Ева Эверетт — молодая, здоровая и даже очень красивая аристократка с внушительным приданым и таким же молодым, красивым и здоровым мужем, который ей почти прямым текстом говорит «отойди и не мешай, я обеспечу тебя всем необходимым, тебе же можно ручки не марать».
Отказаться? Ударить себя в грудь, пылко заявив, что я сильная и независимая женщина, на шее у мужа сидеть не желаю?
Ха-ха-ха!
Просить развода у не оценившего меня по достоинству герцога?
На кой черт?!
Оскорбил меня? Смотрит свысока? Ведет себя как мужлан, когда должен пасть на колени ниц и клясться в вечной любви?
Пардон, вот уже этого не надо, оставьте себе. Его любви мне точно не нужно. Хватит денег, спасибо. И глубоко плевать что там он обо мне думает. Честное слово, я тоже могу много про него себе надумать, что толку?
Племянник императора, потом значит, кузен императора, потом — двоюродный дядюшка императора, после — двоюродный дедушка…Неплохой выходит расклад, правители будут сменяться, но кровь не водица, родственные связи никуда не исчезнут. Власть не обидит, и другим не даст. Считай, как у Святой за пазухой будем жить.
Замуж больше никто не погонит, шило на мыло менять — еще чего! Тут хотя бы понятно, что это шило — Глен Грейстон — из себя представляет, да и условия совместной жизнедеятельности с ним меня очень даже устраивают; а вот какое мыло попадется — настоящая русская рулетка.
Но какой дурак станет играть, если джекпот уже у него на руках?
Да я на рельсы скорее лягу, чем развод сама попрошу! Год или два — да никогда! Забудьте, герцог, об этом.
Этот брак — настоящее благословение для Евы.
Для мира, в котором я оказалась, именно замужняя женщина обладает большим количеством прав, нежели девица на выданье. Слово состоящей в браке весомее, с ее мнением учитываются, она находится в большей с точки зрения закона безопасности, может заниматься бизнесом. И все это благодаря покровительству ее мужчины. В общем, здесь государство несколько ущемляет молодых незамужних дев в правах, поддерживая таким изощренным образом институт брака. Хочешь самостоятельности — выходи замуж и делай уже что хочешь, с одной лишь оговоркой, если позволит супружник.
Развод будет весьма невыгоден. Мне конечно же. Герцог ничего не потеряет и даже местечко освободит для кого другого, как верно говорится, свято место пусто не бывает.
И все же, я погорячилась, решив, что никогда не стану прибегать к тому, чтобы просить о расторжении брака по собственной инициативе. Наталкиваюсь на воспоминания Евы о слухах, ходящих о моем нынешнем супруге. Интересненько, но поживем — увидим.
Первое впечатление бывает обманчиво, если станет тяжко, то своя шкурка ближе к телу, хватай все ценное и беги без оглядки, терпеть жестокость в свою сторону я не буду. К тому же, есть куда бежать — папочка не обидит, уж родную кровиночку-то приютит, тем более что дочку единственную.
И все же, плюсы от этого союза есть, и пока характер герцога мне известен плохо, они перевешивают. Да и деваться некуда, просто так, когда не прошло даже года со свадьбы, император и его двор не примут всерьез мое или его сиятельства желание покончить с этим браком. Хочешь не хочешь, дорогая, терпи.
Красивый и молодой муж, не старик вонючий, да и Еву, то есть меня, вроде бы, уважает, пусть не без влияния статуса тестя, но все же, обижать не будет(?), и в спальню тоже не рвется, жену не тронет.
А то, что мы в какой-то глуши — это как посмотреть, кому недостаток, а кому — достоинство. Для цветка высшего общества и надменной леди стать герцогиней южных земель, далеких от столицы, ее салонов и бутиков, равноценно социальному самоубийству, но для меня будто бы бонус получить, покупаешь один и еще один идет в подарок.
Столица далеко, дворянского общества рядом считай и нет, и по всяким балам и вечеринкам кататься через день меня никто не просит. Юг, это вам не север. Тепло, солнышко, изобилие различных фруктов, размеренная спокойная жизнь и каждодневная сиеста…
Короче, одни плюсы пока что.
