– Блять, – выдохнул я, ускоряясь до самого предела и отодвигая этот предел еще дальше. Кости трещали от запредельных нагрузок, мышцы толкали тело вперед. Уцелевший патриарх сместился и следовал за мной, прикрывая телом от ударов. Глазами некра я следил за Тритерием и сделал неприятный вывод: псевдобог бежал наравне со мной.

Нет, Тритерий догонял меня!

– Черт…

На запредельном усилии я сместился в сторону, и вовремя: водяная игла, которую выпустил с ладони псевдобог, прошла мимо.

О чем я вообще думал, когда решил напасть на говнюка? Тритерий – рейдовый босс, на которого только толпой Нудных идти!

Я съебывался на первой космической, уворачиваясь от игл, ударов кнута и стараясь скинуть плащ, который промок и подозрительно сильно давил на плечи, сковывал движения. Самое хуевое в том, что вряд ли бег вообще имеет смысл: Тритерий играет со мной. Иначе бы просто придавил гравитацией и добил одним точным ударом. Я не допускал даже мысли, что ублюдок выдохся: такое прокатывает только в дешевых сериалах, когда главный герой убегает от какого‑нибудь монстра, но ты знаешь – он не может умереть, так как впереди еще три сезона.

Тяжесть навалилась, когда я уже скинул плащ и смог оторваться метров на тридцать. Знакомое давление в один миг рухнуло на плечи. Я упал на бок и проскользил вперед, разрывая кофту, футболку и кожу.

– Я обещал тебе смерть, – выдохнул монстр.

Я поднялся. Патриарх встал рядом, готовясь вместе со мной вступить в неравную схватку.

Патриарх вдруг без приказа рванул вперед, мелькнул молнией и клинками врубился в броню Тритерия. Псевдобога отшвырнуло назад, и давление, которым меня накрыло, ослабло. Я попытался отозвать патриарха, но тот неожиданно начал сопротивляться.

– Черт, нет!

То, что только что сделал некроголем – жест отчаяния, полностью лишенный смысла. Броню Тритерия не пробить, в щель доспеха не попасть. Броня сделана из воды и Тритерий удерживает ее силой духа, которого у него должно быть в разы больше только из‑за божественного происхождения и хреновой кучи уровней.

Единственное, что я могу – уйти, пока патриарх отвлекает псевдобога. Если присоединюсь к битве – умру. Монстр выигрывает время не для того, чтобы я здесь сопли жевал или бежал навстречу окончательной смерти.

Я развернулся и побрел, пересиливая ослабевающее давление. Каждый шаг был легче, а спустя метров двадцать я уже бежал. В спину неслись рычание уходящего от удара водных хлыстов некра, скрежет костяных клинков, крошащихся о водный доспех.

А потом наступила тишина.

Я вернулся к реке.

Разумеется, выждал несколько часов после ухода Тритерия, да и возвращался чуть ли не ползком, но вернулся. Неосмотрительно. Глупо. Плевать.

То, что я увидел, заставило заскрежетать клыками. У берега торчали костяные клинки, погруженные до середины лезвия в песок и гальку. Сверху на отломанных от мертвецов клинках покоились черепа моих лучших некров.

Внимание! Глобальное сообщение! Великий подвиг на планете Земля! 

Мэтью Томас.  

Уровень: 207.  

Одержал победу над Глипир, одним из двенадцати величайших монстров мира!  

Мэтью Томас получил право на исполнение любого желания!  

Мэтью Томас пожелал увеличить дух на 5 единиц! Одобрено! 

Системные сообщения выбешивали. Мэтью почему‑то разошелся: косил монстров один за другим. За последний час сообщение было пятым. Шестьсот двенадцатый в благородство не играл, почти все желания браковались – из пяти загаданных исполнилось лишь последнее.

А меня вот впервые за всю мою зомбячью жизнь пробило на рефлексию. Я сидел неподалеку от экстрим‑парка, слушал шелест волн и пытался осмыслить всю жизненную несправедливость – как меня, такого классного, смогли так некрасиво нагнуть…

Шучу. Какая к черту несправедливость? Швырнул в небо камень, в попытке достать до бога, а потом получил этим самым камнем по макушке – вот, что сейчас было. Ни больше, ни меньше.

