Святослав отошел в сторону, достал из кармана початую пачку сигарет, зажигалку и закурил. Сердце застучало быстрее. Мужчина разогнал восприятие, положил палец на спусковой крючок автомата. Вот сейчас… Сейчас…

– Свя‑ято‑осла‑а‑ав, – позвал Соколов. В разогнанном восприятии звуки тянулись, как патока. Ковальчук переключился на обычную для человека скорость.

– Да?

– Чего там застыл? Возвращаемся! Не успели…

На переваривание итогов боя ушло два дня. Зато теперь на территории уничтоженного поселения не было ни единого килограмма мяса. Более того – на расстоянии двух кварталов в живых не осталось никого крупнее крыс. Скоростные даже вычислили лежку собак и пустили их на корм: псы были некрупные, всего метр двадцать в холке.

Мое мертвое войско теперь состояло из восьми новых скоростных некроголемов двадцать четвертого уровня, пяти скоростников семидесятого и сто двадцати четырех обычнейших зомби с уровнем от третьего до восьмого. Зомби могло быть больше, если бы на уничтоженное поселение не набрел одинокий игрок пятнадцатого уровня, вкачанный в силу. Я со скоростными как раз отлучился для поиска спрятавшейся еды по углам квартала, а когда отправленный на помощь скоростной добежал до поселения, засранец уже перемолол половину мертвецов и примеривался к бугаю и живчику.

Ну и часть зомби я нашел в подвалах и запертых квартирах. Оказывается, не все жильцы проверяли и зачищали свои многоэтажки. До сих пор пытаюсь принять этот факт и не могу. Меня давит сама мысль, что можно жить по соседству с монстром, который может тебя уничтожить. Плюс, зомби наверняка воняли, а в бытность человеком меня такой факт наверняка напряг бы.

Я вышел во двор бывшего поселения. Мертвецы стояли ровным строем: впереди – свежие скоростные некроголемы, живчик и бугай, за ними – обычные зомби. Перед строем находились трое скоростных, на которых действовала «тактика малых групп». К сожалению, четвертый умный мертвец погиб в квартире с газовыми баллонами, и выбрать нового зомби для этого навыка у меня не выйдет. Одноразовость выбора мертвецов еще раз показывала уникальность навыка, но и подбешивала изрядно. Теперь я зависим от скоростных и не могу кинуть самых полезных мертвецов в гущу боя. По‑хорошему, их вообще нужно спрятать и откармливать, но я не собираюсь превращаться в наседку. «Папа Леша и его цыплята», ага.

Сам я достиг шестидесятого уровня и даже выбрал улучшение тактики малых групп. На выбор давали два варианта:

Некроголемы приобретают знания маскировки на местности, тихого устранения часовых и бесшумной резни спящих противников, сигнальных жестах, прохождения опасных зон, выявлении засад и выходе из них, уничтожения вражеской техники. Если вы не имеете опыта партизанской войны, при выборе данного варианта не вы будете учить своих некроголемов тактике, а они – вас. 

Малая группа может быть расширена вдвое. 

Я выбрал первый вариант. Пусть группа теперь состоит из трех мертвецов, зато они станут качественно умнее. Или образованнее. К тому же через десять уровней я смогу выбрать увеличение группы, если это будет актуально для меня. А вместе с навыками, которые появились у некров, партизанская тактика и вовсе превращалась в уберплюшку. Псевдоразумным мертвецам предлагался новый уровень мышления.

Псевдоразум (средний). 

Мертвецы могут принимать сложные решения и оперировать частью воспоминаний из жизни. При выборе навыка некроголем не станет безуспешно биться в стальную дверь, если перед глазами висит табличка «на себя».  

А управляемым инстинктами некроголемам выпала другая способность.

Патриарх (начальный). 

Мертвец остается верен вам и только вам (если его вдруг не перехватит иной поводырь), но теперь больше уважает не ваши приказы, а самостоятельность. Некроголем – патриарх не уживается с другими находящимися под вашим командованием зомби и некроголемами, зато может основать свое гнездо и существовать автономно, самостоятельно решая появляющиеся проблемы. 

