– Д‑да. Вы меня отпустите? Отпустите, пожалуйста…

– Я тебя не только отпущу, – пообещал я, не дожидаясь, пока пацан сорвется в очередной виток истерик, – Но и могу проводить к людям, которые успешно выживают. Если ты захочешь.

– Нет, не надо к людям, – всхлипнул Паша, – Просто отпустите.

Если прятки под кроватью для студента заманчивее выживания в обществе, так и быть.

– Отпущу, как только расскажешь, что здесь произошло. Я как местный шериф – добрый и справедливый. Мне говорили, что с этого направления слышали жуткие крики, будто здесь людей режут, попросили разобраться. Виновный должен быть наказан, согласен?

– Я не знаю ничего! Сидел в комнате, и тут вдруг крики, вопли. Я выглянул и увидел очень быстрых зомби, которые носились по территории и убивали людей то ли руками, то ли клинками.

– Я понял тебя, продолжай.

– Может, вы меня на пол поставите?

Я отпустил Пашу. Студент отряхнулся, покосился на дверь, но продолжил:

– С зомби ходил какой‑то человек в плаще. Он сопровождал мертвецов, но зомби ему не вредили. А потом нежить захватила несколько трупов и ушла. Больше ничего не видел.

Поводырь‑филантроп? Чумной доктор, который с некропсами на "ты", а значит, и с мертвецами мог найти общий язык?

– У этого человека случайно не было маски из птичьего клюва?

– Вы имеете в виду маску чумного доктора? Нет, не было.

– Ясно. А ты вызывал на него справку?

– А как это?

Я еле сдержался, чтобы не выругаться. Не студент, а бесполезное мясо. Смазка для когтей. Единственное действие Паши могло разом закрыть ряд важных вопросов, а теперь, сука, гадай, кто их убил.

– Когда было нападение?

– Вчера вечером.

– Хорошо. Так тебе помочь добраться до людей?

Сейчас откажется, и я рвану прямиком домой. Полет на озеро отменяется.

– Пожалуй, да, – поменял решение студент, – Вы вроде нормальный.

Так тоже неплохо. Перескажет историю Святославу, прольет свет на ситуацию.

До дома мы добрались минут за пятнадцать: после пяти минут бега Паша выдохся и остальную дорогу плелся тяжело дыша, и сплевывая слюну.

Я быстро представил пацана часовому и нашел Святослава. Мужичок сидел на лавке с группой строителей: громко спорил по поводу какого‑то чертежа и тыкал в бумагу карандашом. Я приземлил кресло возле них, и представил мальчишку:

– Мужики, минуту внимания! Это Паша, он студент. Сейчас он расскажет про зверскую, бесчеловечную расчлененку в студенческом городке.

Паша кивнул, шагнул к Святославу и неожиданно заверещал, показывая на меня пальцем:

– Он вчера убил моих друзей! Он убил всех студентов! Всех! Он резал их сзади кинжалами, догонял и никого не щадил…

– Заткнись! – рыкнул на Пашу расписной и обратился ко мне, – Когда ты представил пацана, я не ожидал такого рассказа.

Святослав не поменял позу и не потребовал от меня объяснений, но перехватил карандаш поудобнее для удара. На всякий случай и я перехватил его карандаш. А ты, Паша, гондон. Неприятная ситуация.

– Да я сам не ожидал такого рассказа, – пожал я плечами и обратился к студенту, – Ты что несешь, пиздюк?

– Я говорю правду!

– И в какой одежде он был вчера? – спокойно поинтересовался Святослав.

– Э‑э… – парень на секунду завис, – Я не помню! Я помню только лицо.

– Как догонял студентов?

– На кресле летал.

Мужики переглянулись. Весть о том, что я вчера сломал ребро, облетела поселение, и об этом теперь знал каждый. Как и о том, что в кресло я пересел только утром.

– Уже решил, что будешь с ним делать? – спросил Святослав, – Только умоляю, без убийств на территории.

– Но я говорю правду! – затравленно озираясь, попятился назад пацан.

– Но не свою. Кто тебя научил такому варианту правды? – спросил я. Хотелось сломать парню нос, но хотелось отстраненно, будто сквозь вату – достижение глушило не только плохие желания, но и такие хорошие. Я не верил, что парень вдруг поехал крышей. Зато легко верилось, что кто‑то хочет моей дискредитации и смерти. Правда, исполнение очень топорное.