Но обратно к нашим баранам.
Герцог мои восклицания успешно проигнорировал, очень по-джентельменски, и, я прислушиваюсь, продолжает вещать о каких-то чемоданах. А, он про мои вещи, что доставят только через неделю. Проблемы с транспортировкой.
Портальные камни имеют ограничения по весу и стоят неприлично дорого. Сегодня мы ими воспользовались, чтобы перенестись в южное поместье герцога прямиком из церкви едва храмовник объявил о том, что отныне мы муж и жена; свадьба была в столице по обряду Севера, папочка настоял — ага, видимо оттуда у этой беленькой лисьей шубы и растут ноги — но тратить сумму с вереницей нулей на то, чтобы этим же маневром забрать багаж молодой жены…Вот уж, увольте, делать моему новоиспеченному мужу нечего, кроме как дополнительно тратиться на навязанную ему женушку!
Ну, ладно, чего уж там.
— А как далеко отсюда до моря? — спрашиваю я супруга, наткнувшись в памяти прошлой Евы на новую информацию о землях герцогства Грейстон, владениях его сиятельства.
Тот резко замолкает на полуслове, вопрос застает мужчину врасплох. Недоумение в глазах реальное. Чего, ждал моих криков и обвинений из-за отсутствия багажа?
Смешной такой, уж недельку смогу как-нибудь потерпеть, не заставят же меня в этом подвенечном платье круглые сутки ходить, слуги найдут что-нибудь подходящее на смену. Да и какой толк истерить, все равно ничего не изменится. Вряд ли упрямый до мозга кости герцог сжалится, пошлет за моим багажом и потратится на новый портальный перенос.
Море, море…
Эх, а я ведь ни разу не видела его вживую. Все работала, да работала. Копила. Не на поездку в теплые края, увы. На собственное жилье. Корячилась на трех работах, экономила как могла…чтобы так глупо свалиться в обморок посреди улицы по пути на очередную смену и погибнуть от переутомления. Дуреха, что сказать!
Но теперь до заветного моря рукой подать.
Час езды! Час!
Я никогда еще не была так близко. Купальник бы еще раздобыть и крем от загара — северная Белоснежка Ева вряд ли сможет загореть, а не сгореть, под прямыми лучами южного светила — и погнали!
Ой, наша беседа, хотя какая это беседа — монолог новоиспеченного мужа — сворачивается. Инструкции молодой жене даны, теперь извольте повиноваться.
Как скажешь, дорогой!
Мужчина звонит в колокольчик, и почти сразу же в дверь кабинета с той стороны, словно уже ожидая какое-то время этот сигнал, стучат. Входит немолодая, но и не слишком старая женщина в строгом платье. Явно не служанка, фартука на ней нет. Да и, выражение лица ее для простой обслуги больно уж надменное.
— Фрида. Позаботься о герцогине, покажи ей пристройку и выдели прислугу.
Его сиятельство, отдав распоряжение, опускает голову и принимается за работу с бумагами, словно в кабинете кроме него никого больше нет.
Это все, что ли? Спина у него отвалится встать и проводить меня хотя бы до выхода из кабинета как это принято базовым этикетом?! Как-то в его ко мне уважение вера начинает пропадать.
Сударь лишнюю унцию потратить на видимость приличия не желает. Вот вам и все, брак меняет людей. Хотя, до замужества Ева с герцогом даже знакомы не были, так что и представлений о том, каков на самом деле этот человек у меня нет. О нем даже слухов немного было, а те, которые дошли до ушей моей предшественницы, в общую картину как-то не вписываются. Загадка.
Я неловко встаю с дивана, более чем понятное без слово получилось выдворение прочь, однако. Почти что грубое, я бы сказала.
На языке вертится парочка хлестких замечаний, но снова бросив взгляд на ушедшего в работу герцога и высокую гору документов по его левую руку, я выбрасываю их из головы и улыбаюсь. От этой улыбки экономка — слугами в доме командует именно она — бледнеет.
Страшно тебе стало, Фрида?
Но я только подумала, как же прекрасно это чувство — смотреть, как работают другие и пожинать плоды их труда.
Спросить герцога, у него на сей счет может быть иное мнение.