Этот вариант напоминал осиное гнездо, расположенное где‑нибудь на крыше или даже в стене жилого дома. Так же как гнездо, создается всего одной осой, до какого‑то момента почти незаметно, но когда разрастается, приносит боль всем жильцам. Отличный вариант.

Новый этап эволюции зомбячьих мозгов сделал патриархов еще более похожими на животных: поведение некроголемов теперь напоминало повадки хищников, вынужденных проводить время в толпе травоядной дичи. Мертвецы старались держаться подальше от зомби, но не всегда удавалось: когда обычный мертвец проходил мимо патриархов, те рычали и старались отшвырнуть некра плоской стороной клинка. Патриархи больше не двигались со скоростью нормального человека: они перемещались только на максимуме, замирая по разу – другому в секунду. Для людей без единого балла в ловкости и улучшенного восприятия их бег выглядел бы чередой мгновенных телепортаций на короткие расстояния.

С мыслей о физических улучшениях я перешел на вопросы морали.

В мою бытность живым человеком меня посещали мысли: насколько поводыри остались людьми? Есть ли под слоем инстинктов и голода остатки морали, социальность, эмоциональные связи с прошлой жизнью? С чистой совестью могу заявить, что ничего подобного не осталось. Рогин был прав в своих мизантропских размышлениях: если поводырь заметит на дороге потерявшегося ребенка, то отведет его к родителям только затем, чтобы когда малышу открыли дверь, сожрать всех троих. Морали во мне не осталось, её напрочь отключили. Человек равен мясу, без других толкований. Встретил – сожри. Если ты не съел человека, то только потому, что живой он тебе полезнее. Рогин строил продуманную цепочку, когда подкидывал еду и строил из себя своего парня по ту сторону баррикад, но Святослав не повелся.

Так что во мне не заиграет никакая мораль, когда я буду рвать знакомых и не знакомых. Даже об Инге я вспоминал с изрядным чувством голода. Правда, остается вариант вмешательства своего альтер‑эго… Мысль о том, что меня кто‑то смеет контролировать, заставила зарычать.

– Выдвигаемся! – зло скомандовал я.

Строй сразу смешался: зомби, голодно урча, двинулись к засыпанному рву. Двух новоявленных патриархов я оставил: развел по разным сторонам квартала и наказал устраиваться, не мешая друг другу. Выпущенные на волю некры сразу двинулись по каким‑то своим мертвячьим делам, и я о них забыл. Пусть строят осиные гнезда.

Внимание! Глобальное сообщение! Великий подвиг на планете Земля! 

Мэтью Томас.  

Уровень: 146.  

Одержал победу над Аусларом, одним из двенадцати величайших монстров мира!  

Мэтью Томас получил право на исполнение любого желания!  

Мэтью Томас пожелал излечить мертвецов от некровируса! Отказано! 

Опять этот англичанин тупит! За последние пару дней Мэтью Томас перепробовал кучу всяких гуманных желаний, но шестьсот двенадцатый ни выполнил ни одного.

К чему нам вообще каждый раз видеть, как система дает желание и не выполняет его? Если шестьсот двенадцатый так шутит, то шутка не становится смешнее от каждого повторения.

Мертвецы двигались выбешивающе медленно. Мне хотелось пробежаться по городу, размять свои мышцы, но пришлось ме‑едленно ковылять рядом с бугаем, в окружении зомбячьей толпы. Что поделать, караван идет со скоростью самого медленного верблюда…

Я не позволял основной толпе растягиваться, но скоростные семидесятки, как и прежде, контролировали обстановку в двух сотнях метров от основной кучки мертвецов. Моей нежити требуется испытание боем, и я его устрою. Против Весты моих сил мало, но есть еще минимум два поселения, на которых можно обкатать тактику захвата.