Я наклонился к студенту, который замер, понимая, что облажался.

– У меня есть один недостаток, – соврал я, – Люблю слушать крики умирающих людей.

Паша побледнел:

– И все равно я говорю правду…

Студент раскололся легко. Я всего‑то подвесил его за ногу на электрический столб и пригрозил оставить так, пока не сдохнет. Тогда Паша рассказал другой вариант правды, третий.

– Вчера за студентами бегали быстрые зомби. Меня поймали и хотели убить, – вытер текущие по лбу слезы и признался перевернутый Паша, – Всех переловили. Я рыдал, умолял и плакал, и со мной заключили сделку. Я должен был рассказать версию, что студентов убил Алексей Нудный, телекинетик.

– Кто тебе такое предложил?

– Савелий. Не помню фамилии, но связана с деревом.

– Липилин? – предположил я.

– Точно! – обрадовался студент. Это он зря – пока висишь на столбе, радоваться рано.

– Я видел Савелия, – сообщил я Святославу, – Мы вчера видели его на противоположном берегу Казанки. Это он ящеров из воды выманивал.

– Понятно. И чем купили тебя? – спросил расписной студента.

– Они забрали десятерых наших. Среди них Наташа, моя девушка. В общем, Савелий сказал, что если кто‑то узнает, как все было на самом деле, все пленники умрут.

– Хорошо, что все выяснилось, – пробормотал я, – А тебя просили сидеть в общаге, пока кто‑нибудь не найдет?

– Нет, – всхлипнул Паша, – Савелий рассказал про Весту и указал дорогу, только мне было страшно, и я не пошел. А вот остальные пошли сразу.

– Какие еще остальные?

– Нас пятерых пощадили. Забрали у нас любимых девушек и отправили по поселениям. Теперь Наташу убью‑ют, – заскулил пацан.

– Если тебе станет легче, она уже мертва. Не думаю, что ваши девушки протянули дольше, чем пол часа после выхода с территории, – утешил Пашу Святослав. По лбу пацана потекли слезы.

Расписной достал пачку сигарет, выбил одну и затянулся.

– Что думаешь? – спросил он.

– Нужно организовать внеочередное собрание и объяснить людям ситуацию. А потом займусь ловлей крысы, которая хочет меня подставить. Главное, чтобы жильцы знали, что я к атаке непричастен.

– У тебя есть враги?

Я задумался: кто может мне мстить? Плохиши с оружием, с которыми я пересекся в светофоре, Сергеич, гопники с дороги, военные, два мужика из засады на въезде в город, поводыри – стелсеры… Вениамин с экстрим‑парка отпадает потому, что не успел бы получить десятый уровень и законтачиться с зомби, но и он имеет на меня зуб. Я умею заводить друзей.

В чем я точно уверен – с Липилиным я не пересекался, а значит, за нулевкой кто‑то стоит. Кого я мог задеть настолько, что на меня решили повесить смерти студентов? Единственный вариант, пришедший на ум – поводырь с нежитью в туннелях. Уничтожив несколько тысяч зомби, я похерил чей‑то важный план.

– Я многим оттоптал ноги, но всерьез задел разве что поводыря с нычкой из мертвецов. Липилина вчера впервые увидел.

Кстати, я был с утра в Весте, но мне никто ничего не сказал. Я сразу отбросил теорию, что отправленных к Сергеичу студентов просто смыло дождем, или они не дошли по иным причинам – слишком утопично. Значит, Сергеич готовится, и ударит в самый неожиданный момент, чтобы наверняка меня прикончить.

Не сработать ли мне на опережение? Да нет, бред: после такого вестовцы меня люто возненавидят. А вот если дождаться первого удара, можно будет во всеуслышание объявить, что защищаюсь и вбить по ноздри в землю и напавших, и Сергеича.

– Хорошо, я расскажу людям про студенческий городок, – согласился Святослав.

Кстати, у мужичка есть неплохая возможность настроить народ против меня: в пересказе истории сгустить краски, немного иначе расставить акценты, уточнить про два варианта событий, "забыть" упомянуть, что студент путался в показаниях… В общем, лучше мне присутствовать на собрании, а после этого лететь искать Липилина. Проблема в том, что я даже не представляю, где обитает коварное чмо.