На повторный заход придется создавать армию в разы мощнее и больше, чем у меня была. Зато теперь я знаю, чего ожидать от Тритерия. И вряд ли скиллы говнюка изменятся: псевдобогу здесь просто не на ком качаться и набирать уровни десятками. Если только засранец не получает опыт от пожирания врагов, в чем сомневаюсь – думаю, это чисто зомбячья плюшка.

От берега донесся особо громкий плеск волны, и я мгновенно вскочил, готовясь удрать. Обошлось – волна оказалась волной.

Я снова уселся и принялся пялится на черепа своих некров. Что за дикарская привычка: огораживать свой дом черепами врагов? Да, более чем доходчиво, но изрядно бесит, когда знаешь, чьи это черепа и потратил на их носителей хренову кучу времени и мяса…

– Это пиздец, – вздохнул я.

Да, это действительно он. Два часа назад я был весел, свеж, бодр и с пачкой нежити в подчинении, а сейчас…

Сложно поставить на кон прокачанных зверушек и лишиться всего и сразу. Такое же чувство потери я испытал лишь однажды по молодости, когда зашел в казино и проебал крупную сумму в рулетку. Буквально несколько минут назад имел солидную горку пластиковых фишек, мог обменять их на деньги и спокойно уйти, но не‑ет, решил поднять бабла. И в горле стоял ком, а от несправедливости мира перехватывало дыхание. А взгляд снова и снова цепляется за шарик, который, сука, семь раз упал на черное, когда я по возрастающей ставил на красное. И приветливый голос крупье, предлагающий делать ставки, и звенящая пустота в голове…

Однако человек – существо, которому иногда необходимы страдания и лишения: тогда он оживает, ищет деньги, возможности, связи. Я вот в досистемном мире знал пацана, который неизменно достигал успеха и чахнул, если не поставит себе новую цель. Не мог жить счастливо и спокойно: был счастлив, только когда вгрызался в жизнь и суетился.

Так вот. После грандиозного просера, типа проигрыша в рулетке или уничтоженной армии, появляются разные мысли на тему выхода из глубокожопия, куда ты сам себя загнал. Ты суетишься, прикидываешь варианты, звонишь друзьям и спрашиваешь о возможных подработках, налаживаешь контакты с давно забытыми приятелями. Или же набираешь себе новых миньонов и зачищаешь всю Казань. Но все эти продуктивные действия идут потом. Сперва нужно пройти через стадию разглядывания скотского шарика, или черепов своих бойцов.

Воспринимать смерть некров было сложнее в том числе из‑за второго патриарха, который поступил по‑настоящему самоотверженно и благородно: проигнорировал команду и задержал Тритерия, обеспечив мне побег. Если бы некроголем не совершил этого, я бы легче отнесся к смертям подопечных: убедил себя, что они – мертвые тела с заложеннымы в них алгоритмами, но преданность победила осторожность, и я пришел, чтобы почтить их память.

Я посидел еще минут десять, затем вздохнул и поднялся. Нужно начать с малого: перебраться на противоположный берег, создать пять скоростных некроголемов и максимально их… Ох блин!

В десяти метрах надо мной полыхнула вспышка. На месте вспышки появился закованный в черные доспехи силуэт. Я мгновенно сместился в сторону и напрягся, готовясь дать деру. Человек полетел вниз, но приземлился мягко и бесшумно, несмотря на весь металл, который на нем находился.

Прежде, чем атаковать странного пришельца, я вызвал на него справку, и это меня спасло.

Мэтью Томас 

Уровень: 207 

И охренел. Умереть не встать! Против такого игрока все мои характеристики – пыль на подошве…

Я замер, и правильно сделал: за долю секунды Мэтью огляделся и вдруг оказался в шаге от меня. Либо у чела скилл телепортации, либо очень, очень высокая скорость.