамал, я всё слышал, но двигаться не мог… И глаза…

— Аллах милостив, — сказал я, — там ещё три штуки. Тащи сюда!

Мата Хари внимательно следит, чтобы никто не приблизился. Впрочем, я на этом пятачке всё зачистил от крупного зверья, а от укусов мелких Тадэуша защищают сапоги из плотной кожи.

Он опасливо посмотрел на туши этих странных ящериц, таких огромных, осторожно подошел к ним, начал щупать чешуйчатые спины и белые, как у лягушек пуза.

— Как же здорово, — прошептал он. — Это же… волшебно!

— Это нечистые твари, — провозгласил я важно. — Они не удостоились милости Аллаха!

— Поэтому ты их убил?

— Мир должен быть чистым для истинно верующих!.. Давай сперва затащим вон те две головы стегозавров. Иначе потом не закинем поверх этих ящериц.

Он окинул взглядом огромные туши стегозавров.

— Эти точно не поместятся в наш автомобиль!

— И не надо, — ответил я. — мой друг Юрий обещал, что уже позаботился.

— Как?

Я нахмурился.

— Лишние вопросы. Смотри, в День Суда тебе могут передать книгу деяний слева!..

Он застыл с раскрытым ртом, не зная хорошо это или плохо, но, судя по лицу, сообразил, что всё, что слева — плохо, потому судорожно кивнул.

— Таскай пока этих, — велел я. — Сперва к Краю, потом выйди, я их буду перепихивать отсюда, а ты грузи в автомобиль.

— Будет сделано!

Мы заканчивали грузить, когда со стороны леса показался огромный грузовик с открытым верхом, сразу направился к нам.

Тадэуш насторожился, опустил руку на рукоять меча. Я улыбнулся, хорошая реакция, сказал тихо:

— Если не ошибаюсь, это свои.

Грузовик, размером как три моих автомобильчика, подъехал с рёвом, остановился рядом с нашим малюткой, медленно вылез шофёр, глядя на меня оценивающе, а из кузова лихо выпрыгнули двое крепкоплечих и мышчастых работяг.

Шофёр окинул меня оценивающим взглядом.

— И где твоя бригада, джигит?

— Не тыкай, смерд, — сказал я брезгливым тоном, и он сразу подтянулся, — благородных должен отличать за версту!.. Я горский князь, мой род идёт от самого Мухаммада, будь его имя прославлено в веках! А команда сейчас подтаскивает туши. Сейчас проверю. Где верёвка?

Он молча вернулся к автомобилю, вернулся с толстой верёвкой. Я взвесил её в руке, хмыкнул.

— Покрепче не было? Если порвётся, сами виноваты.

Оба проводили меня насторожёнными и непонимающими взглядами, я вернулся в Щель, покрепче привязал за хвост стегозавра, вышел и крикнул:

— Тяните!

Шофёр и двое грузчиков ухватились за верёвку, потащили на себя, упираясь в землю ногами, лица покраснели, на висках вздулись жилы.

Я кивнул Тадэушу.

— Помогаем!

Шофёр и его работники едва не выпустили верёвку, когда из тумана показался край зелёного хвоста, что становился всё толще и толще, весь покрытый костяными плитами.

Вытащили уже сажени три этого чудовищно толстого хвоста, а он всё не кончался.

— Тяните-тяните, — велел я. — Иначе останетесь без жалованья!

Через некоторое время показался зад стегозавра и задние ноги, похожие на слоновьи, только втрое толще.

Шофёр охнул:

— Дык не поместится на грузовик!

Я сдвинул плечами.

— Там ещё один лежит. Мне за них уплачено авансом. А вы как знаете.

Шофёр спросил опасливо:

— А… монстры?

— Вторая и третья группы охраняют, — пояснил я, — и чуть что — в бой. Малыми группами туда ходить бесполезно. Одна ищет, две охраняют. Иначе сожрут!

Тадэуш, заканчивал грузить струтиомимчиков, крикнул:

— Остался последний!

— Грузим и уезжаем.

Шофёр подбежал, лицо несчастное.

— А мне что делать?.. И этого не знаю, как затащить наверх, а там ещё один?

Я сказал великодушно:

— Могу верёвку привязать. Я щедрый!

Я в самом деле привязал и второго за хвост, вышел и передал конец в руки шофёра, а сам кивнул Тадэушу, он понял, поспешно вскочил за руль, и мы торопливо покинули весьма истоптанное и политое зелёной кровью место.

Анрыл вышел на улицу, Тадэуш загнал автомобиль во двор, Анрыл закрыл высокие ворота, я вылез из автомобиля, он оглядел меня исподлобья.

— Джамал?.. Теперь ты заменишь Вадбольского?… Он был хорош…

— Ему нужно учиться, — сказал я. — Аллах сказал, что чернила учёных так же ценны, как кровь праведников!

— Ого, — сказал Анрыл с уважением. — Тогда да… Но он был лучше всех! Сумеешь его заменить?

Я надменно улыбнулся.

— Вадбольский — мой ученик! Конечно, я смогу то же самое и больше.

— Хорошо, — сказал он, — ладно, посмотрим, что ты привез…

Заранее потирая ладони, он откинул брезент.

— Ого! Прекрасно… А как с заказом из ресторана?

Я сдвинул плечами.

— Всё выполнил. Мяса им даже не знаю на сколько недель или месяцев хватит. Но как дотащат, мне не интересно. Борта придется снять, хвост всё равно будет тащиться по земле, а там такие шипы, брусчатку повыворачивает и борозду за собой оставит, будто на драконе пахали.

Он усмехнулся.

— Это их проблемы. Кто мог подумать, что завалишь таких? В следующий раз и платить будут больше, и с тушами что-то придумают заранее, а не потом. Говоришь, две туши?

— Вторую точно бросят, — сказал я. — Они же не ведают, что харамное, а не халяльное… Сердце будет кровью обливаться от жадности, но… даже не знаю.

Он улыбнулся, потер ладони.

— Ладно, умнее будут.

Тадэуш с восторгом рассказывал, как сходил в Щель Дьявола с другом их хозяина, горским князем Джамалом, тот даже провел его в саму Щель, но далеко уходить не дал, но всё равно — побывал там! Где всё не так, как у людей!

Я лежал на кровати на втором этаже, с первого мне всё слышно, если, конечно, возжелаю, сейчас их разговоры ничуть не мешают. Наниты в моем теле, как мне показалось, в некотором недоумении, тело моё меняется, и не всё укладывается в программу, что зашита в них.

Некоторые сбоят, выходят из строя. Понятно, не вечные, изнашиваются, но в самом зеттафлопнике ремонтная мастерская, их восстанавливают и снова в бой за светлое настоящее организма. Предусмотрено даже ручное управление, хотя и достаточно сложное, это на случай, если по каким-то причинам часть нанитов погибнет в борьбе, их можно продублировать.

Процесс сложный и долгий, занимает не только дни, но и недели, потому когда такая возникала необходимость, а это бывало крайне редко, человек просто заходил в специализированный центр, где такая процедура занимала минуту-две.